Профессор Брэггс, издал невообразимый крик. В нем было все -- отчаяние, радость, изумление, страх, восторг, вера и неверие. Но больше всего в нем было благодарности. И мы, переступив порог вслед за ученым, закричали от восторга, забыв обо всем на свете, -- невольно возблагодарив в душе Господа за то, он позволял нам увидать явившееся нашим глазам.
Неимоверное пространство -- поистине необъятный, невообразимый мир, куда вывела нас таинственная дверь. Над нашими головами в немыслимую высь уходило какое-то необычное небо -- свод невероятно гигантской пещеры.
Мрак исчез, и все вокруг заливал странный, магический свет, в воздухе вилась тончайшая зеленоватая пыль и висел легкий колышущийся туман. Тревожное сияние исходило от далекого, невидимого свода, отражалось от необозримых, возносившихся на головокружительную высоту стен.
Переступив порог двери и оставив позади узкий туннель со множеством коварных ловушек, мы оказались в неизмеримой, бескрайней долине, границы которой терялись неизвестно где. Но...
Но вовсе не ошеломляющие, беспредельные масштабы этой пещеры повергли нас в изумление. Отнюдь не она заставила подумать, будто все это нам снится. Вам показалось, будто сама смерть осенила нас своей невидимой, легчайшей рукой, и мы оказались на том свете, даже не заметив этого.
Но нет, нет! Это не сон! Перед нами действительно уносилась в неимоверную высь потрясающая башня. Гигантская до абсурда. Как небоскреб Манхэттена. Ее вершина терялась в тумане, скрывавшем от нас своды пещеры.
Мы видели ее крепкий, уходящий в землю, словно корни тропического дерева, поразительный фундамент, сложенный из огромных каменных блоков и 'массивных балок, могучих связок гигантских стволов, стянутых толстыми металлическими обручами. И с трудом отрываясь от этого фундамента, возвышавшегося метров на пятьдесят над землей и -- по-видимому, настолько же уходившего вглубь, возносились на невообразимую высоту какие-то фантастические леса -- причудливое переплетение колоссальных балок, креплений, опор, перекладин, канатов, натянутых до предела, кое-где сплетенных в толстые узлы, а где-то привязанных к огромным кольцам и связкам стволов..." Мы с волнением смотрели на это чудовищное сплетение, на эту невообразимую конструкцию, уходящую в пугающую высь...
Но и необъятная пещере, и этот таинственный свет, и неимоверно высокая башня, и ощущение своей ничтожности, и наш страх -- все это померкло перед другим потрясением. Все еще не веря своим глазам, мы вдруг поняли, что эта башня -- всего лишь гигантской основание движущегося маятника, который с невозмутимой и бесстрастной равномерностью раскачивается перед нами.
Мы не могли оторвать от него глаз, следя, как он с легким шорохом приближается к нам слева -- так шуршит опавшая листва. Маятник проходил мимо нас и удалялся, медленно унося свой немыслимый груз, похожий на жернова какой-то гигантской мельницы. Перемещаясь, маятник издавал шум, похожий на тяжелое дыхание великана, и крепкие конструкции башни скрипели под его тяжестью, но сразу же умолкали, словно испугавшись. Это и было то самое дыхание, какое мы слышали в колодце, то тиканье, что так испугало и озадачило нас. Когда груз проходил, мимо, примерно в десяти метрах от земли, на нас мощной волной налетал сухой ветер, отчего перехватывало дыхание, но длилось это лишь мгновение -- маятник удалялся, теряясь в сумрачном тумане. Дойдя да крайней точки, он возвращался. И так он двигался века! Века!...
Брэггс шагнул вперед. и упал на колени.
-- Но кто же, -- воскликнул он, -- кто смог?... -- Профессор не произнес больше ни слова. Действительно, кто смог задумать такое творение и осуществить свой замысел? Кто смог спустить сюда, в этот загадочный подземный грот, тысячи рабочих, доставить бесчисленные тонны строительного материала? Кто заложил фундамент этой башни, более впечатляющей, нежели египетские пирамиды, более совершенной, чем небоскребы? И какая тайная сила приводит в движение этот маятник? И... как давно?
Я с трудом пришел в себя от изумления и с усилием отвел взгляд от этого потрясающего зрелища. Мне понадобились вся моя воля, все мужество. Шагнув вперед, я почувствовал, что меня шатает. И все же я подошел, к Брэггсу и тронул его за плечо.
-- Пойдемте, профессор, -- сказал я. Но он покачал головой и не сдвинулся с места. Потрясенный, он завороженным взглядом следил за могучими колебаниями маятника.
-- Пойдемте, профессор, -- громче повторил я. -- Все, что мы ожидали... Все наши предположения... Сокровища, документы, корсары минувших веков... -Я голову и усмехнулся нашей наивности. -- Все это заблуждение! Идемте отсюда.
Мои спутники подошли ближе и окружили Брэггса, словно солдаты своего раненного в бою товарища. Линда опустилась возле него на колени и взяла за руку:
-- У вас важная задача, профессор, -- сказала она, -- открыть все это, -- и она кивнула на башню, -- миру.
Брэггс, казалось, не слышал. Он медленно поворачивал голову вслед за движением огромного металлического жернова. И каждый, раз, когда доносилось его могучее дыхание и налетал порыв ветра, он вздрагивал, словно снова и снова приходил в изумление, вновь и вновь переживая потрясение.
Потом он посмотрел на Линду и с какой-то отчаянной решимостью в голосе произнес:
-- Да, вы правы. Лучше уйти.
Я опять тронул его за плечо. На этот раз он поднялся. Я протянул ему фляжку, которую мне передал Илк.
-- Выпейте это, профессор, вам станет лучше. Побудьте с ним, мисс Линда, -- добавил я. -- А мы втроем пройдем немного дальше. Илк, Дег, пошли!
Слева от нас в нескольких сотнях метров просматривался обрыв. Виден был его неровный край. Мы направились туда, и Дег по пути снимал[ ]камерой. Я испытывал какое-то странное чувство: внутри все дрожало, словно моя душа была последним листком, оставшимся осенью на ветке дерева, и леденящий ветер стремился сорвать и унести его прочь...
Куда? Можно ли было найти более нелепое, более фантастическое место, чем то, где мы сейчас находились?
Я остановился, чтобы немного глотнуть из фляжки. Дег побежал вперед к еще неведомому обрыву. Я предупредил:
-- Думаю, пора возвращаться, Илк. Мне кажется, что...
Илк прервал меня, тронув за плечо, так как до нас донесся взволнованный голос Дега:
-- Мартин! Мартин! Идите сюда! Скорее!
В испуге мы подбежали к нему. Опустившись на колени, Дег пристально смотрел с крутизны. И тут мы услышали новый шум. Приблизившись к Дегу, я тоже опустился на колени и чуть не сорвался, когда заглянул вниз.
Глава 16. СКОЛЬ ВЕЧЕН МИР?
Я лишь мельком взглянул туда и не смог смотреть дольше. Я с содроганием отпрянул от края обрыва. Мне показалось, будто чья-то рука пытается столкнуть меня в бездну.
-- Это фантастика, Мартин! -- проговорил Дег. -- Какой-то новый мир. Тут совсем другой мир...
Всеми силами стараясь сохранить хладнокровие, я снова посмотрел вниз. Очень далеко в глубине, метрах в ста подо мной, свет меркнул, уступая место густому туману, поднимавшемуся из глубины. Оттуда доносился неистовый, многократно умноженный эхом грохот клокочущей воды.
-- Илк, давай ракету! -- попросил я индейца. -- Надо посмотреть..
Илк запустил две ракеты. Они вспыхнули одна за другой и повисли огромными, ослепительно, яркими зонтами. За мерцающей пеленой тумана мы рассмотрели несколько стремительных потоков, которые мощными пенистыми каскадами вырывались из мрачных расщелин, завихряясь, сталкиваясь друг с другом, образуя при этом бурлящий водоворот, а затем устремлялись в бурную стремнину таящейся где-то на самом дне пропасти реки, уходившей Бог знает куда.
В ярком свете ракет блестели гигантские острые утесы и могучие валуны, передвигаемые кое-где течением, а на гладких отвесных стенах пропасти зияли там и тут огромные черные отверстия других каналов, из которых вода не вытекала, но они словно ждали своего часа.
-- А это еще что такое? Что это? -- раздался у нас за спиной голос Брэггса, и мы, вздрогнув, обернулись, как по сигналу. Опустившись на колени, он, как и мы, смотрел в пропасть, и его тонкие пальцы (я вспомнил, как спокойно они закрывали кожаный портфель тогда, в кабинете редактора в Нью-Йорке) в отчаянии вцепились в землю.