В принципе, мое настоящее меня совершенно не смущало. Переквалификация из виолончелиста в журналисты - не самый крутой поворот событий. Другое дело - из пожарных в премьер-министры.
"Придуманная Сухаревым схема очень проста", - писал я. Пальцы, еще не отвыкшие от виолончели, довольно сносно скользили по клавиатуре.
- Доброе утро, коллега. Михаил, ты случайно мою кружку не брал? спросила рыжеволосая сотрудница нашего отдела Валентина Горностаева.
У меня уже давно создалось впечатление, что ежеутренние оперативно-розыскные мероприятия по обнаружению чашки, которые организовывала Горностаева сразу же после прихода на работу, - способ приводить коллег в замешательство.
Я абсолютно точно знал, что горностаевской чашки не касался с того момента, когда впервые был уличен в невольной экспроприации этого сосуда. Однако сейчас, под испытующим взглядом Валентины, стал лихорадочно соображать... Наконец, разозлившись на собственную слабость и горностаевскую напористость, выдавил:
- Здравствуйте, Валентина. Ваша чашка в последний раз была мною замечена в кабинете у шефа. Из нее пил завхоз...
Валентина презрительно фыркнула и отправилась на поиски завхоза, а я, бывший виолончелист, с ужасом понял, что сдал Скрипку - заведующего нашей хозчастью - с потрохами...
- Приветствую, Михаил Самуилович, - начальник нашего отдела, неутомимый Спозаранник, бодро прошагал к рабочему столу. - Хочу вам напомнить о том, что срок сдачи материала истекает через день и три часа. (Мой непосредственный руководитель всегда был предельно точен в формулировках.)
- "Старая газета" уже запланировала под вашу "эпохалку" полосу, продолжил он. - А вы еще должны дать прочитать материал юристу.
Из коридора потянуло дымком - наши дамы устроили перекур. День в агентстве начался.
***
"Нетрудно догадаться, кому именно известный в мире видеобизнеса предприниматель Андрей Сухарев выдал первую лицензию от своей Гильдии авторов и видеопроизводителей (ГАВ), - конечно, себе" Телефонный звонок прервал процесс написания материала.
Я снял очки и услышал:
- Господин Модестов, вас беспокоит Гильдия авторов и видеопроизводителей. Мы имеем честь пригласить вас на нашу пресс-конференцию...
Я попытался сосредоточиться. Это мистика какая-то - я тут разоблачаю главное действующее лицо в Гильдии, а они имеют честь пригласить...
Итак, завтра в восемнадцать ноль-ноль, в студии. Будет присутствовать ограниченный круг приглашенных, что само по себе, насколько мне известно из не слишком богатой журналистской практики, должно восприниматься ими как причисление к лику святых.
В ушах зазвучал марш Мендельсона. Верный признак того, что случится что-то интересное. Дурацкий симптом, преследующий меня на протяжении последних лет семнадцати. Десять лет назад, услышав звуки марша по школьному радио, я пытался пригласить в библиотеку соседку по парте с загадочным именем Ариадна. Первая красавица класса назвала меня идиотом. Одноклассники давились хохотом и принесенными из дома бутербродами, а у меня впервые помутилось в глазах. С тех пор я ношу очки, и ненавистная музыка заменяет мне интуицию, начиная звучать в ушах при малейшем дуновении ветра перемен.
- Глеб Егорович, есть возможность получить эксклюзив по интересующей нас проблеме. Могу- я сдать материал через два дня? - без всякой надежды поинтересовался я у начальника.
- Вы можете сдать статью когда угодно, вас это все равно не спасет, Спозаранник был, как всегда, безукоризнен в проявлении добрых чувств к подчиненным.
Странное дело, мы оба носим очки, но в его стеклах всегда отсвечивает фанатизм трудоголика, а в моих - отражается лишь непонимание сложившейся внутриполитической ситуации.
"Надо предупредить Ковальчука о завтрашней встрече", - вспомнил я своего ангела-информатора из Управления по экономическим преступлениям. Глава Гильдии авторов Сухарев живо интересовал Ковальчука, который с недавних пор стал упражняться в стендовой стрельбе не по безликим мишеням-"бандитам", а по рамочному портрету защитника авторских прав.
Именно Ковальчук, глумливо улыбаясь, подарил мне в День свободной прессы красивую коробочку видеокассеты с загадочной надписью "Любовь по-питерски".
- Сказка на ночь, Самуилыч. Рекомендую просмотр в одиночестве или в кругу ну очень близких друзей.
Ковальчук старше меня на каких-то три месяца, но всегда снисходителен к моему житейскому опыту. "Пока я тут постигал тяготы жизни, ты вел три месяца безоблачной внутриутробной жизни", - любит повторять Ковальчук.
Вечером я посмотрел подаренную кассету. Выяснилось, что это была наша отечественная порнуха. По уверениям Ковальчука, порнофильмы производил или, вернее, продюсировал их все тот же Андрей Викторович Сухарев.
Впрочем, Ковальчуку доказать причастность Сухарева к порноиндустрии пока не удалось. Более того, даже если бы Ковальчук и уличил в чем-то главу ГАВа, потом пришлось бы долго доказывать, что Сухарев снимал именно порнографию, а не низкопробную эротику (которая у нас не запрещена).
Поэтому опера Ковальчука мучила изжога, а журналиста Модестова альтруистское желание избавить друга-оперативника от этих неприятных физиологических проявлений.
***
Известный в мире видеобизнеса предприниматель Андрей Сухарев пребывал в дурном расположении духа.
Сорока в милицейских погонах принесла на хвосте известие, что уэповец Ковальчук пытается разыграть очередную оперативную комбинацию. До сих пор Сухарев морщился при воспоминании о визите сотрудников УЭПа и службы безопасности московского концерна, купившего права на один из американских фильмов, распространением которого "по собственной инициативе" занималась и его Гильдия.
Тогда, правда, в Сухаревской студии поживиться было особо нечем - в руки оперативников попала лишь одна мастер-кассета с "Подледным миром" и одна-единственная "полиграфийка" - коробка от видеокассеты - с реквизитами Гильдии.
"Все-таки хорошо, - подумал Сухарев, засовывая в рот "Чупа-чупс", к которому имел непреодолимую страсть, - хорошо, что менты наши работать еще не научились". В тот визит коллеги Ковальчука пренебрегли уголовно-процессуальными формальностями, в результате в дело вступила прокуратура. И Сухарев из подозреваемого стал потерпевшим.