В 9.30 утра министр внутренних дел звонит премьер-министру Андреотти, чтобы сказать:
Только что на виа Фани группа террористов блокировала машины Моро и его охраны. Пять полицейских погибли. Председатель национального совета ХДП похищен.
Спустя еще час в агентстве АНСА раздается телефонный звонок. Нежный женский голос сообщает:
Альдо Моро похитили мы — «Красные Бригады». Его будет судить пролетариат. Это только начало.
Похищение столь высокопоставленного бюрократа вызвало в Италии шок. Тридцать пять тысяч полицейских были тут же отправлены на прочесывание города: квартал за кварталом. Через две недели их будет уже сто восемьдесят тысяч. Члены парламента не переставали повторять: «Надо что-то делать!» Генеральный секретарь ООН Вальдхайм сделал по этому поводу официальное заявление. Римский Папа Павел VI обратился к террористам с мольбой: «Люди из „Красных Бригад“! Я на коленях умоляю вас: освободите невинного человека!»
Люди из «Красных Бригад» сентиментальностью не отличались. Они требовали политического признания своей организации и освобождения заключенных товарищей. Меньшее их не устраивало. А на подобные уступки террористам правительство идти не собиралось.
Моро посылал из заключения письмо за письмом. Престарелый председатель ХДП молил братьев по партии пойти на переговоры с боевиками. На пятой неделе заключения он перестал бриться и принимал только жидкости. Он пишет, что не желает умирать, что он не может в одиночку отвечать за все преступления партии.
Моро писал: «Если вы не вмешаетесь немедленно, в историю Италии будет вписана леденящая душу страница! Моя кровь падет на вас, на партию, на страну!..» Однако все его стенания разбивались о железную непреклонность правительства.
22 апреля истекает срок ультиматума, который был предъявлен для освобождения Ренато Курчо и его подружки. Политзаключенные по-прежнему томятся в тюрьме. «Бригады» выжидают. Каждый день они разносят по редакциям газет письма Моро. Тон их становится все более жалким. Правительство отказывается реагировать.
30 апреля. 16 часов 32 минуты. В роскошном особняке Моро раздается телефонный звонок. Трубку берет жена Моро Элеонора. Звонит бригадист:
Мы требуем немедленного заявления с признанием нас политической организацией. Мы и так идем на уступки. Не вынуждайте нас приводить приговор в исполнение.
Правительство по-прежнему не реагирует. Семья Моро обращается в итальянские и международные организации с отчаянным призывом спасти мужа и отца. Ответа так и не последовало.
5 мая «Красные Бригады» возвестили: «Мы закрываем страницу, открытую 16 марта. Мы приводим в исполнение приговор, вынесенный Альдо Моро». Спустя четыре дня одиннадцатью выстрелами в упор террорист Просперо Галинари убивает Альдо Моро.
Спустя двадцать лет одна из газет российских радикалов писала:
Моро умер 9 мая, застреленный из автомата «Скорпио-61». Продырявленный пулями, он истек кровью до смерти. Да пребудет его смерть постоянным кошмаром в снах наших отечественных Моро: Горбачева, Гайдара, Ельцина, Черномырдина и каких нам еще предстоит…
На то, чтобы детально разработать тактику и стратегию своей борьбы, у радикалов ушли десятилетия.
Честь стать первым теоретиком политического терроризма больше века назад выпала немецкому рабочему-переплетчику Иоганну Мосту. В газете «Свобода» он писал:
Да здравствует ненависть! Да здравствует месть! В борьбе против порядка воров законны все средства. Чем выше цель, на которую направлен выстрел или удар, тем больше его пропагандистский эффект!
Именно Мост сформулировал принцип «эффекта эхо», которым с тех пор руководствовались все политические террористы. Само по себе убийство врагов революции недорогого стоит. Главное, чтобы теракт нашел продолжателей и вызвал новые теракты. Постепенно возникнет целая цепная террористическая реакция. Государство придет в замешательство, и произойдет революция.
Следующим шагом в развитии теоретической мысли стала доктрина партизанской войны. Еще в 1930-х годах ее разработал председатель Мао Цзэдун. Спустя тридцать лет эту доктрину отточил на практике секс-символ радикалов Эрнесто Че Гевара.
Технология захвата власти в стране не сложна. Для этого революционерам следует начать партизанскую войну, которая проводится в три этапа.
Сперва где-нибудь в труднодоступном районе страны должен возникнуть «партизанский очаг». Партизаны устраивают базу, запасаются оружием и начинают атаковать государственную власть. Закрепляться на местности не обязательно: партизанская война — это всегда игра в поддавки.
Второй этап — появление «партизанского района». Теперь партизаны контролируют уже обширную территорию, прилегающую к их базе. Революционеры непрерывно нарушают средства коммуникации, вешают представителей администрации, много раз захватывают и сдают населенные пункты.
Заключительный, третий этап — окончательный захват власти. Партизанскими районами охвачено большинство территорий страны, армия измотана бесконечной войной с невидимым противником. Последним ударом партизаны захватывают столицу. На следующее утро на всех столбах висят предатели и красные флаги.
Именно по этой схеме проходили все удавшиеся революции второй половины ХХ века: Китай, Куба, Ангола, Вьетнам, Никарагуа… Этой же тактикой во время чеченской войны 1994-1996 годов пользовались боевики Шамиля Басаева. Схема Мао и Че работала без сбоев: выиграть партизанскую войну действительно не способен ни один режим.
Единственная проблема состояла в том, что эта тактика была разработана для стран с преобладанием сельской местности. А как быть жителям мегаполисов Европы и Америки? Начиная с 1960-х латиноамериканские радикалы начинают применять схему партизанской войны в джунглях больших городов. Именно так возникает современный терроризм.
Тактика действий современных ультра была разработана бразильцем Хуаном Карлосом Маригеллой. В 1969 году этот огромный лысый негр первым начал партизанскую войну в городе Сан-Паоло. Вскоре весь отряд Маригеллы был перебит полицией. Однако его дело нашло продолжателей.