И вот, когда до поверхности воды оставалось метров триста, поведя носом по сторонам, я вдруг явственно ощутил сначала едва уловимый, а потом все сильнее и сильнее - аромат каких-то чрезвычайно пахучих цветов. Откуда, думаю, почудилось или что-то с головой после катапультирования. Но запах был такой густой и сильный, как в Сочи, где я однажды отдыхал в санатории ВВС. Но где Сочи, а где сейчас я.

Потом услышал отдаленную музыку, в танцевальных ритмах - эй, мамбо, с преобладанием ударных инструментов. Или это мне в мозг толчками ударяла кровь? Видно, я все-таки головой за что-то зацепился при катапультировании или - при рождении.

Дергая за стропы, маневрируя в воздухе и ища глазами, откуда музыка и аромат, я развернулся корпусом на сто восемьдесят градусов, надеясь увидеть что угодно - большой круизный теплоход, с бассейнами на верхней палубе, ресторанами люкс, с шикарной публикой в ресторанах и бассейнах, может же человеку хоть раз в жизни повезти, но увидел вместо теплохода в трехстах метрах под собой - небольшой остров, что в моем положении тоже было неплохо. Посреди острова возвышалась правильной формы конусообразная гора, до самой вершины покрытая изумрудной зеленью.

Думаю: неправдоподобно... Но с другой стороны, а что, что я еще мог увидеть - в открытом океане, с похмелья, с растерзанной душой болтаясь на парашюте между небом и водой? Остров так остров, что тут такого. Может, он мне всю жизнь снился, покрытый изумрудной зеленью... Жить в хижине из тростника, купаться в море, ловить рыбу. Никакой субординации, никакой общественной жизни, одна личная. И вот теперь, благодаря Провидению, представился удобный случай. Интересно, обитаемый или необитаемый остров? Лучше, конечно, чтобы на нем какая-никакая цивилизация все-таки была, развиты торговля и ремесла. А то что же я буду делать на необитаемом с одним пистолетом, зажигалкой и пачкой сигарет? Зажигалка у меня импортная, с голой девушкой, но все равно газ кончится, и как я буду разводить огонь? И вообще, если ловить рыбу, лучше все-таки кому-то принести улов, чтобы было кому почистить, а потом зажарить.

Ну и, само собой, думаю, мне бы сейчас не помешало выпить, чтобы после всего, произошедшего со мной, смотреть на жизнь проще - не пристальным, а слегка рассеянным, скользящим взглядом: все фигня...

Сверху остров казался безлюдным, заросший до самых берегов густой растительностью. Только у самой воды простиралась довольно широкая полоска пляжа, но и на пляже не было ни души. Это ничего, был еще очень ранний час, и солнце, пока я летал, поднялось над горизонтом совсем невысоко. Над пейзажем, в который я медленно опускался на парашюте, говоря образно, - еще витали тени. Тени от горы, возвышавшейся в центре острова. Я изо всех сил вглядывался и вглядывался, куда это я опускаюсь: ни населенных пунктов, ни отдельных строений. Ни паруса, ни джонки у берегов. Остров представлял собой классическую часть суши, окруженную со всех сторон водным пространством, гористая местность переходила местами в долины и небольшие плато, удобные для земледелия и выпаса скота. Скота я тоже не заметил. С вершины горы, едва заметные в густой зелени, стекали извилистые ручьи, хотя никакого снежного покрова на горе не наблюдалось, что было странно, но хорошо. В горных ручьях пресная вода, очень чистая, возможно, даже водится форель. Но вот что меня порадовало больше всего, так это прекрасный пляж, обрамлявший остров, надо думать, по всему округлому периметру. Чудесный белый песок! Мне нравятся и галечные пляжи, как в Крыму, но как бы я ходил по гальке, иногда довольно крупной, без утерянных при катапультировании сандалий...

Я глянул на часы, чтобы точно зафиксировать момент приземления. Ведь когда меня найдут вертолеты с авианосца, мой случай с десантированием на иностранный остров будет проверять добрый десяток комиссий, выясняя, не рано ли я покинул самолет, не завербовали ли меня в английскую разведку и так далее - здесь, по-моему, зона Британского содружества наций. Но мои ручные часы остановились. И почему-то этот незначительный по сути факт был мне неприятен, вызвав в душе смутную тревогу. Но все-таки, подумал я, Бог есть, и чем-то я ему нравлюсь, не знаю чем. Или, вопреки расхожему мнению, Он не все обо мне знает. Но это уже Его проблемы.

Спасибо, Господи, за то, что Ты опускаешь меня не в воду, кишащую акулами, а на этот уютный островок, пусть даже необитаемый, меня скоро найдут, готов был воскликнуть я, приближаясь к земле и уже согнув ноги в коленях, чтобы спружинить при ударе. Ты услышал меня, хоть я и далек от совершенства - летчик не первого класса в мои годы, ярко выраженная алкогольная зависимость... В церкви ни разу не был и не люблю попов, предпочитаю общаться с Тобой без посредников. Ты это знаешь. Я готов начать новую жизнь, исправить все свои ошибки и больше их не повторять.

Но неужели Ты так жесток, Господи, воскликнул я, увидев, что опускаюсь на песчаный пляж прекрасного острова и ко мне со всех сторон под оглушительный треск барабанов со страшным воем сбегаются голые дикари, размахивая копьями, дубинками, еще черт знает чем, а у меня против всей этой оравы один "Макаров" и пластмассовая зажигалка с голой бабой - не помню, где купил.

Я приземлился на мягкий песок, спружинил, еще раз убедившись, что с ногами все в порядке, а вот с головой, думаю... Может, мне это снится? Но думать было некогда. Если думать, меня сейчас сожрут, предварительно содрав шкуру, зажарят на вертеле. Быстро освободился от парашюта и выхватил из кармана пистолет. "Стой, гады, стрелять буду!" - завопил, потрясая "Макаровым", хотя и понимал, что это наивно. Дикарей было много. Оставалась надежда, что это были не дикари, а просто туземцы, по какой-то причине оставшиеся вне цивилизации. Может, они не едят людей. Но черт их знает. "Стрелять буду!" - орал я, выхватив на всякий случай и зажигалку, думаю - может, они огня боятся.

Но абсолютно голые коричневые люди, тоже вопя что есть мочи и потрясая своим оружием, приближались ко мне, окружая и тесня к воде. Впрочем, когда я пригляделся, я увидел, что туземцев не так уж много, человек пятьдесят, с копьями и палицами. Я даже заметил, что среди них были и туземки, довольно миловидные и хорошего сложения. Туземок от туземцев отличить было нетрудно они были без оружия и кричали просто так, для массовости.