Печенкин Владимир
Каверзное дело в тихом Сторожце
Владимир Печенкин
КАВЕРЗНОЕ ДЕЛО В ТИХОМ СТОРОЖЦЕ
(Из детективных историй)
1
Парило. Солнце выгревало из земли остатки весенней влаги. "Частный жилищный сектор" улицы Старомайданной утопал в свежей садовой зелени. Пусто было в это время дня на Старомайданной. Дремали под заборами свиньи, у ворот собаки. На скамеечке, как обычно, сидел дедушка, грел под теплыми лучами свои ревматизмы.
Женя Савченко шел из школы то скорым шагом, то бегом. Его задержала классная руководительница, и теперь он на бегу решал непростого задачу: свернуть ли направо домой, чтобы положить портфель, или налево, к стадиону, где скоро начнется футбол. Но если на стадион, то так и придется до вечера таскать портфель. А если домой, то как бы бабушка не засадила готовить уроки...
Ему не довелось свернуть ни туда, ни сюда. Из двора дома, где живет Колька Гроховенко, вдруг вышел Колькин отец - дядька Федор. Был он то ли пьян, то ли спросонья. Наткнувшись взглядом на Женю Савченко, вздрогнул, попятился. Но узнал, кажется, и попросил хрипло:
- Хлопчик, эй! Беги, хлопчик, в милицию скорийше! У меня в хате человека убили...
По спине у Жени пошли мурашки: на рубахе-то у дядьки Федора - кровь!.. Женя прижал портфель к груди и помчался вдоль Старомайданной.
Майор Авраменко ходил по кабинету, ерошил волосы на затылке и озадаченно поглядывал на младшего сержанта Бевзу. Младший сержант, пользуясь особым положением шофера, привольно посиживал в присутствии начальника - разговор шел на такую тему, при которой допустимо шоферу сидеть, а начальству ходить: разговор шел о рыбалке.
- На Карлушином озере самый теперь жор, - искушал Бевза начальника. Хоть на что берет, и прикармливать не надо. На хлеб, на тесто, на червя - на все, Ну, мабудь, невредно трошки подкормить макухой...
- А макуха есть?
- Все есть. В ассортименте,
- Червей много накопал? Значит, так! я, ты, следователь да еще прокурор с Помощником просятся. Всех, выходит, пятеро, учти.
- За це не турбуйтесь, товарищ майор. Я вам кажу, есть все в ассортименте. Только треба выехать пораньше, чтоб о того берега начать. Там глыбже, рыбы больше.
- Сейчас три часа... Ну-ка, позвоню. Алло! Прокуратура? Лев Михайлович, ты? Слушай, пораньше бы выехать надо, а? До озера два часа с лишком, вечерний бы клев застать. Спроси там своего, как он? Не захочет? У вас что, дел много? А если срочных нету, так чего ж время-то высиживать? Формалист он, твой прокурор. Ладно, ладно, понял. Значит, так: заедем за вами в пять, и чтобы все были готовы.
Он положил трубку.
- Одного опасаюсь, - Бевза обиженно поглядел на телефон, - кабы к вечеру дождя не було. Духота! В перемену погоды рыба аппетит теряет.
- Ну, дождю откуда взяться? - майор выглянул в распахнутое окно и придирчиво осмотрел вполне подходящее для рыбалки небо с редкими несерьезными облачками.
В кабинет без стука вошел дежурный по горотделу:
- Товарищ майор, на Старомайданной вроде бы того... убийство.
- А? Что на Старомайданной? - майор повернулся к дежурному. В тихом их городке, среди бела дня, в пятницу, когда добрым людям на рыбалку ехать... Подрались, что ли?
- Не знаю, товарищ майор. Хлопец тут прибег, говорит, убили кого-то. Как фамилия? - обернулся дежурный в коридор.
- Женя Савченко, - вынырнул оттуда Женя.
- Да нет, как фамилия того дядьки?
- Дядька Федор Гроховенко, у него на рубахе кровь!
Младший сержант Бевза вздохнул и встал - пропала рыбалка. Майор Авраменко еще с полминуты смотрел на Женю, потом схватил трубку:
- Алло! Прокуратура? Погоди, Лев Михалыч, не до рыбалки уже. Прокурор пришел? Звони в "Скорую", сейчас к вам заеду, на Старомайданной происшествие. Какое? Ну, там увидим. За следователем сейчас пошлю кого-нибудь, он за мормышем ушел. Эх, ловить нам, да не рыбу...
Старомайданная еще пребывала в безмятежном дремотном покое, и дед на скамейке потирал колени в ватных стеженых штанах. Однако едва "скорая помощь" и милицейский "газик" затормозили возле гроховенковского дома, улица проснулась: из окон высунулись старушечьи головы, из-за плетней завыглядывали хозяйки, кое-где скрипнули калитки. Старомайданная, да и весь тихий городок Сторожец не могли похвалиться обилием детективных случаев, и если Федор Гроховенко опять подрался с жинкой, так на это уже стоит посмотреть. Только разве его жинка не в больнице?
Федор Гроховенко понуро сидел на ступеньке крыльца. Когда милиция во двор вошла, он встал и страдальчески сморщился. Его трясло от страха и выходящего хмеля.
- Ну, что тут у вас опять, Гроховенко? - сердито спросил майор Авраменко.
- Таке дило зробылось, товарищ майор, таке дило... - затянул Федор козлиным тенорком.
- Какое дело? Говори толком.
- Гошку Божнюка убили, товарищ майор...
- Так. Кто убил?
- Зиновий, товарищ майор!
- Какой Зиновий?
- Та я ж кажу, Зиновий Машихин. Сперва скандалил, а потом...
- Где он?
- Убег, товарищ майор,
- А потерпевший где?
- В хате у меня, на кухне...
- Ну, пойдем.
Не зря трясло Федора - в кухне на полу, залитом кровью, лежал вниз лицом маленький тучный человечек в синей выцветшей спецовке. Рядом валялся узкий, сточенный кухонный нож - видимо, орудие убийства. На столе порожние бутылки, стаканы, куски хлеба, луковицы, огрызки огурцов.
- Да-а... - протянул майор. - Когда произошло?
- То я не можу знать... - простонал Федор, держась обеими руками за голову.
- Как не можешь знать? Ты-то где был при этом? Почему у тебя на руках кровь, на рубахе вон тоже?
- Так я ж думал, Гошка-то живой еще, я ж хотел помощь ему оказать! А як произошло, того не могу знать, потому что не бачил того... Жинка моя в больнице лежит. Ну, мы туточки и выпили трошки...
- Кто - мы?
- Я, Гоша, ну и Зиновий, шоб ему сказиться. Выпили и поскандалили трошки. Потом я уснул вот тут, за столом. А як проснулся, то Гоша уже убитый, а Зиновий убег.
- Еще кто-нибудь был с вами?
- Никого, товарищ майор. Втроем трошки выпили...
- Оно видать, что "трошки". Следователь сейчас подойдет, займемся, товарищи. Доктор, что скажете?
Длинный, сухопарый врач "скорой помощи" уже произвел поверхностный осмотр тела и вытирал руки марлей, взятой у бледной юной медсестрички, робевшей у двери.
- Смерть наступила примерно час назад от колотой раны в области шеи с повреждением жизненно важных кровеносных сосудов, при обильном кровотечении. Ну а более подробно - после вскрытия.
Помощник прокурора, солидный парень с бородкой, недавно назначенный в Сторожец после окончания института, занялся осмотром места происшествия. Сам прокурор с майором Авраменко перешли из кухни в горницу и приступили к допросу Федора Гроховенко. А инспектор уголовного розыска Кутов с милиционером отправились искать сбежавшего Зиновия Машихина.
- Далеко уйти не мог, - напутствовал их Авраменко. - Но уйдет, если не проявите оперативность. Так что, проявите... Понятно? Чтоб через полчаса Машихин был здесь! Дело-то, в общем, ясное...
Действительно, дело, хотя и скверное, не казалось сложным. Работники милиции хорошо знали эту непутевую, часто пьющую и скандалящую троицу. Шофер Федор Гроховенко судим дважды: в первый раз за автомобильную аварию, второй - за избиение жены. Потерпевший Георгий Божнюк тоже имел судимость и еще одну заимел бы - накануне поступило на него заявление с обвинением в хулиганстве и краже. Хотели заводить дело, да вот не успели. Третий собутыльник, Зиновий Машихин, жил в Сторожце всего год или, пожалуй, немногим больше, его знали хуже, потому что ничем он особенно не выделялся, кроме разве способности в любое время суток быть неизменно под хмельком. Так его и считали в городе тихим, безвредным пьяницей, не то что убить, но и подраться по-хорошему не способным, хотя в свои сорок лет выглядел он крепким и здоровым. За румяность все его звали Зиня Красный. Цветущий вид не мешал, однако, Зиновию жаловаться на многие хворобы и под этим предлогом работать через пень-колоду. Где только он ни пытался "честно трудиться", и отовсюду его увольняли за прогулы. Зиня Красный тем не менее не унывал и пил свою горькую.