Эолла стояла не двигаясь. Она прижала руки к груди и смотрела на обезьян. Денис слышал, как ее губы шептали:

— Милые чомы, прощайте

И тут он увидел — в огромных, прекрасных глазах инопланетянки стоят слезы. Она, покачиваясь, вошла в люк, который сразу же закрылся. Летательный аппарат поднялся в воздух. Сделав небольшой круг, он скрылся за деревьями.

Двери в клетках одновременно открылись, но чомы почему-то не спешили выходить. Задрав вверх головы, они жалобно скулили. Денис же вдруг ощутил, как перед глазами стала сгущаться белая дымка. Через минуту он ничего не видел. Последнее, что успел подумать: «Пропали био-лучи», — и потерял сознание.

3. ДЕНИС НЕ РАСКРЫВАЕТ ТАЙНУ

В голове еще шумело, но сознание уже возвращалось к Денису. Он медленно открыл глаза и с удивлением обнаружил, что лежит на берегу водохранилища, на мокрой куртке Тимура. Словно издалека, в памяти возникла картина рыбной ловли, темная туча, дождь и…, Дениса словно кольнуло током: он же видел разумных существ с другой планеты! Это ему говорила прекрасная инопланетянка, что от близкого воздействия электромагнитного импульса проснется память далекого предка. «Наверное, — подумал юноша, — все и произошло из-за молнии». Дикая радость охватила его.

— Ура! Есть, есть разумная жизнь вне Земли!

Он уже окончательно пришел в себя и, поднявшись на ноги, стал оглядываться по сторонам, ища Тимура. Ему не терпелось поделиться с ним «памятью своего предка». Денис уже представил, как шокирует друга такой потрясающей новостью. Но, как ни странно, Тимура нигде не было.

Выйдя из-за кустов, юноша увидел, как со стороны лесной поляны к нему бегут люди в белых халатах. А еще дальше стоит вертолет с красным крестом. Среди бежавших он узнал Тимура. «Вот оно что, — догадался Денис. — Когда от воздействия молнии пробудилась память далекого предка, я был как бы без сознания. Тимур, решив, что мне плохо, сбегал к домикам туристов и оттуда вызвал вертолет скорой помощи».

Первым возле Дениса оказался Тимур. Он еще издали увидел друга, выходящего из-за кустов. От радости сразу обнял его, и все повторял, не скрывая слез.

— Денис, родной ты очнулся, очнулся!

Врачи тщательно обследовали Дениса и, к своему удивлению, определили — его здоровью можно только позавидовать. Словно и не было поражения молнией. Денис, имевший большое желание рассказать, что с ним произошло, вдруг понял — этого делать пока нельзя. Пробуждение памяти предка врачи могут принять за галлюцинацию или видение, вызванное воздействием молнии. Эти рассуждения сразу же огорчили и даже расстроили его. «Интересно, — подумал он, а поверит ли мне Тимур, или тоже сочтет за галлюцинацию»?

Примерно через час врачи улетели, а Денис и Тимур опять занялись рыбной ловлей. К этому времени небо очистилось от облаков и солнце уже сильно припекала. Юноши разделись, чтобы высушить одежду, а заодно и позагорать. Когда стало совсем жарко, они решили искупаться. К тому же, с усилением жары, клев практически прекратился.

Денис все колебался, стоит ли говорить другу о том, что с ним произошло. Однако когда наступил вечер и надо было собираться домой, он решился.

Тимур слушал молча, нервно теребя в руках сорванную травинку, и лишь изредка, словно что-то обдумывая, повторял:

Та-ак, хорошо, хорошо.

Когда Денис замолчал, он поднял голову вверх и несколько секунд задумчиво смотрел в небо. Затем, резко повернувшись к другу, обнял его.

— Денис! Дорогой ты мой! Ты видел инопланетян! Я поздравляю тебя и так завидую!

Только тут Денис заметил, какой радостью блестят глаза его друга, и понял — Тимур поверил.

Весь обратный путь они обсуждали события далекого прошлого, увиденные предком Дениса, мужество и самоотверженность голубокожих братьев по разуму, а так же, какие возможности может открыть перед человечеством передача информации с помощью наследственной памяти. Друзей волновал и такой вопрос — поверят ли им?

Как поступить — обсуждали долго. Наконец решили — Денис подробно опишет все, что он видел и слышал в момент проявления наследственной памяти. Эти записи они будут хранить до тех пор, пока не достигнут требуемого авторитета в ученом мире, и только тогда громко скажут:

«Есть разумная жизнь вне Земли!» Говорить об этом сейчас еще рано. Уж очень крепко мнение о невозможности появления жизни, тем более жизни разумной, вне Земли.

Людмила Олеговна приехала из института еще до прихода Дениса. В середине дня ее вызвали к видеотелефону. Звонил Николай Григорьевич и сообщил, что старт экспедиции на Марс назначен на следующий день. Сам он прибыть домой не сможет, поэтому ей и Денису надо срочно, на ночном самолете, вылететь на космодром.

Людмила Олеговна сидела в кресле, ожидая сына. Она уже не думала о своих обезьянах, ее мысли были там, где сейчас шла подготовка космического корабля. Тревога за мужа неприятным холодком веяла на сознание. Что поделаешь, с тех пор как люди начали осваивать космическое пространство, произошло немало случаев гибели космонавтов.

Денис, весь розовый от загара, веселый и жизнерадостный, буквально ввалился домой.

— Мама, здравствуй! — Крикнул он еще с порога, заметив, что мать дома. — Принимай улов!

— Здравствуй, сынок, только не кричи так. Поднявшись с кресла, Людмила Олеговна подошла к сыну. Увидев его красный нос и щеки — всплеснула руками.

— Да у тебя лицо на грани ожога! Разве можно так загорать.

— Ничего мама, зато какая польза, — весело отвечал Денис, вытаскивая из рюкзака садок. — Ты только посмотри, какие окуни!

— Окуни то хороши, но и ты сам как окунь, — уже не сдержав улыбку, сказала Людмила Олеговна. — Давай сюда своих окуней, а сам умывайся и к столу.

Взяв рыбу, Людмила Олеговна ушла на кухню, а Денис направился в ванную. Лицо немного пекло и он с наслаждением подставил его под прохладную струю. Юноша долго плескался под краном. Затем насухо вытерся полотенцем и, полюбовавшись перед зеркалом на свой загар, пошел на кухню.

— Мама, а у тебя как дела? — Усаживаясь за стол, спросил Денис. — Как обезьяны, им не лучше?

— Нет, не лучше. С обезьянами происходит, что-то странное и непонятное. Состояние их не изменяется. Остается загадкой, почему они до сих пор не погибли. А ты давай быстрее ужинай и будем собираться.

— Собираться! Куда?

— На космодром. Звонил отец, завтра улетает на Марс. Нам с ним надо повидаться.

На Марс! Завтра?! — переспросил Денис и, ложка застыла у его рта.

— О, как здорово! — воскликнул он в восторге, — Как я ему завидую!

Людмила Олеговна сердито посмотрела на сына. Она явно не разделяла его радости.

— Ты вот что, давай, ешь и собирайся, — сказала она строго и пошла, укладывать дорожный чемодан.

На космодром Людмила Олеговна и Денис прилетели в середине ночи. В аэропорту их встретил старый друг Николая Григорьевича, профессор Котов Михаил Андреевич, и сразу отвез в гостиницу. Встреча с космонавтами, улетающими на Марс, разрешалась только с десяти часов, поэтому можно было отдохнуть.

Михаил Андреевич не входил в состав экспедиции, но принимал активное участие в ее подготовке. В девять часов сорок пять минут он заехал за Людмилой Олеговной и Денисом в гостиницу, а ровно в десять они встретились с Николаем Григорьевичем.

Профессор Таранов был в скафандре, но без шлема. Обнимая жену и сына он весело смеялся и шутил. При этом даже Людмила Олеговна, которая то и дело вытирала платочком глаза, несколько раз улыбнулась. Денис выглядел серьезнее матери. Его все время толкало сказать отцу:

«Папа, родной, а ведь есть, есть внеземной разум». И все ему рассказать. Но волновать Николая Григорьевича, в такой момент было нельзя. Да он бы и не поверил, а лишь огорчился за здоровье сына.

В одиннадцать часов встреча с членами экспедиции закончилась. Всех космонавтов попросили к шлюзу, для следования на корабль. Людмила Олеговна на прощание трижды поцеловала мужа и тут уже не могла сдержать слез. Денис обнял отца, затем, по-мужски, крепко пожал его огромную руку. Прежде чем уйти, Николай Григорьевич надел шлем и, помахав рукой, скрылся в переходном шлюзе.