— Да?

Мой голос хрустел, как тонкий лед.

Прошло еще около получаса. Я мог позвонить адвокату, но он оказался ни к чему. Мне позволили уйти. Не прыгать на пароход до Паго-Паго, а просто уйти. За эти полчаса я посетил картотеку, отыскал фото приятеля Люцио, некоего Хэла Поттера, и узнал, что Люцио зовут Джорджем. На обоих ребят были заведены дела, но ничего серьезного — небольшая отсидка.

В коридоре я пожал руку Арта, и он произнес:

— Да, выглядишь ты плоховато.

— Я и чувствую себя плоховато.

— Будь на связи. Мы можем задержать Люцио и Поттера в любой момент, и тогда потребуешься ты. Но, возможно, потребуешься и раньше.

— Конечно, — заверил я его и удалился.

Мне хотелось бежать. Бежать из управления ко всем чертям. Хотелось напиться. Но я пошел в кабинет полицейского психиатра. Придется разгрести эту кучу до дна, какой бы они ни была. И сделать это надо до того, как поймают Люцио и его дружка.

И тут, впервые за это время, я понял, что Джей действительно умер. До этого я думал только о себе — о том, как доказать свою невиновность. Вчера я говорил с ним. Прошлым вечером пил с ним и обещал, что его волнения закончатся сегодня. Все верно, они закончились. Это вам не просто забавное дельце о невидимом попугае. Это убийство. И пусть я знаю, что не убивал Джея, все равно я в дерьме.

Я приоткрыл дверь в кабинет Брюса Уилсона и вошел. Брюс выглянул из-за документов, которые сортировал на столе. Он улыбнулся и почесал костлявой рукой густые каштановые волосы.

— Привет. Интересно, а почему ты не внизу?

— Ты знаешь, что произошло, Брюс? Я имею в виду, со мной?

Он кивнул.

— Конечно. Я передал ребятам нашу вчерашнюю беседу. А они рассказали мне, что к чему. Да… забавно.

— Забавно? Брюс, ты на моей стороне или умываешь руки?

Он посмотрел на меня.

— Я за тебя, Марк. Пока, во всяком случае. Этого хватит?

— Хватит. Брюс, как бы это ни казалось забавным, черт бы меня побрал, но у Джея начались галлюцинации в понедельник, а сегодня его убили. Прошло чуть меньше четырех дней после того, как у него появились неприятности. Мне не нравятся случайные совпадения, и особенно такие.

Он медленно произнес:

— Я тоже думал об этом.

— И что-нибудь придумал?

— Ничего хорошего.

— Ты, наверное, знаешь, что я потратил кучу времени, беседуя с людьми, которые были на вечеринке у Джея. В том числе и с профессиональным гипнотизером.

Он выпрямился.

— Это что-то новое. Мне известно только то, что Вэзер убит и около его тела нашли твое оружие.

Я выложил все, что касалось вечеринки, — все, что знал.

— Джея гипнотизировали. Он был один из трех.

Когда я закончил рассказ, Брюс молчал и хмурился.

— Слушай, — настаивал я. — Предположим, попугай Джея — это результат гипноза, но почему, ради Бога, он оседлал его? Ответь мне как психиатр.

— Если это случайный инцидент, тут ничего не поделаешь. Возможно, слабая техника. Но ты считаешь, что это не случайность?

— Допустим, это сделано специально. Ведь так можно сделать, правда?

— Конечно. Но тогда здесь может быть несколько причин. Розыгрыш. Месть за старую обиду или предполагаемый ущерб.

Он нахмурился и медленно произнес:

— Конечно, скорее всего это злобная месть. Или попытка вызвать у человека невроз, а вероятно, довести его до умопомрачения. Здесь возможно огромное количество причин, Марк. И, в первую очередь, несчастный случай.

— Да.

Я посмотрел на часы. Перевалило за десять, и мне было пора забираться в тину. Но я нуждался в информации.

— А этот парень, Джозеф Борден? Ты что-нибудь о нем знаешь?

— Немного. По тому, что я слышал, он человек надежный. И, конечно, свое дело знает. У него вполне приличное образование.

— Ты понимаешь, куда я гну?

— Разумеется.

— Ну и как?

— Все может быть.

Он почесал голову.

— Но, кажется, связи никакой. Одна фантазия, а?

— И что?

— Марк, кто-нибудь еще знал о галлюцинациях, кроме тебя? Я имею в виду людей, с которыми ты об этом не разговаривал.

Секунду до меня ничего не доходило, но потом нахлынул озноб.

— Подожди минуту, — произнес я медленно. — Ты же не считаешь, что я все это выдумал?

— Сиди, сиди, — ответил он. — Не надо прыгать на меня через стол. Я тебе верю. Но разве существуют какие-то доказательства, что Вэзер тебе все это рассказывал? ТЫ понимаешь, о чем я толкую?

Я понимал, о чем он говорит. Все верно. Я мог придумать эту историю, а потом убить Джея. То есть, если бы я планировал его убить. Преднамеренность. Мне это совсем не понравилось, особенно когда с минуты на минуту могли притащить Люцио… или получить информацию о моей связи с Глэдис. Я сглотнул слюну.

— Доказательств никаких, — подтвердил я. — По словам Джея, я первый, с кем он хотел поделиться этим. Не знаю, есть ли еще кто-то. Но я рад, что ты подсказал мне эту идею. Ладно, я еще немного поработаю с Борденом. Может быть, найду какую-нибудь связь.

Брюс нахмурился.

— Знаешь, только не зависай на том, что ответ единственно в Бордене. Даже если виной всему гипноз. Проблемы у Вэзера могли возникнуть гораздо раньше субботней вечеринки. Кроме того, Вэзер был гипнабельным субъектом. И не только один Борден мог ввести его в транс.

— Ты меня успокоил. Значит, остается что-то около миллиона человек?

— Да, примерно столько, Марк. Когда субъект находится в глубоком трансе, контроль можно передать кому угодно.

— Повтори еще раз.

Он улыбнулся.

— Разве ты не читал те книги, которые я тебе дал?

— Не очень внимательно. Дьявол, я оставил их в конторе. Думал разобраться вечером, но совсем забыл.

Брюс отклонился назад и закинул длинную ногу на подлокотник кресла.

— Ладно, я вкратце объясню. Допустим, ты гипнотизируешь меня. Пока я нахожусь в трансе, ты говоришь мне, что капитан Грант отныне получает полный контроль над моими действиями. Что бы я в обычном случае ни выполнял под гипнозом, теперь я должен делать это по приказу капитана Гранта. Это очень упрощено, но все же… И вот он, в свою очередь, передает контроль надо мной сержанту Андерсону, тот — лейтенанту Хиллу и так далее. Или снова тебе, если ты так хочешь.

— Будь я проклят! Ты не вешаешь мне что-нибудь на уши?

Видимо, он немного разозлился.

— Господи, Марк. Нет, я ничего не вешаю.

— Но если я передам контроль Гранту, а он прикажет тебе выпрыгнуть в окно? Ты прыгнешь?

— Нет. По крайней мере не думаю, что буду прыгать в окно или бросаться с ножом на моего помощника. Однако я все же из тех, кто верит, что человек после гипноза может нанести вред не только себе, но и другим. Хотя, знаешь, если человека натаскать, потренировать как следует… Если Грант без всякой подготовки прикажет мне зарезать помощника или выпрыгнуть в окно, я скорее всего тут же проснусь, выйдя из транса с конвульсиями.

— Черт бы меня побрал. А если тебя потренировать?

— Тогда на гипнотических сеансах в течение месяца или двух мне говорят, что мой помощник — маньяк, поклявшийся убить меня, и что его надо уничтожить в целях самообороны. Потом мне скажут, что он убил уже около дюжины человек, изнасиловал какую-то женщину, приставал к детям и так далее. Уловил, о чем я говорю? Пусть у нас будет опытный гипнотизер и долгий период тренинга — вот тогда в нужное время я его убью. Да, я убежден, что это возможно, хотя большинство моих коллег не согласятся со мной. И, вероятно, споры никогда не утихнут.

— А что дальше?

Он улыбнулся.

— Предположим, как гипнотизер, я могу заставить субъекта убить другого человека. Я рассуждаю теоретически, но кто я такой, чтобы утверждать наверняка? Может быть, издать подробности эксперимента в «Журнале общей психологии»? И все же я уверен, что это сработает.

Он выразительно помолчал.

— Особенно если я выберу для этой цели бандита или знакомого с оружием человека. То есть здесь будет меньше сопротивления. Человек, который уже стрелял, не станет долго противиться внушению выстрелить еще раз.