- Друзья мои! - говорил он.- У вашего гроба стоят жители города, за свободу которого вы сложили свои головы. Они пришли, чтобы дать вам клятву в том, что ваши имена они запомнят навечно, что кровь, пролитая вами, будет ежечасно звать на новые подвиги.

Все семнадцать были отмечены высокой правительственной наградой. Одна из улиц Старого Оскола названа именем 17-ти героев. Их братскую могилу и поныне свято чтут жители города.

Старый Оскол был освобожден частями 107-й стрелковой дивизии полковника П. М. Бежко. Произошло это 5 февраля, когда главные силы 40-й армии в составе войск Воронежского фронта осуществляли уже следующую наступательную операцию на харьковском направлении.

IV

Начало 1943 г. ознаменовалось блестящими победами советского оружия на полях сражений Великой Отечественной войны. Советские войска прорвали блокаду Ленинграда, была завершена ликвидация армии Паулюса в Сталинграде, очищен от фашистов почти весь Северный Кавказ. Красная Армия изгнала врага с Нижнего и Среднего Дона, восточной части Донбасса и ряда районов Украины. От немецко-фашистских захватчиков была освобождена вся территория, захваченная ими на юге летом и осенью 1942 г. Снова над Воронежем, Ворошиловградом и Ростовом развевались красные флаги.

В двух январских операциях - Острогожско-Россошанской и Воронежско-Касторненской - советские войска в течение 20 дней ликвидировали две вражеские группировки, расширили брешь в обороне противника от Валуек до Ливен. Эти операции не только обогатили советское военное искусство теорией и практикой окружения и разгрома крупных сил противника. Они создали условия для дальнейших успешных наступательных действий Красной Армии как на Воронежском и Брянском, так и на других фронтах.

К концу января 1943 г. Ставка Верховного Главнокомандования, располагая сведениями о тяжелом состоянии немецко-фашистских войск на южном крыле советско-германского фронта, решила использовать благоприятно сложившуюся обстановку и завершить разгром врага на курском, харьковском и донбасском направлениях. В этих районах гитлеровское командование не располагало крупными оперативными резервами, а подбрасывало их из глубины, намереваясь сорвать наступление Красной Армии, захватить инициативу в свои руки и взять реванш за поражения под Сталинградом и на Дону.

Нельзя было предоставлять врагу даже небольшого выигрыша времени, ибо это позволило бы ему закрепиться и уплотнить оборону за счет прибывающих резервов. Поэтому Ставка приняла решение продолжать развитие наступательных операций Красной Армии без оперативных пауз. Таким путем можно было сорвать планы гитлеровцев и принудить их к вводу резервов в бой по частям по мере их прибытия.

В связи с этим войска Юго-Западного и Южного фронтов, громившие немецко-фашистскую группу армий "Дон", получили задачу разбить противостоящего врага и освободить Донбасс. Армии Воронежского фронта должны были, используя свое выгодное положение, наступать на курском и харьковском направлениях и завершить разгром остатков войск группы армий "Б".

40-й армии задача на подготовку новой наступательной операции была поставлена еще 28 января. В тот день мы только что освободили Касторное и этим завершили окружение 2-й немецкой армии. Таким образом, предстояло ликвидацию попавшего в "мешок" врага сочетать с одновременной подготовкой новой наступательной операции.

Характерная особенность момента состояла в том, что эти две задачи были тесно связаны одна с другой, взаимозависимы. Чем дальше на запад мог отодвинуться фронт в результате нашего наступления, тем меньше надежд на спасение оставалось у окруженных. В то же время разгром 2-й немецкой армии являлся одним из условий успеха дальнейших наступательных действий советских войск. Особенно это относилось к соединениям 40-й армии, находившимся к западу от окруженной группировки, как раз там, где противник предпринимал отчаянные попытки вырваться из кольца.

Сложившаяся ситуация требовала рассредоточить усилия армии на Двух фактически противоположных направлениях - западном и восточном. Поэтому Военный совет армии, собравшийся в один из последних дней января, сосредоточил внимание на поисках путей для решения поставленной перед нами задачи. Его участники, не жалуясь на трудности, выражали глубокое удовлетворение и радость по поводу того, что нам предстояло участвовать еще в одной наступательной операции. Все говорили о высоком наступательном порыве в частях и подразделениях.

Это заседание ярко отразило огромный энтузиазм, величайший подъем, царившие в войсках армии. Вместе с тем на нем обсуждались и конкретные вопросы, высказывались разумные и полезные предложения. Многие из них касались наиболее острой темы - относительно предстоявшего поворота фронта армии на новое направление. Этого потребовали поставленные нам задачи в дальнейшей операции по овладению Белгородом и Харьковом.

План наступательной операции, получившей условное наименование "Звезда", имел некоторые особенности. Своим названием он был обязан тому, что намечал концентрический удар на Харьков но сходящимся направлениям.

Освобождение Харьковского промышленного района должны были осуществить армии центра и левого крыла Воронежского фронта - 40-я, 69-я (сформированная в тот период на базе 18-го отдельного стрелкового корпуса) и 3-я танковая. Причем их фронт, вначале весьма широкий, охватывающий обширную территорию, изрезанную глубокими оврагами и руслами рек, сужался по мере приближения к городу. Все армии наносили удар с рубежа р. Оскол. Но 69-я наступала на Харьков с северо-востока через Волчанск, 3-я танковая - с востока через Печенеги, Чугуев, Люботин и частью сил (обходом) с юго-запада, 40-я - с северо-запада и запада.

А для того чтобы нанести такой удар, 40-я армия и должна была в начале февраля повернуть фронт наступления с северного и северо-западного направлений на юго-западное. Далее ей предстояло обойти оборонительный рубеж противника на Северном Донце. Только после этого она могла выйти к Харькову с северо-запада и запада, с тем чтобы оттуда штурмовать город.

В связи с этим следует вновь подчеркнуть, что 40-я армия играла важную роль в зимних операциях Воронежского фронта. Отчасти это объяснялось тем, что она располагалась в центре оперативного построения фронта. Поэтому, например, в Острогожско-Россошанской операции левого крыла фронта именно ей было "с руки" осуществлять совместно с 3-й танковой армией окружение противостоящей группировки и одновременно правым флангом обеспечивать отражение возможного контрудара противника со стороны Воронежа. По той же причине и при проведении Воронежско-Касторненской наступательной операции правого крыла фронта участие 40-й армии в окружении и разгроме 2-й немецкой армии носило решающий характер.

Легко представить, что такая напряженность накладывала большую ответственность в первую очередь на меня как командующего армией, на ее Военный совет и штаб. И могу с гордостью сказать: мы справились с поставленными задачами, причем в немалой степени потому, что все звенья армейского руководства четко взаимодействовали, своей деятельностью дополняли друг друга.

Не могу отказать себе в удовольствии еще раз вспомнить добрым словом членов Военного совета армии К. В. Крайнюкова и И. С. Грушецкого, начальника штаба З. З. Рогозного, начальника политотдела полковника П. В. Севастьянова, командующих родов войск, которые проявили себя с самой лучшей стороны в период наступательных операций - Острогожско-Россошанской, Воронежско-Касторненской, Белгородско-Харьковской. Высокие личные качества и боевой опыт, накопленный за полтора года войны и умело применяемый в боях с врагом, были вкладом каждого из них в успешное выполнение поставленных армии задач.

О себе скажу тоже.

Начиная с битвы под Москвой, мне почти все время пришлось командовать войсками в наступлении. Исключение составлял лишь период с конца мая до середины июля - примерно полтора месяца,- когда возглавляемая мною 38-я армия с тяжелыми боями отступала сначала к р. Оскол, затем через всю большую излучину Дона. До того я участвовал в нескольких наступательных операциях Юго-Западного фронта. Те из них, которые проводились в начале 1942 г., не дали решительных результатов. Последняя же - майская Харьковская наступательная операция вообще окончилась катастрофически для сил Юго-Западного фронта. Под Сталинградом возглавляемые мной 1-я танковая и 1-я гвардейская армии своими наступательными действиями совместно с другими армиями спутали карты врага, сорвали его планы, однако тогда это также но привело к решительному разгрому противостоявших войск.