... Волнение, зародившееся где-то в ступнях, холодной волной поползло к коленям.
- Где она?.. - спросил он, дернувшись, чтобы встать. но сдержался.
А начальник смены, видно, от растерянности все еще молча смотрел на него.
- Где она, я спрашиваю?..
- Внизу, господин Генерал...
- Пропустите...
- Прямо сюда?..
- Да, сюда...
- Прямо сейчас?..
Он обернулся, чтобы посмотреть на начальника смены, но тот уже испарился.
...Отшвырнув халат и торопливо одеваясь, он думал - может, Она из-за этого и не пришла на банкет?..
...В дверь опять осторожно постучали.
- Войдите... - Он уже тщательно одетый и аккуратно причесанный сидел в кресле.
...Дверь отворилась и вошла Она...
Опять в том же черном шелковом платье Она вошла и, остановившись у двери, тем же знакомым голосом сказала:
- Добрый вечер...
Он поднялся и тяжелыми шагами подошел к ней.
- Добрый вечер... Проходите, пожалуйста... Садитесь, где вам будет удобней... Прошу вас, чувствуйте себя свободно...
- Я...
...Женщина очень волновалась. Он это почувствовал, как только она появилась по ее побледневшему лицу, нервно сжатым рукам, дрожи в голосе...
- Простите меня за опоздание... - проговорила она и, умолкнув, опустила глаза.
- Так даже лучше... Можно познакомиться поближе... - ответил он и вдруг, замолчав. понял, что ему нечего сказать ей... и вообще, куда-то исчезли все слова...
... Он поспешно выключил телевизор, но, взглянув на Нее, тут же пожалел об этом. Наступившая в комнате тишина, словно усиливала напряжение...
- Расскажите, пожалуйста, о себе. Расскажите, как живете, какие у вас проблемы... - говорил он, думая, что говорит совсем не то... Почему он вдруг растерялся?.. Разве не он мог видеть самые тонкие, самые потаенные нити женской души, разве не он угадывал их настроение по одному блеску их глаз?..
Женщина продолжала, не отрываясь, смотреть в одну точку на ковре, казалось, она собирается что-то сказать...
- ...Для этого, собственно, и был устроен прием, на который вы опоздали...
"...Без тебя этот прием стал всего лишь болотом, смердящим гнилостью и сыростью..."
... Эти слова прозвучали где-то в самой его глубине... Может быть, именно эти слова, рвущиеся из тайных, неизвестных глубин, он и должен сказать Ей?..
-... проявить об этих людях, в том числе и о вас, заботу наш, лично мой и государства долг...
... Какие тайные пути привели Тебя сюда в эту ночь?.. Кто направил Тебя сюда?..
После долгой паузы женщина подняла голову и, как днем, взглянула ему прямо в глаза, проникая сквозь зрачки в самое сердце, в самые неприступные уголки...
- У меня нет никаких проблем, - сказала она - ... просто нехорошо вышло, что я не пришла... - она опять нервно затеребила маленькие белые ручки, - поэтому и решила... Пришла поблагодарить вас... - она поднялась и слегка покраснела... - благодарю вас за заботу...
...Он словно внутренне споткнулся... Тоже встал, подошел к женщине и, пожимая ее руку, сказал:
- Это наш долг...
... Рука женщины была мягкой и теплой, он ощутил шелковистую гладкость ее кожи...
Голова закружилась... рука обвила ее талию... щека коснулась ее щеки... губы скользнули по ее уху.
- Кто ты?.. - прошептал он.
Женщина не шевельнулась, спрятав лицо на его шее, она дышала тихо, как зайчик... Потом вдруг, прижав губы к его уху, зашептала:
- Уже все закончено... Оттуда виден весь город, вся страна... И море видно. И волны, и рыбы, и их внутренности...
... Ее горячие губы жгли ухо
- Что ты говоришь?.. - он с трудом ворочал онемевшим языком, - какое море, какие рыбы?..
И вдруг что-то молнией пронзило мозг... Или это за окном сверкнула молния?!. Он отстранил женщину от себя и с трепетом спросил:
- О чем ты?.. Что ты хочешь этим сказать?..
- Ты прекрасно знаешь сам... - лицо женщины преобразилось.
От прежнего выражения невинности не осталось и следа. Она была права... Он знал, о чем речь... О мавзолее...
За окном опять сверкнула молния... Казалось, она вырвалась и из черных. больших глаз женщины...
... Звук селектора разбудил его...
... Передачи закончились и по экрану телевизора мелькали черно-белые полосы. он посмотрел на часы...
... Скоро должно было наступить утро...
***
...Помощник опять сидел вполоборота на переднем сидении и, следя за дорогой, говорил:
- Послы просят о срочном приеме... Просят, чтобы вы сегодня непременно приняли их...
Ему представились бесстрастные лица послов. Опять эти иностранные чиновники, похожие на целлулоидные игрушки с электронной походкой, синтетическим запахом придут на прием, говоря о каких-то мелочах, по несколько раз повторяя переводчику одну и ту же фразу, будут мучить его...
- Пусть подойдут в одиннадцать...
- Военная коллегия...
- Туда я не пойду... что там еще?!.
... Эту военную коллегию - оставшееся от прежнего правительства сборище безграмотных, не имеющих военного опыта невежд - он в ближайшие дни распустит, состав новой коллегии и проект программы ее работы еще с прошлой недели у него на столе... Как же это он совершенно позабыл об этом?!.
- На двенадцать вызваны министерство сельского хозяйства и исполнительную власть. Вы приказали по вопросам табаководства и виноградарства...
- Табак и виноград... Табак и виноград... - пробормотал он про себя.
***
...Огромный актовый зал Кабинета министров был переполнен напуганными работниками министерства сельского хозяйства и исполнительной власти... С трибуны солидно говорил премьер-министр.
- ... эту проблему, если вы помните, мы обсуждали всего два месяца назад в этом же самом зале. Результаты налицо. Еще в прошлый раз было отмечено, что сегодня основную часть бюджета разоренной экономики страны составляют именно виноградарство и табаководство... И говорили, что несмотря бесхозяйственность, урожая было в два раза больше, чем в прошлые годы, но не был организован его сбор, и он сгнил, погиб под дождем и солнцем, и каждый, кто хотел, даже предприимчивые люди из соседних республик тоннами вывозили его...
...Премьер говорил с таким видом, будто его действительно заботила гибель табака и винограда.
...Он еще не оправился от сна прошлой ночью. Ладони хранили ощущение нежной женской талии, ее теплые губы еще щекотали ухо...