- ... Я вижу его в толпе...
Он замолчал и растерянно посмотрел на профессора.
- Рассказывайте, рассказывайте... - Профессор выбил пепел из погасшей трубки в пепельницу. - Значит, он исподтишка наблюдает за вами...
- Он всегда стоит на одном и том же месте и с кем-то тихо переговаривается... Причем, я знаю, что он говорит обо мне... Потом подходит трамвай, я сажусь... Он тоже... но всегда едет стоя и всегда позади. И всю дорогу не сводит с меня глаз...
- Вы всегда видите одно и то же?.. - профессор снова раскурил трубку, чувствуя, как дрожат его пальцы. Он спрятал руки в карманы халата.
- Одно и то же, одно и то же... Я не знаю, куда мне деваться... И всегда на последней остановке, когда все расходятся, он идет за мной... Ждет случая остаться со мной один на один...
Академик, рассказывая сон, окончательно расстроился. Он походил то на испуганного ребенка, то на психопата - глаза его то расширялись, то сужались, превращаясь в испуганные точки...
Профессору почудилось, что дрожание губ академика отчего-то передалось его векам. Он ощутил давно забытое мелкое подрагивание в левом глазу.
-... Короче, я схожу, и он тоже... А потом, умирая от страха, долго играю с ним в прятки на темных улицах.
- Простите, не понял, - хрипло проговорил профессор, а потом, смущенно откашлявшись, добавил: - я насчет пряток не понял...
- Я кружу вокруг дома, - дрожащим голосом ответил академик, - чтобы он не узнал, где живу, прячусь то за деревьями, то в переулках... И очень боюсь, профессор. Этот страх, словно пробку вбили мне в горло... и я задыхаюсь, бегая по темным переулкам...
... Профессор вспомнил свой сегодняшний сон... как, ускользнув из когтей своего преследователя, он бросился в безлюдный блок, перепрыгивая через ступени, и, добежав до своей квартиры, дрожа от охватившего его ужаса, искал ключи.
- ... А этой ночью... - академик закашлялся, но продолжал говорить сквозь кашель, - ... он почти дошел до моих дверей... Я все нажимаю на звонок... он звенит, из квартиры слышен голос жены, а дверь все никак не открывается... а снизу уже доносятся его страшные шаги... я тогда обеими руками колочу в дверь, кричу, жена откликается: "Сейчас, дорогой... иду", однако двери не открывает... сердце уже готово разорваться, но все равно дверь остается закрытой... - академик взмахнул дрожащими руками, стараясь наглядней представить эту картину, - и тут я почувствовал, как кто-то сзади положил мне руку на плечо... Я чуть там же не умер... - при этих словах мертвенная бледность покрыла лицо академика. - ... Я хочу крикнуть... позвать на помощь, но не могу, воздуха не хватает...
Академик закрыл лицо ладонями и, кажется, беззвучно заплакал.
...Профессор почувствовал, как и ему комок подкатывает к горлу. Он сделал усилие, подавил его, кое-как взял себя в руки и со спокойным лицом продолжал слушать академика.
...На лице Сираджова было страдание... Глаза запали, кончик носа пожелтел...
- Помогите мне, профессор... Это никакая не усталость... Я совершенно здоров. Только вы можете мне помочь... Я знаю... Вы спасаете наркоманов, безо всяких лекарств замораживаете пораженные участки их мозга. Я знаю... Я все знаю... Знаю, скольких людей вы избавили от болезненного страха...
- У вас неверная информация, - с неожиданной резкостью ответил профессор, - я ничего не замораживаю...
- Профессор, если вы откажетесь мне помочь, то до конца жизни не простите себе этого! - вдруг возмущенно воскликнул академик, а потом, словно испугавшись своего крика, уронил голову на руки и закашлялся...
"Он кашляет от сердечной недостаточности", подумал профессор.
- Во-первых... - уже мягче проговорил он, чувствуя, как холодеет лицо, - я не говорил, что не хочу помочь вам. Просто, хочу, чтобы вы знали, невозможно отключить какие-нибудь участки мозга. Можно лишь с помощью психотерапии локализовать, ослабить их деятельность, вот и все...
- Спасите меня, профессор...
- Вы хотите сказать, что...
- Да, да... Избавьте меня от этих ужасных снов... Умоляю вас... они во сне могут увести меня...
- Кто - они?..
Академик придвинулся к самому краю стула, почти касаясь коленями пола...
- Я должен открыть вам одну тайну, профессор... - словно не слыша вопроса, академик почти вплотную наклонился к профессору и зашептал: - Я знаю точно, эти сны - на самом деле не сны...
- Не сны?.. - переспросил профессор, глядя в глаза Сираджову.
Тот в эту минуту походил на сумасшедшего...
***
- Все, что я вам рассказал, профессор, на самом деле не сны, - с этими словами, академик многозначительно покачал головой. - Как бы вам это объяснить. Все это, я, конечно, вижу после того, как засыпаю... но это не сон... Это... - академик на миг умолк, глаза его болезненно сверкнули, но тут же угасли. - Это... начало пути, ведущего туда... - академик ткнул пальцем куда-то за спину.
- Куда - туда?..
- Туда... - повторил академик, глаза его расширились от ужаса, он снова всхлипнул. - Я не смерти боюсь, профессор... я... - он снова перешел на шепот - боюсь заблудиться в тех снах... Время перехода в смерть во сне безгранично... я боюсь навечно остаться в тех темных переулках, где, умирая от страха, спасаюсь от своего палача... Вы меня понимаете, профессор?..
- Понимаю...
... Но профессор ничего не понимал, сны академика смешались с его собственными в странную, непостижимую картину...
...Трамвайная остановка, темные переулки, настойчивое преследование... все до ужаса было взаимосвязано... Оказывается, не только он хотел избавиться от кошмара черных страшных водоворотов...
- Я знаю, рано или поздно, мне не вырваться из этих снов... - с тоскливой задумчивостью сказал академик, - но не это меня пугает... Я боюсь навеки остаться на этом страшном перепутье...
Академик умолк, казалось, он выбился из сил, блеск в его глазах угас.
- Эти сны - сущий ад, профессор, - еле слышно проговорил он. - Там ад... - Он снова замолчал, поднял голову и взглянул на профессора погасшим взором.
... Попыхивая трубкой, профессор молча смотрел на него поверх съехавших на кончик носа очков...
- Вот уже несколько месяцев я работаю над одной темой... - академик говорил так слабо, что создавалось впечатление, будто говорит вовсе не он. - ... И вот с самого начала работы я в таком положении... словно попал в какие-то сети, капкан... В таинственный, опасный, невидимый капкан... Который месяц я не могу избавиться от этих кошмаров... Хотел даже сжечь все свои записи, но не решился... Да и разве можно сжечь свои мысли, профессор?!.