Вот и сейчас, когда она вошла в кабинет, он вновь испытал странное волнение в органах дыхания.

- Заебали меня ваши арабы. Они считают, что узбеки уже настолько самостоятельны, что сами могут построить нефтепровод.

Маринина манера выражаться всегда приводила шефа в восторг. Ему казалось, что в свои 25 лет Марина видела в жизни много такого, о чем он в свои 55 и не подозревал. Вот и сейчас он поручил ей переговоры с кувейтской делегацией, наперед зная результаты.

- Но они согласились?

- А куда им еще деться? Все время пялились на мои колготки, аж вспотели.

Никанор Иванович приоткрыл дверь кабинета и выглянул в коридор. В офисе чинно сидела группа из Кувейта из пяти делегатов, приглашенная на конференцию. Европейские костюмы дополняли причудливые головные уборы. Они оживленно жестикулировали. Шеф прикрыл дверь. Марина курила.

- Два отеля уже полностью заняты прибывшими. Куда селить остальных ума не приложу. Отели требуют предоплату. До открытия - два дня. Через час прибывают американцы. Поеду встречать сама. Этим же рейсом прилетает Джейн. Я тебе рассказывала о ней. Мы вместе учились на филфаке в Университете, не видела ее пять лет. Невероятная девка. Интересовалась только мужиками. Танцы и мужики. Танцы, мужики и Достоевский. Все. Постоянно носила с собой автоматический член. Чуть что - раз, и готово. Мы с Катькой ее обожали. А когда я ей по телефону сказала, что Катька наша замуж выходит - так та даже завизжала от восторга. Поедем, говорит, мужа отобьем.

Марина снова закурила и откинулась в кресле. Стройные ноги, бедра облегала юбка от Валентине. Копна слегка рыжих волос и немного детская улыбка придавали ее лицу особое выражение милой наивности, которая никак не вязалась со свободной манерой общения, граничащей с вульгарностью.

- Джейн - это замечательно, но есть дела поважней. Вот последний факс от мистера Озава. Он пишет, что от компании приедет их главный консультант Рейко. Судя по уровню, они заинтересованы в сотрудничестве, что для нас очень важно. Этому парню 21 год, но он достаточно крупный специалист в области молекулярной вулканизации. В России впервые. Я надеюсь, ты произведешь на него сильное впечатление, и он быстро забудет о Японии вообще и о вулканизации в частности. Приблизительно в это время прибывает и Джейн из Нью-Йорка. Встреть, пожалуйста, японца, а Миша пусть займется американцами. Японцы сейчас важнее керосина. Поезжайте вдвоем, возьмите мой "Мерседес".

В аэропорту "Пулково" было очень оживленно. Марина с Мишей, сотрудником "Талона", крепким мужчиной со страусиным выражением лица, протиснулись в зал прибытия. Завидев группу американцев, Миша, стремительно работая локтями, направился в их сторону. Марина искала глазами Джейн. За пять лет она могла очень сильно измениться.

Вдруг кто-то сзади схватил Марину в объятия, и знакомый голос пропел: "Возьми гитару, она расскажет...". Эту песню Марина любила с детства. Она резко обернулась и увидела улыбающееся лицо Джейн.

Подруги обнялись.

- Ты все такая же толстая.

- Это я толстая?! Да я похудела на четыре кило. Ты лучше посмотри на себя. Небось, бросила танцы, занялась бизнесом, сидячий образ жизни...

Марина познакомилась с Джейн в секции модерн-танца в Университете. Джейн была слегка полной и всегда немного завидовала Марине, ее стройной, изящной фигуре и умению легко выполнять самые сложные элементы танца. Марина танцевала с увлечением, всем своим существом погружаясь в танец, забывала обо всем... Их подруга Катя тоже несколько раз посетила секцию, но быстро бросила. Катя была из деревни: неторопливая, рассудительная, как все деревенские девушки, она была полной противоположностью Марине, вспыльчивой, динамичной, увлекающейся. На факультете их всех троих очень любили за общительность, веселый нрав и бесконечное остроумие.

- Отгадай, что у меня в сумочке?

- Джейн, какая ты дура, ты совсем не изменилась, неужели, по-прежнему...

- Ничего подобного. Просто я хотела показать тебе несколько фотографий.

На фотографии был изображен молодой улыбающийся негр в бейсбольной куртке.

- Марина, это Джеффри, - прошептала ей на ухо Джейн.

- Какой хорошенький. Вылитый Нельсон Мандела.

- Марина, я абсолютно серьезно, а ты со своими идиотскими шуточками. Это большое сильное чувство.

- Какое по счету?

В этот момент к ним протиснулся Миша.

- Миша, это Джейн.

- Очень приятно. Марина о вас много рассказывала.

- Он врет. Никому я ничего не рассказывала. Ну, ты встретил своих американцев?

- Да, все в порядке. Я отвезу их на своей машине, а вы с Джейн дождитесь мистера Рейко, и увидимся в отеле.

Миша, также стремительно работая локтями, исчез в толпе. Марина вытащила дощечку с надписью "Талон", подняла ее над головой, чтобы ее хорошо было видно выходящим в зал прибытия пассажирам рейса Токио - Хельсинки Петербург. Рослые финны, хохоча, несли тяжелые сумки. Из-за спины одного из финских рок-музыкантов, приехавших на концерт в Санкт-Петербург, появилась худенькая стройная фигурка молоденькой японки. Она огляделась по сторонам, заметила надпись "Талон" и подошла к Марине.

- Рейко,- сказала девушка.

Марина опешила. Эта миниатюрная изящная японка - известный специалист по молекулярной вулканизации? Она ожидала увидеть стройного японца в дорогих очках и с толстым портфелем, а вместо этого...

Из оцепенения ее вывела Джейн.

- Какая прелесть, - сказала Джейн.- Как у Гогена.

- У Гогена - таитянки, - прошептала Марина.

- Я пошутила, - пробормотала Джейн.- Сама знаю.

- Я - Марина, зам. директора фирмы, а это - Джейн - моя подруга из Нью-Йорка. Она только прилетела, мы не виделись пять лет.

- Я очень рада познакомиться. Багаж ждать не будем, нас уже предупредили, что по ошибке наши вещи отправили из Хельсинки в Москву, так что они прибудут завтра утром.

- Боже мой, бедненькая, так ты осталась без всего! Поехали сейчас ко мне, только по дороге купим какой-нибудь еды. Я живу одна, с мужем разошлась уже два года назад. Предпочитаю животных. Кстати, у меня примете душ. В отеле все равно вчера отключили горячую воду. Тут такое творится в городе. Чистый дурдом...

Марина подхватила сумку Джейн, и они направились к выходу, у которого уже маячила фигура водителя. Новенький 600-й "Мерседес" за пять минут доставил их к продовольственному универмагу, где, преодолев невероятное препятствие в виде толпы и неразберихи, девушкам удалось купить еды. Машина везла их по вечернему Петербургу. Дворцы, набережные, арки проносились мимо. Рейко с любопытством выглядывала из окна.

- Ты не представляешь, Джейн, как мне все осточертело. Я больше не могу слышать слов "договор", "банк". Мой шеф считает, что я создана для бизнеса. А я только и думаю, как бы вырваться на дачу, не говоря уже о юге. В апреле вернулась из Италии, представляешь, Адриатика, солнце, а я в костюме - на переговорах. Маркетинг, черт бы его подрал. Да что Адриатика, мужика завести не могу, времени не хватает. Скоро вообще ничего не понадобится.

- А ты попробуй вот это, - и Джейн полезла в сумочку.

- Сумасшедшая, все-таки привезла с собой.

- Да нет, - расхохоталась Джейн,- я не для себя. Хочу Катьке на свадьбу подарить. Отличная шутка.

- Дурацкая шутка в американском духе. Рейко, ты знаешь, что это такое? - и она показала на автоматический член, который Джейн вытащила из сумочки.

Рейко покраснела и сделала вид, что любуется Петербургом.

- А Катька, как закончила филфак, вернулась к себе в деревню и сидит там. Звонит раз в полгода. Последний раз звонила позавчера, спрашивала, приедем ли к ней на свадьбу. Я ей сказала, что попробуем. До конференции два дня. Успеваем тютелька в тютельку. Можно Рейко с собой взять. Рейко, поедешь с нами в деревню к Катьке на свадьбу? Была когда-нибудь в деревне?

- Не была.

- Вот и замечательно. Переночуем у меня, а завтра с утра - на вокзал.