- Так значит номер был на месте? - спросил Сергей.
- Должно быть, его сорвало взрывом ракеты, и он болтался на одной или двух заклепках, - вставил Александр. - А сильный ветер и шторм доделали это дело уже на берегу: они раскачивали проржавевший лист до тех пор, пока не сорвали его и не сбросили вниз.
- Понятно! А второй, что за канал?
- Об этом расскажет Анатолий.
Глава 50
Вадим Олегович понимал, что в данной ситуации этому старику, что бы он ни рассказывал, можно было верить. Но в то же время он понимал и другое: не все необходимо принимать вслепую. У Полковника появился реальный шанс узнать побольше о Суздальском и его фирме, используя при этом прежние связи по старому месту службы.
Угрызения совести его не мучили, так как он согласно своим обязанностям и инструкциям, утвержденным лично Матвеем Борисовичем, был просто обязан денно и нощно проверять каждого человека, работающего на фирме, включая и шефа.
Понятно, что Суздальский в этом деле имел свой интерес - а вдруг где-то ещё сохранились архивы или в каких-либо бумагах есть упоминания о нем, ветеране Великой Отечественной войны, орденоносце и вообще заслуженном человеке.
Но Полковник за все время работы на фирме так и не смог раздобыть ничего путного, особенно, что касалось прошлого его дорогого шефа...
- Так мы лишились некоторой части нашего золотого запаса. Но в целом дело не в нем, а в том, что этот человек может нам испортить весь наш бизнес, в котором завязаны многие сильные мира сего, - Суздальский взглянул на напольные часы. - Время нашего разговора подошло к концу. Сейчас придет один человек. По этому делу будете работать вместе. Вы приглядитесь к нему: возможно, он нам пригодится. Если стоящий человек, тогда переманим его к нам.
- Понял, Матвей Борисович, - четко ответил Полковник.
...Ровно в десять часов в кабинет вошел молодой человек.
Суздальский представил присутствующих друг другу и сразу же перешел к делу.
- Вам сообща необходимо разыскать одного человека, - при этом он достал из верхнего ящика стола две фотографии и дал их каждому из собеседников. - Эта фотография почти тридцатилетней давности, поэтому в конце нашей беседы вы мне их вернете, я не вижу необходимости по ней искать этого человека. А вот фамилию, имя и отчество постарайтесь запомнить, хотя, скорее всего, он изменил все свои биографические данные. Поэтому перво-наперво проверьте все архивы: быть может, этому человеку с помощью какой-либо нашей спецслужбы меняли документы, а вместе с ними фамилию и прочее.
- Кто по профессии этот человек? - подал голос Иваненко.
- Как вы, я думаю, уже догадались, он - разведчик. Притом высококлассный военный разведчик. Хотя начал свою деятельность в конце войны, в 1944 году, он со своей агентурной группой добился больших результатов.
- Уважаемый Матвей Борисович! Даете вы санкцию на использование только отечественных архивов или можно искать и за рубежом? - вежливо вставил слово Станислав Михайлович.
- Где искать - решайте сами. Могу только посоветовать: обязательно свяжитесь с американцами, англичанами, немцами, бельгийцами и голландцами. Они очень большой зуб имеют на этого человека.
В самом конце войны немцы передали службе специальных операций США архивы военной разведки - абвера. Так этот наш разведчик ухитрился опустошить две машины с тяжелыми ящиками сразу же после их погрузки. Кроме того, как только колонна с документами прибыла в расположение американской части, сразу начались лихорадочные поиски пропавшего груза. А он в это время умудрился из-под носа американской военной полиции угнать грузовик, напичканный шифровальной аппаратурой немецкого и американского производства с полным комплектом ключей и шифров.
- Да, припоминаю. Нам об этом случае в институте Андропова рассказывали.
Суздальский и Котов резко повернули головы в сторону Иваненко. Видя их озабоченность, он тут же пояснил:
- Это было в лекции. А в лекцию попало после выступления в нашем институте начальника Главного разведывательного управления министерства обороны.
- Понятно, - растягивая слово, задумчиво произнес Матвей Борисович. Но продолжим. Этот человек владеет несколькими иностранными языками. Доподлинно известно, что он свободно говорит на немецком, английском, испанском и турецком. Прекрасно знает автодело, радиодело. Владеет приемами рукопашного боя.
После войны женился на немке из членов своей группы.
Очень любит собак, умеет их дрессировать. Говорят, что в его группе было несколько немецких овчарок, он научил их выполнять команды как на русском, так и на немецком языках.
Самое главное: ни он, ни его люди никогда не испытывают финансового голода. Если сказать точнее, то он обладает возможностью постоянно пополнять свои ресурсы, но, - Суздальский поднял указательный палец вверх, - только на свое дело. Себе же никогда ничего не брал.
- А другим, ну, своим товарищам, которые находились в стесненном положении, он помогал деньгами? - опять поинтересовался Иваненко.
- Да, помогал. А своим коллегам даже доплачивал к пенсии и все расходы по случаю похорон брал на себя. Вообще-то мы считали этого человека умершим ещё лет пятнадцать назад. Но в течение последних пяти лет нас постоянно беспокоят события или, как сказал до этого Вадим Олегович, неприятности, происходящие с нашими людьми и с нашим бизнесом. А недавно к своему дню рождения я получил поздравительную телеграмму, подписанную "Курт".
- Но это ещё не значит, что ваш человек жив! - вставил Иваненко.
- Да, если не считать того обстоятельства, что этот псевдоним знали всего четыре человека: один погиб на фронте, другого мы убрали уже после войны, третий - это я, а четвертый - ...
- ...он, - завершил мысль старика молодой человек.
- Да, он. Он и есть "Курт". Это его оперативный псевдоним. Так он подписывал свои радиограммы.
- Извините ещё раз, Матвей Борисович, за бестактность! Как, при каких обстоятельствах он попал к вам, так сказать, в ваш бизнес? - снова задал вопрос Иваненко.
- Я не хотел бы вдаваться в детали и подробности этого дела. Считаю, что вы получили достаточно информации для поиска этого человека.
Станислав Михайлович, как школьник, поднял руку для вопроса:
- А не считаете ли вы, уважаемый Матвей Борисович (Суздальского аж передернуло от этой навязчивой вежливости собеседника), что кто-то мог воспользоваться военными архивами или архивами военной разведки для того, чтобы вас провоцировать или шантажировать?
- Увы! Здесь и близко не пахнет шантажом. Обычно шантажисты выставляют какие-либо требования. А здесь полное молчание. Только мои люди все чаще попадают за решетку, а дела валятся одно за другим. У меня есть очень влиятельные люди в верхах нынешней власти. За деньги они готовы оказать мне любую помощь - подарить подводный крейсер или стратегический бомбардировщик. Они мне многим обязаны. Ведь политика - это самое грязное дело, самый грязный бизнес, какой только есть на этом свете. Но как только они соглашаются мне помочь выйти на этого человека, так через неделю звонят и, сославшись на тысячи причин, отказываются от своего обещания.
- Да-а-а! - протянул Иваненко. - Значит, на них рассчитывать не приходится.
- Если бы они что-либо могли, я бы не обратился к вашему шефу, уважаемый Станислав Михайлович, - парировал Суздальский.
- Ну, что ж, - резюмировал Иваненко. - Задача мне ясна. Приступаю к выполнению.
- Для вашей успешной работы все финансовые, материальные и технические ресурсы выделены Вадиму Олеговичу. Необходимые первоочередные расходы согласуете с ним. Вадим Олегович, - обратился он к своему шефу безопасности, - проследите, чтобы у господина Иваненко был транспорт, средства связи, квартира, по паре номеров в приличных гостиницах столицы. Обсудите с ним условия связи. Доклад мне по результатам работы - еже-дневно вечером.
- Не волнуйтесь, Матвей Борисович, все будет сделано, - улыбаясь, заверил старика Иваненко. - До свидания.