Если же тронешь стада – и тебе предвещаю я гибель,

И кораблю, и товарищам всем. Ты смерти избегнешь,

Но после многих лишь бед, потерявши товарищей, в дом свой

115 Поздно в чужом корабле вернешься и встретишь там горе:

Буйных мужей, добро у тебя расточающих нагло;

Сватают в жены они Пенелопу, сулят ей подарки.

Ты, воротившись домой, за насилия их отомстишь им.

После того как в дому у себя женихов перебьешь ты

120 Гибельной медью, – открыто иль хитростью, – снова отправься

Странствовать, выбрав весло по руке, и странствуй, доколе

В край не прибудешь к мужам, которые моря не знают,

Пищи своей никогда не солят, никогда не видали

Пурпурнощеких судов, не видали и сделанных прочно

125 Весел, которые в море судам нашим крыльями служат.

Признак тебе сообщу я надежнейший, он не обманет:

Если путник другой, с тобой повстречавшийся, скажет,

Что на блестящем плече ты лопату для веянья держишь, -

Тут же в землю воткни весло свое прочной работы,

130 И кабана, что свиней покрывает, быка и барана

Жертвой прекрасной зарежь колебателю недр Посейдону, -

И возвращайся домой, и святые сверши гекатомбы

Вечно живущим богам, владеющим небом широким,

Всем по порядку. Тогда не средь волн разъяренного моря

135 Тихо смерть на тебя низойдет. И, настигнутый ею,

В старости светлой спокойно умрешь, окруженный всеобщим

Счастьем народов твоих. Все сбудется так, как сказал я. -

Так говорил он. И я, ему отвечая, промолвил:

– Жребий этот, Тиресий, мне сами назначили боги.

140 Ты же теперь мне скажи, ничего от меня не скрывая:

Вижу я тут пред собою скончавшейся матери душу.

Молча она возле крови сидит и как будто не смеет

Сыну в лицо посмотреть и завесть разговор с ним. Скажи же,

Как это сделать, владыка, чтоб мать моя сына узнала? -

145 Так говорил я. И, мне отвечая, тотчас же сказал он:

– Легкое слово тебе я скажу, и его ты запомни.

Тот из простившихся с жизнью умерших, кому ты позволишь

К крови приблизиться, станет рассказывать все, что ни спросишь.

Тот же, кому подойти запретишь, удалится обратно. -

150 Так мне сказала душа владыки Тиресия старца

И, прорицание дав, удалилась в обитель Аида.

Я же на месте остался у ямы и ждал, чтобы к черной

Крови приблизилась мать и испила ее. Напилася

Крови она и печально ко мне обратилася с речью:

155 – Сын мой, как ты добрался сюда, в этот сумрак подземный,

Будучи жив? Нелегко живому все это увидеть.

Реки меж вами и нами велики, теченья ужасны,

Прежде всего – Океан; чрез него перебраться не может

Пеший никак, если прочного он корабля не имеет.

160 Или из Трои теперь лишь, так долго в морях проскитавшись,

Прибыл сюда ты с своими людьми и судном? Неужели

Ты еще не был в Итаке, жены своей, дома не видел? -

Так говорила она. И, ей отвечая, сказал я:

– Милая мать, приведен я в обитель Аида нуждою.

165 Мне вопросить надо было Тиресия Фивского душу.

Не приближался еще я к ахейской стране, на родную

Землю свою не ступал. Все время в страданьях скитаюсь

С самой поры, как повел Агамемнон божественный всех нас

В конебогатую Трою сражаться с сынами троянцев.

170 Вот что, однако, скажи, и скажи совершенно правдиво:

Что за Кера тебя всех печалящей смерти смирила?

Долгой болезнью ль была ты настигнута, иль Артемида

Нежной стрелою своею, приблизясь, тебя умертвила?

Также скажи об отце и о сыне, покинутых мною,

175 Вс o ли в руках их находится власть иль теперь обладает

Ею другой уж, и думают все, что домой не вернусь я?

О настроеньях и мыслях законной жены расскажи мне:

Дома ль она остается близ сына и все охраняет

Или на ней уж ахеец какой-нибудь знатный женился? -

180 Так я сказал. И почтенная мать мне ответила тотчас:

– Держится стойко и твердо супруга твоя Пенелопа

В доме твоем. В бесконечной печали, в слезах непрерывных

Долгие дни она там и бессонные ночи проводит.

Не перешел ни к кому еще сан твой прекрасный. Спокойно

185 Сын твой владеет уделом своим, принимает участье

В пиршествах общих, как мужу, творящему суд, подобает.

Все приглашают его. Отец же твой больше не ходит

В город, в деревне живет у себя. Ни хорошей кровати,

Ни одеяла старик не имеет, ни мягких подушек.

190 В зимнюю пору он в доме ночует с рабами своими

В пепле, вблизи очага, покрывшись убогой одеждой.

В теплую ж пору, как лето придет иль цветущая осень,

Он в виноградном саду, где попало, на склоне отлогом

Кучу листьев опавших себе нагребет для постели, -

195 Там и лежит. И вздыхает, печали своей отдаваясь,

Все ожидая тебя. Безотрадно он старость проводит.

Так же и я вот погибла, и час поразил меня смертный.

Но не в доме моем Артемида, стрелок дальнозоркий,

Нежной стрелою своей, подошедши, меня умертвила.

200 Не от болезни я также погибла, которая часто,

Силы людей истощая, из членов их дух изгоняет.

Нет, тоска по тебе, твой разум и мягкая кротость

Отняли сладостный дух у меня, Одиссей благородный! -

Так говорила. Раздумался я, и пришло мне желанье

205 Душу руками обнять скончавшейся матери милой.

Трижды бросался я к ней, обнять порываясь руками.

Трижды она от меня ускользала, подобная тени

Иль сновиденью. И все становилось острей мое горе.

Громко позвал я ее и слова окрыленные молвил:

210 – Мать, что бежишь ты, как только тебя я схватить собираюсь,

Чтоб и в жилище Аида, обнявши друг друга руками,

Оба с тобою могли насладиться мы горестным плачем?

Иль это призрак послала преславная Персефонея

Лишь для того, чтоб мое усугубить великое горе? -

215 Так я сказал. И почтенная мать мне ответила тотчас:

– Сын дорогой мой, меж всеми людьми наиболе несчастный.

Зевсова дочь Персефона тебя обмануть не желает.

Но такова уж судьба всех смертных, какой бы ни умер:

В нем сухожильями больше не связано мясо с костями;

220 Все пожирает горящего пламени мощная сила,

Только лишь белые кости покинутся духом; душа же,

Вылетев, как сновиденье, туда и сюда запорхает.

Но постарайся вернуться на свет поскорее и помни,

Что я сказала, чтоб все рассказать при свиданьи супруге. -