Хотя открытия Беринга и Чирикова, а также последующие русские экспедиции на тихоокеанском севере охватывали лишь наиболее отдаленную часть Северной Америки, эта активность не осталась незамеченной в европейских столицах, причем особый интерес и озабоченность она вызвала в Мадриде и Лондоне. Испанские дипломаты в С.-Петербурге (маркиз де Альмадовар, граф де Ласи и др.)11 начиная с 1761 г. сообщали явно преувеличенные сведения о намерениях создать в Америке "Новую Россию", которая станет угрозой чуть ли не для Мексики. В результате испанские власти поспешили принять меры для освоения территории современной Калифорнии. В 1768 г. была создана морская база в Сан-Бласе, в следующем году основан Сан-Диего, в 1770 г. - Монтерей и, наконец, в 1776 г. - Сан-Франциско.

В последней четверти XVIII в. у берегов русских владений на тихоокеанском севере начали появляться английские, испанские, французские, а затем и американские суда. Самая ранняя и наиболее важная встреча произошла в октябре 1778 г., когда к острову Уналашка подошли корабли третьей экспедиции знаменитого английского мореплавателя Джеймса Кука. Войдя в Капитанскую гавань, Кук увидел там русское поселение, познакомился с русскими моряками и промышленниками и, в частности, неоднократно встречался со штурманом Г. Г. Измайловым, мореходом Я. И. Сапожниковым и др.

Первым 8 октября 1778 г. Кук отправил на берег "смышленного" американца Джона Ледиарда, который обнаружил на острове около 30 русских и 70 "камчадалов, или камчатских индейцев". Небольшой шлюп "Св. Павел", принадлежавший "морским компанейщикам" купцам А. Орехову, И. Лапину и В. Шилову и отправленный в 1776 г. под начальством Г. Г. Измайлова в вояж на Лисьи острова 12, американец принял за корабль, на котором Беринг совершил свои выдающиеся открытия. (Не исключена возможность, что Ледиард просто не понял Измайлова и других русских, с которыми ему довелось беседовать.) Он, однако, вполне справедливо отметил, что открытия Беринга не только {177} существенно облегчили плавание Кука, но и лишили британского капитана славы стать "единственным первооткрывателем северо-западного побережья Американского континента"13.

Напомним, что в распоряжении Кука, наряду с другими материалами, находилась карта П. Чаплина (1729), отражавшая итоги первой Камчатской экспедиции В. Беринга, карта русских открытий Г. Ф. Миллера (1758), "Описание земли Камчатки" С. П. Крашенинникова (1755) и, наконец, карта Я. Штелина (1773), которая содержала, хотя и в искаженном виде, сведения об Алеутских островах 14.

Во время нескольких встреч Дж. Кука с русскими мореходами и промышленниками, происходивших с 10 по 21 октября 1778 г., он внес ряд исправлений в имевшиеся в его распоряжении картографические материалы и, кроме того, получил от Г. Г. Измайлова две новые карты. На одной из них были изображены Камчатка и Курильские острова, где у русских имелось поселение на острове Марикан (Самушир) на 47°30? с. ш., а другая "заключала в себе все открытия, совершеные к востоку от Камчатки по направлению к Америке".

Показательно, что английский мореплаватель весьма высоко отзывался о способностях и знаниях своих русских собеседников, и в первую очередь Г. Г. Измайлова. "Я убедился, - писал Дж. Кук в своем дневнике, - что он отлично знает географию этих мест и что ему известны все открытия, совершенные русскими, причем он сразу же указал ошибки на новых картах".

Из бесед с русскими мореходами Кук получил достоверные данные о расположении ряда Алеутских островов, а также сведения о плаваниях к полуострову Аляска, к Чукотке, острову Кадьяк и т. д. "От Измайлова, - писал Кук, - мы узнали название Кадьяк, а оно относится к самому большому из Шумагинских островов... Названия других островов взяты с карты (Измайлова) и записаны так, как он их произносил. Он сказал, что все эти названия индейские... Я уже отмечал, что здесь и индейцы и русские называют американский материк Аляской... и им хорошо известно, что это большая земля".

"Этот м-р Измайлов, - приходил к заключению капитан Кук, - по своим дарованиям достоин более высокого положения... Он в достаточной мере сведущ в астрономии и в других насущно необходимых областях мате-{178}матики. Я снабдил его октантом Хедли, и, хотя это, вероятно, был первый прибор такого рода, с которым он встречался, он освоился с ним так, что мог пользоваться спустя короткое время"15.

Материалы третьей экспедиции Кука имеют важное значение и для определения времени основания на острове Уналашка первого русского поселения. Именно на основе этих материалов советский этнограф С. Г. Федорова пришла к заключению, что постоянное поселение на этом острове существовало уже в 70-е годы, то есть еще до основания известных поселений Г. И. Шелихова (1784-1786)16.

Действительно, участники экспедиции (Дж. Ледиард, штурман Т. Эдгар, помощник хирурга Л. Самвелл и др.) дали весьма подробное описание этого селения. По отзыву Эдгара, место, на котором была построена фактория, представляло собой "участок овальной формы протяженностью в 2 или 3 мили", у домов протекала "река с очень хорошей водой". Маленькая гавань была хорошо защищена от ветров. Жилой дом имел 70-75 футов в длину и 20-24 фута в ширину, высота - около 18 футов. Неподалеку от жилого дома находились "три больших склада", в которых хранились сушеная рыба, шкуры, провиант и пр. "После того как мы познакомились с русскими, - сообщал в своем дневнике Дж. Кук, - некоторые наши джентльмены в разное время посетили их селение, где всегда встречали сердечный прием. Это селение состоит из одного жилого дома и двух складов; кроме русских там живут камчадалы и туземцы..." Кук и его спутники сообщали также, что русские имеют "небольшие фактории на всех главных островах Анадырского моря и во многих местах вдоль американского берега", причем общее число жителей, включая камчадалов, оценивалось примерно в 500 человек 17.

Значение всех этих сведений, при всей их относительной точности, вполне очевидно. Участники одной из самых выдающихся и авторитетных морских экспедиций воочию убедились в существовании у берегов Северной Америки "русских факторий" и получили важный дополнительный материал о сделанных русскими мореходами открытиях. Разумеется, эти фактории были в то время невелики и малочисленны. Большинство из них возникло как временные опорные базы при ведении пушного промысла (партии промышленников обычно сменялись каж-{179}дые 4-5 лет). Более или менее постоянным можно считать, однако, поселение на острове Уналашка, которое, по мнению С. Г. Федоровой, было основано между 1772 и 1775 гг.

Спустя десять лет после экспедиции Кука русские поселения у берегов Северной Америки посетили два испанских корабля - пакетбот "Сан-Карлос" под командованием Г. А. Аро и фрегат "Принцесса" под командованием Э. X. Мартинеса 18. О результатах этой встречи сообщалось, в частности, в любопытной реляции, полученной в С.-Петербурге от русских дипломатов в Испании весной 1789 г.

Из донесения российского посланника в Мадриде С. С. Зиновьева вице-канцлеру И. А. Остерману

Мадрид, 28 февраля/9 марта 1789 г.

Сиятельнейший граф, милостивый государь. При сем имею честь препроводить реляцию путешествия в Калифорнию одного испанского судна, полученную мною от консула Бранденбурга, который, думаю, и от себя доставил оную вашему с-ву. Я с моей стороны намерен по сему делу объясниться с графом Флоридабланкою и немедленно учинить вашему с-ву мое донесение...19 Имею честь...

Степан Зиновьев 20.

Приложение:

Реляция о путешествии в Калифорнию одного испанского судна.

В письмах, полученных из Сан-Бласа в Калифорнии, сообщается, что пакетбот "Сан-Карлос" под командованием г-на Аро, лоцмана королевского флота в чине младшего лейтенанта, отплыл из означенного порта с секретной миссией 24 января 1783 г. вместе с фрегатом "Принцесса", которым командует капитан г-н Мартинес. Достигнув вместе с фрегатом порта Пренс-Гийом, пакетбот отделился и продолжал следовать вдоль побережья. С "Сан-Карлоса" заметили какой-то порт, и г-н Аро послал на разведку шлюпку; навстречу ей из порта вышел небольшой бот с русским экипажем, который поравнялся со шлюпкой и затем проследовал вместе с ней в порт, где испанцев радушно встретили обосновавшиеся там {180} русские. С этого момента между русскими и испанцами установились самые дружеские отношения, они угощали друг друга на берегу и на борту корабля, обменивались подарками. В частности, русские дали испанскому капитану подробную карту всех своих поселений на этом побережье, число которых достигает ныне восьми, а также сообщили о них самые полные сведения.