Значительную заинтересованность в русском рынке проявляли и американские торговцы, о чем, в частности, свидетельствует письмо фирмы "Браун и Бенсон" из Провиденса от 3 апреля 1790 г. Отмечая, что фирма желает установить контакты с С.-Петербургом, в письме далее указывались конкретные товары, которыми следовало загрузить американский корабль "Хоуп": "50 т. железа марки "новый соболь", около 60-70 т. лучшей петербургской очищенной светлой пеньки... 60 штук равендука, 50 бушелей хорошей сибирской семенной пшеницы", а на оставшиеся средства приобрести еще "русского полотна по цене около 12 руб. за штуку"44.
Конечно, американские суда составляли небольшую часть общего числа иностранных кораблей, приходивших в те годы в русские порты. Гораздо более существенным, однако, представляется сам факт их появления и принципиальное значение развития первых торговых связей с заокеанской республикой. Именно в эти годы американцы впервые получают возможность реально познакомиться с русским рынком и между обеими странами завязываются более или менее регулярные торговые связи. Практический опыт этих торговых связей свидетельствовал также, что прежние опасения возможной конкуренции американских товаров на европейском рынке оказались преувеличенными. Возражая против подобного мнения "плохо осведомленных лиц", находившийся в то время в России Поль Джонс в письме к И. А. Остерману от 31 января (11 февраля) 1789 г. специально обращал внимание вице-канцлера на то, что все годы после завоевния независимости американцы посылали в русские порты много судов, чтобы получить там грузы, состоящие как раз из тех товаров, которые Россия поставляет во Францию и Англию 45.
Учитывая расширение торговых связей с Россией, президент Дж. Вашингтон в послании сенату от 21 ноября 1794 г. сообщил о назначении американским консулом в С.-Петербурге Дж. М. Рассела 46, который до этого уже несколько раз посещал Россию и был "хорошо знаком со страной". Три дня спустя государственный секретарь США Эд. Рэндолф направил Расселу соответствующее письмо с приложением патента на занятие поста консула в С.-Петербурге 47. Через {169} британского посла сэра Чарлза Уитворта Рассел передал свой патент вице-канцлеру Остерману, который, однако, по формальным мотивам предпочел воздержаться от официального признания. "Если пребывание в этой стране консула отвечает целям Соединенных Штатов и важно для них с политической точки зрения, - писал Рассел из С.-Петербурга 5 августа 1795 г., - то для достижения этого абсолютно необходимо, учитывая теперешнее настроение ее в-ва, повести переговоры с помощью британского кабинета. Действительно, ее в-во дала понять, что при наличии какого-либо ходатайства или посредничества с этой стороны у нее не будет возражений против того, чтобы отнестись к просьбе американцев с наибольшим вниманием. Если президент сочтет благоразумным начать такие переговоры о признании Штатов и о принятии консула, то будет необходимо направить мне верительные грамоты через нашего посланника в Лондоне"48.
Хотя Рассел оставался в России еще несколько лет, официального признания его в качестве американского консула так и не произошло. Впрочем, это не помешало ему и другим гражданам США заниматься в С.-Петербурге коммерческой деятельностью. В 1795-1799 гг. он стал партнером торгового дома "Балкли, Рассел и К°" и вел дела с рядом американских коммерсантов, включая такого известного предпринимателя и финансиста из Филадельфии, как Стивен Джирард. Направляя в С.-Петербург "Вольтер" - "один из лучших кораблей, когда-либо спускавшихся на воду", Джирард специально просил фирму "Балкли, Рассел и К°" "обеспечить его быструю отправку в обратный рейс", с тем чтобы это судно "было одним из первых, пришедших из ваших мест, и проследить, чтобы на его борту были железо и другие товары в тех размерах", которые указывались в письме 49. Можно полагать, что Рассел и его партнер по фирме сделали все, чтобы выполнить пожелание Джирарда. Судно "Вольтер" прибыло в С.-Петербург в конце апреля, а через месяц уже отплыло в США с грузом железа, пеньки, полотна, сала и свечей.
Первые русско-американские контакты в области торговли оказались довольно перспективными. Число прибывавших в русские порты судов постепенно увеличивалось. Так, в 1792 г. в С.-Петербург пришло 24 американских корабля, в 1795 г. - 42 (или 44), в {170} 1798 г. - 39, в 1801 г. - 61 и т. д. 50 В целом же за десятилетие (1791-1800) в Кронштадт пришло 368, а по некоторым данным (А. Я. Дашков), даже более 500 судов Соединенных Штатов 51. По данным американской статистики, экспорт товаров из С.-Петербурга в 1783-1799 гг.
Год Число Пенька Железо Канаты Груб. Парусина судов (пуды) (пуды) (пуды) полотно (куски) (куСКИ)
1783 2 7 943 6 615 9 614 570 500 1784 1 8 781 6 612 1 761 нет данных 370 1785 7 21 332 36 633 17 168 312 4 074 1786 10 55 945 34 180 1 626 1 464 6 850 1787 11 59 956 12 154 11 705 2 769 9 164 1788 10 48358 18 278 2 122 1 752 7 771 1789 17 60 860 26 651 4 550 1 635 11 667 1790 22 140 101 80 686 нет данных 856 5 1791 20 78 935 51 514 578 3 354 5 184 1792 24 112 430 135 342 212 5 593 15 577 1793 30 160 276 182 473 2 180 5 062 13 391 1794 43 249 625 259 288 4 986 14 143 25 787 1795 42 137 633 207 827 22 404 10 768 11 828 1796 59 188 165 305 115 28 603 10 225 9 328 1797 26 90 424 113 822 13 120 7 853 7 926 1798 39 172 244 144 544 11 059 14 238 35 340 1799 62 257 007 240 514 22 309 19 952 22 057
выглядит следующим образом 52:
Уже в середине 90-х годов XVIII в. импорт русских товаров в Соединенные Штаты превысил по стоимости 1 млн. долл., а на рубеже XVIII-XIX в. достиг более 1,5 млн. долл. (1800 г. - 1 524 995 долл.)53. По сведениям, приводимым датским исследователем А. Рашем, на протяжении 1783-1806 гг. американцы вывезли из С.-Петербурга 393 460 пудов железа, 365 503 пуда пеньки (и еще 27 986 пудов снастей), 369 365 кусков парусины, 333 027 кусков полотна 54 и т. д. Все эти товары имели существенное значение для судостроения, и многие американские корабли, бороздившие в то время бескрайние морские просторы, были построены с использованием высококачественных русской пеньки, железа и парусины.
"С огромным удовольствием я вижу, как расширяется торговля между нашими двумя странами", - писал Т. Джефферсон в своем первом послании Алек-{171}сандру I 15 июня 1804 г. и заверял далее, что русский флаг найдет в американских гаванях гостеприимство, свободу и покровительство, а русские подданные "будут пользоваться всеми привилегиями наиболее благоприятствуемой нации"55.
Большую роль в установлении и развитии торговли с Россией сыграли семейство Дерби (Сейлем), С. Джирард (Филадельфия), К. Чемплин, Дж. Гиббс и У. Чаннинг (Ньюпорт), Дж. Бенсон и Н. Браун (Провиденс), А. Хикс (Нью-Йорк) и др. Как отмечал первый американский консул в Петербурге Леветт Гаррис, в 1803 г. "84 американских судна приняли на борт такое количество грузов, которое по стоимости равно грузам 166 иностранных судов, кроме английских, и грузам 105 судов Англии", что составило "восьмую часть всей иностранной торговли в С.-Петербурге". Поскольку США "испытывали большую потребность в русских товарах и изделиях ее мануфактур", Гаррис указывал, что русско-американская торговля приобрела важное значение и теперь считается, "что она превосходит торговлю со всеми другими странами, кроме Англии"56.
Существенное значение начал приобретать и ввоз в Россию на кораблях Соединенных Штатов товаров из Вест-Индии и Южной Америки, и в первую очередь кубинского сахара. Отмечая важность "связать торг наш с американским непосредственно", министр коммерции Н. П. Румянцев писал: "Из колониальных товаров сахар вошел у нас в необходимую статью к продовольствию. Такою же необходимостью для наших рукоделий сделалась хлопчатая бумага. Две статьи сии извлекают от нас до 8 млн. рублей"57. Для детального ознакомления Т. Джефферсона с состоянием русского рынка Н. П. Румянцев направил через американского консула в Петербурге Гарриса президенту США первые три выпуска "видов" государственной торговли России за 1802, 1803 и 1804 гг. На первой из этих книг, хранящейся в библиотеке конгресса США, имеется пространная надпись, сделанная рукой Н. П. Румянцева, и дата: "Петербург, 6 июля 1806 г." Большую заинтересованность в установлении с Америкой тесных торговых отношений высказывал и император Александр I, который, в частности, специально просил американского путешественника Джоэля Р. Пойнсетта сообщить о его взглядах по этому вопросу президенту Соединенных Штатов 58. {172}