удалось обнаружить пособников Таира в Ховалинском и Мумин-Абадском районах. Об этом был проинформирован партийный комитет вилайета. По решению вилайетского комитета большевиков в кишлаках были проведены собрания дехкан, где уполномоченные ГПУ рассказали крестьянам о том, что в вилайете со дня на день могут появиться басмачи и чем это грозит.
В кишлаках стали готовиться. Отряды самообороны получили конкретные задания. Кулябский добровольческий отряд Умаркула Саидова стал гарнизоном в кишлаке Аингарон, чтобы закрыть доступ бандитам в горный Лянгар-Дарьинский район, находившийся ближе всех к границе.
Некоторые родственники и пособники Мулло Таира, о которых в ГПУ имелись достаточно убедительные сведения, получили любезное приглашение от вилайетских властей на плов. За ужином с ними откровенно поговорили.
- Нам, уважаемые, давно известна ваша близость к басмаческим курбашам, - спокойным голосом начал секретарь вилпарткома, - и все же мы вас щадили. Имели снисхождение к вашей темноте. Но поймите, теперь иные времена... Вот мы и решили вас предупредить: все, что было раньше, забыто, но если кто-нибудь попробует снова вредить Советской власти, пусть пеняет на себя.
Гости внимательно слушали слова партийного раиса (председателя), забывая об аппетитно пахнущем плове...
Видно, убедительны были слова секретаря вилпарткома, да и подготовка, проведенная чекистами, не прошла даром. Когда Мулло Таиру удалось со своими бандитами проскочить через границу, ему показалось, что он попал в места, где никогда раньше не бывал. Банда оказалась без поддержки, окруженная ненавистью.
В первый же день басмачи Таира попали под удар пограничников. Едва успев оторваться от регулярных частей, они оказались под обстрелом добровольческого отряда Умаркула Саидова. А дальше пошло как по расписанию.
Бандиты не получили ни одного дня передышки. В какую бы горную щель Тапр ни забивался, его все равно находили и жестоко били. Каждый день потери. Да еще и дезертиры. Продовольствие и фураж приходилось брать силой, самим разыскивать ямы, где дехкане прятали муку и ячмень, и то только в мелких кишлаках. Крупные они обходили стороной: там их встречали огнем отряды самообороны.
Круг постепенно сужался, и вскоре басмачи снова попали под удар объединенного добровольческого отряда Саидова. На этот раз банда была ликвидирована. Но Таир сумел спастись. В одном из кишлаков его приютил единомышленник.
Нам казалось, что Таиру удалось бежать за кордон.
Некоторое время в вилайете было спокойно. Мулло Таир приходил в себя от потрясения, отдыхал, наливался злобой. И не только он. Еще несколько бандитов укрылись у пособников. Прошло немного времени, и Таир вылез из подполья. С небольшим отрядом из пяти человек он ночами бродил по маленьким кишлакам и терроризировал население. В каждом дехканине он видел помощника ГПУ. Как бешеный волк, убивал он и калечил молодых и старых. Маленькую банду трудно нащупать в горах. Работникам джамагатских Советов приходилось прятаться, не ночевать дома, чтобы не напороться на нож озверевшего бандита.
Кулябский вилпартком потребовал от ГПУ немедленных мер по ликвидации Таира. Мы долго думали, как поймать и обезвредить банду, перебрали ряд вариантов и наконец остановились на одном из них. План был прост, но рискован. Однако медлить было нельзя. Каждый день приходили горькие вести: убит еще один человек, ограблен целый кишлак.
Задуманную операцию мы тщательно обсудили. Все продумали, взвесили. На следующий день мы с Саидовым и несколькими бойцами добровольческого отряда уехали из Куляба. Секретарь парткома как бы между прочим на людях сказал:
- Начальника ГПУ срочно вызвали в Душанбе с докладом, и Саидова тоже. Наверно, о Мулло Таире пойдет речь.
Куляб - городок небольшой. Слух об отъезде распространился быстро, а нам только это и было нужно. Теплой ночью по обрывистым тропам отрогов Хозрет Тиши пробирался наш небольшой конный отряд. По облику всадников трудно определить, кто они. Кони у всех добрые, оружие пригнано умелой рукой. Дневной привал сделали в пустынных горах, простояли весь день, выставив часовых, но как только на землю упали сумерки, двинулись дальше.
В полночь прибыли в кишлак Дарай Coy. Остановились невдалеке от крайнего дома - здесь жил родственник Мулло Таира. К дому подъехал Саидов и постучал в калитку.
Ни звука. Постучал сильнее и негромко окликнул:
- Эй, акаджан! Выйдите на минутку.
Молчание.
Тогда всадник тихо проговорил:
- Уважаемый Нуритдин! Я от Кур Артыка. (Кур Артык - один из басмаческих курбашей.)
Во дворе послышался деланно сонный голос:
- Кого аллах привел к моему дому?
- Выйдите, пожалуйста, поскорее, ака Нуритдин. Я джигит Кур Артыка. Только вчера переправились из Афганистана, идем на помощь Мулло Таиру.
Дверь осторожно скрипнула. На улице появилась закутанная в старый халат фигура. Несколько сказанных шепотом слов - и Нуритдин снова скрылся за дверью, а Саидов быстро возвратился к отряду.
- Старый хрыч говорит, что о местопребывании Мулло Таира известно только ишану [Ишан - духовное лицо] Балта из кишлака Барфи.
Мы снова двинулись в горы. Заночевали в тесном ущелье. Утром мы появились в кишлаке Файзи, недалеко от Барфи, и, как настоящие басмачи, захватили там для маскировки председателя кишлачного Совета Рохмона.
Вечером отряд прибыл в Барфи. Остановились на площади перед мечетью. Один из наших разыскал ишана Балта и привел его в расположение отряда. Всадник на белом коне (это был Саидов), стараясь, чтобы ишан Балта не рассмотрел его в темноте, завел с ним разговор.
- Мы разведчики Кур Артыка. Наш отряд вчера переправился через границу и спешит на помощь Мулло Таиру. Кур Артык послал нас к тебе. Можешь ты помочь нам установить связь с Таиром?
- Откуда же простому человеку знать, где сейчас могут находиться воины ислама, - неуверенно произнес ишан Балта. - Я ведь не являюсь другом Мулло Таира.
- Этого ты мог и не говорить, - оборвал его Саидов. - В друзья тебе к Мулло Таиру еще рано лезть, мало гы еще сделал для этого, хотя твое усердие под Сурх Обь делает тебе честь. А пока перестань вилять. У меня нет времени вести пустые разговоры.