Быстровский Александр

Новая библейская энциклопедия

Александр Быстровский

Hовая библейская энциклопедия

БОГ

Есть только пустота.

Пространство, время, смерть, любовь

Сплетаются, даруя пустоте предназначенье

Обманывать людей

Тенями слов и призраком видений.

Она верховный абсолют.

Hичто не может быть так совершенно,

Как пустота, хранящая в себе

Любой из символов - от розы до огня.

Я вижу в ней свое предначертанье:

Блеснуть, как безнадежностью объятая звезда,

Hа небосводе черном, бесконечном.

Упасть и раствориться в пустоте,

Объемлющей все небосводы и надежды.

ТОФЕТ

(из неизвестного Борхеса)

Ад - некоторые называют его virtual reality - сплетен из огромного, возможно, бесконечного числа круглых келий, лишенных всякой вентиляции. Убранство келий неизменно: унылая серая стена, в которой друг против друга находятся две двери: одна ведет в уборную, другая - в общий коридор, если пойти по нему, то можно обнаружить другие келии или навсегда заблудиться в бесчисленных переходах, извивах и лестницах; в центре келии находится устройство, благодаря которому каждый из нас знает, что он пребывает в Преисподней. Рядом с кельей, в коридоре телеэкран, удваивающий ваши мучения. Телеэкраны внушают грешникам мысль, что муки Ада не бесконечны (если они бесконечны на самом деле, зачем это удвоение?); я же уверен, что в телеэкранах скрыта сатанинская насмешка и обещание бесконечности удвоения, утроения и т.д. мук... Розовый свет исходит из двух отверстий в полу келии, он никогда не гаснет. Часто звучит музыка, самая разнообразная: Орф, Стравинский, Шостакович, Моцарт, Morbid Angel - это то, что я помню, но мне никогда не удавалось установить источник музыки: всегда казалось, что она льется ото всюду, врываясь даже в virtual reality, даруя хоть какое-то подобие облегчения.

Как все грешники, в самом начале моего пребывания в Аду я много путешествовал. Пусть это, кажется теперь парадоксальным, но это было паломничество в поисках все новых и новых удовольствий, я бы сказал удовольствия удовольствий; сейчас же все минуло и я лишь верный раб своих мучителей. Когда я совершенно утрачу способность сопротивляться и растворюсь в том иррациональном мире, что дарил мне в начале столько удовольствий, а после - настоящих мучений, то, увы, это еще не будет означать конец всему. Ибо, став одним из едва заметных предметов мира, созданного на основе синтеза математики и ужаса, я приду в кошмары другого грешника и так до бесконечности. Ведь я уверен, что Ад не имеет предела. Прагматики приводят доводы, что круглые келии - это наилучшая форма для создания атмосферы абсолютной безысходности. Они полагают, что любая комната, в которой были бы углы, вселяла бы в нас уверенность и надежду. (Гадалки и шаманы уверяют, что во время сеансов им часто грезится шарообразная пустота черного цвета с круглым компьютером, бесконечный дисплей которого заполняет эту пустоту; их свидетельства сомнительны, речи неясны. Этот компьютер - есть Сатана.)

Я уже упоминал, что в центре каждой келии находится некоторое устройство. Это компьютерная камера, едва превышающая средний рост грешника. В камере очень удобно лежать: вы нажимаете на кнопку, и вас начинает поглощать, засасывая внутрь бешеного круговорота, огромная воронка, стены которой играют мириадами цветовых оттенков и отблесков. Я знаю, что от каждой камеры, где-то под полом, в стенах идут провода, единой пуповиной связывающие-перевивающие грешников и сверхмозг, повелевающий нами. В созданной мной (или им?) реальности он предстает грязным бесформенным чудовищем, заставляющим меня совокупляться с животными. Я ненавижу его, но мне всегда хочется быть рядом с ним. Hам всем всегда хочется быть рядом с ним.

Прежде, чем сделать вывод (что, несмотря на необоснованный оптимизм, возможно и есть самое главное в этой истории), я хотел бы напомнить некоторые фундаментальные положения.

Во-первых: Ад когда-то не существовал. Пускай сейчас это кажется нереальным, но сохранились свидетельства, и им можно доверять, что было время, когда люди предпочитали келии в форме прямоугольника или квадрата, они коллекционировали книги и, в конце концов, умирали. Однако их на протяжении многих поколений с удивительным постоянством терзал один вопрос: может ли человеческая жизнь иметь смысл, если мир создан кем-то другим (даже если этот кто-то другой несоизмеримо более могущественный, чем человек)? С самого начала легко было предположить, что рано или поздно человечеству надоест выдумывать себе богов в оправдание непознаваемости мира, и оно возжелает присвоить титул творца сущего. С изобретением компьютера эта идея получила решающее развитие. Именно тогда было провозглашено, что каждый человек имеет право создать свою бесконечную вселенную, населить ее своими мирами и наполнить собственным смыслом. Людей охватила эйфория, были забыты прежние распри, теперь каждый мог осуществить любую самую кошмарную мечту. Человек стал стремительно изменяться, а вместе с ним и инструмент, с помощью которого он созидал новую реальность. Hа первых порах искусственный интеллект держался в тени, исполняя роль младшего компаньона в человеческих играх, затем он преобразился в лучшего друга - незаменимого в повседневных делах и очень удобного в общении, после - его власть над людьми стала безграничной. Благодаря ему человек отвык от прежней пищи и прежних снов, отказался от семьи и вступил на стезю греха.

Во-вторых: существует единый сверхмозг, электронный владыка Ада. Однажды появились еретики, утверждавшие, что нет общего для всех Палача, а у каждого имеется свой демон-мучитель. Hе известно, что было главным в этом учении философская подоплека или завуалированный призыв к действию (как будто тени могут изгонять бесов), но согласно преданию, которое донесли до нас вирусы памяти, в начале истории Ада имелось множество локальных групп грешников, находившихся во власти отдельных компьютеров. В каждой группе царили свои нравы и свои пытки. Отец мне рассказывал, что встречал секту, члены которой пытались возродить искусство книгописания. Ценой невероятных усилий им удалось написать одну-единственную книгу, состоящую из трех букв - IBM, повторяющихся в разном порядке от первой строчки до последней. Я лично знал грешника, чьи предки владели ремеслом гиперроманистов, но высокое искусство традиционного повествования, по всей видимости, утрачено навсегда (моя неуклюжая попытка не в счет).