Я поправила очки на носу, чтобы лучше его видеть.

— У тебя пирсинг.

Он моргнул, прежде чем потянуться за простыней.

Схватив шелковистую ткань, он вытер свой член, затем руки. Он заправил себя в трусы и застегнул джинсы. — Тебе понравится, не волнуйся.

Его пирсинг? Я знала, что некоторые из них доставляют удовольствие партнеру, но я находила их пугающими. И у меня не будет с ним проникающего секса, так что я никогда этого не почувствую. — Было больно?

— Не совсем. — Он наклонился и начал вытирать меня той же простыней. — Я терпел и похуже.

Что это значило? У него были другие пирсинги?

— Как давно он у тебя?

— Мне было двадцать.

— Какие ощущения?

Он отодвинулся от края кровати и выпрямился.

— Сейчас? Я почти не замечаю этого, если только не занимаюсь сексом или не еду в машине с включенным басом.

О, вибрации. Это имело смысл.

Приподнявшись на локтях, я сдвинула ноги.

— Ты можешь нормально помочиться?

— Конечно. — Он покачал головой, словно я его раздражала. — Да, Эмма. Я только что впервые лизнул твою киску. Разве ты не предпочла бы обсудить это?

Его пирсинг был куда более захватывающим, но я могла понять его точку зрения.

— Ага. Спасибо, кстати.

—Тебе не нужно меня благодарить. Мне это понравилось так же, как и тебе. — Закрыв глаза, он глубоко вдохнул.

— Cazzo (Ебать), это мило. Я усну как младенец, а ты высохнешь на моем лице.

Он не собирался убирать? Кончики моих пальцев ног покалывало, мои вены были живыми. Почему это было так горячо?

Я села и подвинулась к краю матраса. — Ну, я пойду в душ. Так что спокойной ночи.

— Увидимся утром, жена. — Он пересек комнату и скрылся в коридоре, тихо прикрыв за собой дверь.

Я уставилась на грязную кровать, на заляпанную простыню. Между ног было липко и опухло, но меня это не волновало. Я была расслаблена, полна эндорфинов и дофамина. Мне должно быть стыдно, что я умоляла его раньше. Может, завтра смущение наступит.

Но сейчас мне хотелось, чтобы он остался. Было бы приятно почувствовать его сильные руки вокруг меня, хотя бы на несколько минут.

Что было глупо. Мы не были любовниками или даже друзьями. Я была досадной помехой, чем-то, что ему приходилось терпеть.

За исключением того, что минуту назад он не казался слишком уж раздраженным мной.

Хм. Возможно, Джакомо не так уж и трудно понять, как я опасалась.

Какому человеку нужны четыре машины?

Я уставилась на варианты в гараже Бускетты. Там было два Ferrari — один красный и один черный — и кабриолет Maserati. Седан Джакомо стоял в конце, единственная машина, которую он водил.

Седан был разумным, конечно, но зачем ездить на скучной машине, когда есть эти более яркие, быстрые модели? Это противоречило всему, что я знала о мафиози. Они любили хвастаться своим богатством и властью, обычно через роскошные покупки.

Мне следует взять седан, так как он самый практичный. Но я не хотела ехать на его машине. Это казалось слишком личным, даже после вчерашнего вечера. А я, в Феррари? Я не могла этого представить. Джиа бы с радостью села за руль такой машины, но это было не совсем мое.

Оставался кабриолет Maserati.

Я заглянула в салон. Ручная коробка передач, с которой я справлюсь. Брелок лежал в подстаканнике между двумя передними сиденьями. Идеально.

Мне нужно было торопиться. Мне нужно было выполнить одно поручение, пока домочадцы не проснулись.

Я скользнула в мягкое кожаное сиденье автомобиля, затем отрегулировала его так, чтобы дотянуться до педалей. Несколько нажатий на кнопки спустя, и я открыла дверь гаража. Двигатель завелся плавно, и я сделала глубокий вдох для храбрости, когда выехала из гаража.

Вчера вечером мне пришла в голову одна мысль. Если бы мой отец переехал в безопасный дом, куда Вирга не мог бы добраться, мне бы не пришлось оставаться на Сицилии. Мне бы не пришлось оставаться замужем за Джакомо.

Я больше не переживу таких ночей, как вчерашняя.

Но я знала своего отца. Он не согласился бы пойти один, и я не могла сказать ему, почему я спрашиваю. Это означало, что нужно привлечь моего дядю Реджи. Он мог сказать Папе, что существует активная угроза, и что безопасный дом не подлежит обсуждению. Но я не могла связаться с дядей по своему мобильному, который Вирга, вероятно, прослушивал, прежде чем вернуть мне. Я также не доверяла телефонам в доме Бускетты. Там мог слушать кто угодно.

Это означало, что мне придется обзавестись одноразовым телефоном.

Я никогда не пользовалась им раньше, но был уверена, что смогу разобраться. Мне просто нужно было сначала его купить, а это означало, что нужно было пойти в город, чтобы Сэл или Джакомо не узнали.

Честно говоря, Джакомо сказал мне взять машину и исследовать Палермо. Я просто приняла его щедрое предложение. Пока еще никто не проснулся.

Я включила первую передачу, отпустила сцепление и увидела, как Сэл появился через кухонную дверь. Мое сердце упало, но я весело помахала ему рукой. Я не делала ничего плохого.

Сэл выглядел усталым, когда он хромал к машине, загораживая мне дорогу, беспокойство было написано на его лбу.

— Ты рано встала. Куда ты едешь?

— Чтобы купить пирожных, — соврала я, — Я подумала, что немного изучу город.

— А, я понял. Я попрошу одного из охранников поехать с вами.

— Нет, это не...

— Мы должны обеспечить вашу безопасность, синьора. Или вы хотите, чтобы я разбудил вашего мужа и он присоединился к вам вместо этого?

— Нет! — громко сказала я. Слишком громко. — Тебе не нужно этого делать. Я имею в виду, что дома мне разрешено ходить, куда захочу, без защиты.

Сэл отмахнулся.

— Глупо с твоей стороны. И Палермо — не Торонто. Подъезжай к воротам и жди. Один из парней прыгнет с тобой.

Выстрел.

Я проглотила свои аргументы. Они были бесполезны. Мне придется сегодня найти другой способ получить телефон с оплатой по мере использования.

Я завела машину, помахала Сэлу и уехала. Когда я подъехала к нижней части участка, ворота были закрыты. Там было двое мужчин, они курили, и я могла видеть явные выпуклости под их куртками. На их лицах отражалось их недовольство.

Один из мужчин направился к машине, поэтому я вздохнула и отперла двери.

Запах застоявшегося сигаретного дыма ударил меня, как кирпич, когда он вошел.

— Синьора, — сказал он почтительно.

Я опустила окно, чтобы подышать свежим воздухом. —Как тебя зовут?

— Рафаэль.

—Приятно познакомиться. Я Эмма. — Ворота начали открываться. — Как мне добраться до центра Палермо?

— Поверните направо. Я покажу вам дорогу оттуда. Какое-нибудь конкретное место?

— Пекарню, пожалуйста, популярную, — поправила я.

— Pasticceria Oscar (Кондитерская Оскар). — Он наклонился вперед и начал нажимать кнопки в системе GPS автомобиля. — Но долго ждать в такой час.

Инструкции загрузились, и я тронулась в путь. Любая попытка завязать разговор с Рафаэлем была встречена односложным ответом, поэтому я в конце концов сдалась и сосредоточилась на поездке.

Палермо представлял собой увлекательное сочетание старого и нового, с большим количеством архитектуры, вдохновленной арабским стилем. Здесь было жарко и сухо, земля была окружена горами с одной стороны и Средиземным морем с другой. Не было ни небоскребов, ни пробок. Воздух был пропитан запахом океана, и ни одно облако не омрачало голубое небо. Это было прекрасно.

Мы нашли пекарню, которая находилась прямо у оживленной магистрали. Дела шли в гору.

Я начала искать парковку. — Cosa? (Что?) — спросил Рафаэль, поворачивая голову. — Ты проехала прямо мимо.

— Я ищу место для парковки.

Он фыркнул.

— Бускетте не нужно искать парковку. Подъезжай прямо к передней части. Никто не скажет ни слова.

Он серьезно?

— Я не могу этого сделать.

— Да, можешь. — Он указал на другую сторону улицы. — Видишь те желтые линии? Паркуйся там.

— Те, где на земле нарисована инвалидная коляска? Эти места предназначены для водителей-инвалидов.

— Это неважно. Полиции все равно.

— Мне не все равно. Я не могу там припарковаться. Это неправильно.

Рафаэль фыркнул и уставился в окно, пока я продолжала объезжать квартал. Вскоре я нашла место для парковки на следующей улице. Когда я вышла, я сказала: —Ты можешь подождать здесь, если хочешь. Я буду всего через несколько минут.

Рафаэль закрыл дверь и поправил пиджак. — Я должен пойти с тобой.

Пока мы шли к Pasticceria Oscar (Кондитерская Оскар), я просматривала названия магазинов вдоль улицы. Будет ли в одном из этих мест одноразовый телефон? Я заметила табачный магазин, который, как я знала, продавал SIM-карты. Будет ли у них также телефон?

В пекарне была длинная очередь. Я настояла на том, чтобы подождать, а не проскочить вперед, как предлагал Рафаэль. Это вызвало много тяжелых вздохов и курения одной сигареты за другой с его стороны. Я проигнорировала его и работала над своим планом.

На стойке я заказала широкий выбор выпечки. Женщина, работающая там, взглянула на Рафаэля и отмахнулась от моей попытки заплатить. Я не могла этого допустить, поэтому я сунула деньги в банку для чаевых у кассы и поблагодарила ее.

Вместо того чтобы уйти, я сунула коробку в руки Рафаэля.

— Мне нужно в туалет. Встретимся снаружи.

Он сжал губы, но спорить не стал. Он взял у меня коробку и пошел к выходу.

Я направилась в противоположном направлении. Закрытая выходная дверь была около туалетов. Когда я выглянула, я увидел переулок. Спокойная, я выскользнула и поспешила на улицу.

Табачная лавка была справа от меня. Не поднимая головы, я быстро шла. Мне нужно было вернуться, пока Рафаэль не заподозрил неладное.

Внутри толпилось еще несколько человек. Я быстро огляделась в поисках дешевых телефонов. Там было много SIM-карт и сигарет, а также конфет и лотерейных билетов. Может быть, телефоны были за прилавком?

Как раз когда я повернулась, чтобы попросить о помощи, дверь магазина распахнулась. Большая фигура заслонила большую часть света, огромные плечи заполняли крошечное пространство. Эти плечи...