Странно, как быстро мы перешли от веселья и шуток к серьёзным делам. Но до тех пор, пока работа не будет выполнена, нет времени на развлечения. Приближается время моей встречи с Веранго, и я ещё не рассказала об этом Лиаму. Я стараюсь избежать ссоры, которая, как я знаю, вот-вот произойдёт. Но я больше не могу тянуть. У меня всё ещё есть работа, и я не могу сделать её отсюда.

Я сползаю со своего барного стула и поворачиваюсь к нему. На его губах играет расслабленная улыбка, которую мне не хочется стирать, но я слишком долго тянула.

— Мне нужно встретиться с Веранго. Мы должны обсудить план на завтра, — говорю я, обходя его и направляясь к двери, надеясь, что он не будет спорить со мной. Но когда он хватает меня за запястье, я понимаю, что это было слишком.

— Ладно, дай мне минуту, и я отвезу тебя, — говорит он, вставая со стула, держа пистолет и быстро вставляя магазин на место. Я внутренне сжимаюсь, предвидя, что сейчас произойдёт.

— Ты не можешь пойти. Я должна встретиться с ним одна, как обычно, — говорю я, пытаясь вырваться из его хватки, но он держит меня крепко.

Его насмешливый смешок не несёт в себе радости.

— Да, так не пойдёт. Я возьму куртку, и поедем, — его слова раздражают меня, и я чувствую, как румянец поднимается по шее. Мне никогда не нужен был мужчина, чтобы решать все мои проблемы, и, чёрт возьми, я не собираюсь начинать сейчас.

— Ли, он даже не знает, что мы снова вместе. Ты не можешь пойти, — повторяю я, молча молясь, чтобы он оставил этот разговор. Я тяну сильнее, и он нехотя отпускает меня.

— Так дай мне понять правильно, — шипит он, приближаясь ко мне. — Ты собираешься встретиться с каким-то сомнительным федералом, в четыре утра, одна. И ты ждёшь, что я, что? Просто спокойно отпущу тебя без прикрытия?

Я смотрю на него с раздражением. Я знаю, что он просто хочет уберечь меня, но это уже переходит границы. Я занималась этим годами и никогда не нуждалась в подстраховке. Конечно, я попадала в неприятные ситуации, но всегда могла сама выбраться из них.

Смешок Макс за моей спиной заставляет меня замолчать.

— Притормози, пещерный человек. Ты же понимаешь, что это не её первый раз, да? Она знает, что делает, и ей никогда не требовался мужчина, чтобы её спасать.

Чуть жёстче, чем сказала бы я, но эффективно.

Лиам сверлит её взглядом, прежде чем снова повернуться ко мне, и я говорю:

— Я знаю, что ты беспокоишься обо мне. Быть вместе после стольких лет разлуки заставило бы любого немного насторожиться в подобной ситуации. Но ты должен довериться мне. Я справлюсь, — говорю я, надеясь успокоить его внутреннего зверя.

Он молчит, продолжая сверлить меня взглядом. Я качаю головой и обхожу его. Мне бы не хотелось оставлять его расстроенным, но у меня есть работа, и ему нужно понять это.

Я почти подхожу к двери, когда его слова заставляют меня остановиться.

— Что мешает мне всё равно поехать за тобой? — бросает он, явно пытаясь вывести меня из себя. И ему это удаётся.

О, детка, я тоже умею играть в эти детские игры.

Я поворачиваюсь обратно к своему чрезмерно заботливому мужчине и неторопливо направляюсь к нему. Он сдерживает ухмылку, но я всё ещё вижу её искорку в его глазах. Он думает, что поймал меня. Думает, что убедил меня взять его с собой. Но он не понимает, что добился ровно противоположного.

Остальные его братья наблюдают за происходящим с настороженными глазами, как будто знают, что произойдёт дальше, но никто из них не настолько глуп, чтобы вмешиваться. Я подхожу к Лиаму, и он смотрит на меня сверху вниз. Его мягкие губы слегка размыкаются, пока я на них смотрю. Не произнеся ни слова, я встаю на цыпочки и нежно касаюсь его губ перед тем, как подарить ему мягкий поцелуй. Я чувствую, как его тело расслабляется, словно мой поцелуй — единственное, что способно успокоить его тревогу.

Я отстраняюсь, прежде чем поцелуй может стать глубже, и он бормочет:

— Я останусь в стороне. Он даже не узнает, что я там. Мне просто нужно убедиться, что он не попытается причинить тебе вред, — пытается он уговорить меня, его глаза не отрываются от моих губ.

Я улыбаюсь ему прежде, чем произнести:

— Малыш, мы оба знаем, что в тот момент, когда ты увидишь Веранго, у тебя всё поплывёт. Всё, над чем я работала, полетит к чёрту за несколько секунд. Так что нет, ты не будешь моим прикрытием, — говорю я, отстраняясь.

Его брови хмурятся, и он начинает возражать. Но прежде чем он успевает произнести хоть одно слово, я слегка расставляю ноги, отвожу руку назад и со всей силой наношу удар прямо ему в подбородок. Боль вспыхивает в моих костяшках, когда его голова резко откидывается назад в впечатляющем зрелище. Как будто время замедляется, и бар погружается в единое молчание, когда он с грохотом валится на пол, потеряв сознание.

Никто не произносит ни слова, пока я осматриваю помещение. Деклан и Эйс качают головами и возвращаются к своим делам. Оуэн встаёт со своего места за столом и подходит ко мне. На мгновение я думаю, что он выгонит меня из своего бара или, что ещё хуже, решит разобраться со мной. Но затем я вспоминаю, что хмурое лицо — его обычное выражение, и на самом деле он не сердится на меня за то, что я вырубила его правую руку.

Он останавливается рядом со мной и смотрит на Лиама, лежащего без сознания. Лиам вытянулся на спине и выглядит довольно комфортно, если честно. Но не пройдёт много времени, прежде чем он очнётся, и тогда он будет зол как чёрт. Мне нужно убираться отсюда как можно скорее.

Оуэн слегка смягчает хмурый взгляд, глядя на Лиама, и, буркнув, произносит:

— Он будет зол, когда очнётся.

Я киваю.

— Пусть злится. Пока он жив, мне всё равно, насколько сильно он на меня зол, — бормочу я, стряхивая руку, пытаясь вернуть ощущение в пальцах. Его подбородок оказался твёрже, чем выглядел, и моя рука будет болеть ещё какое-то время.

— Знаешь, он просто беспокоится о тебе, — замечает Оуэн.

Я улыбаюсь ему и тихо смеюсь.

— Да, у меня сложилось такое впечатление, когда он застрелил Пола, — может, это не лучшая шутка на фоне недавней смерти, но, думаю, это имя навсегда останется внутренней шуткой для меня.

Оуэн кивает, прежде чем встретиться со мной взглядом. Что-то сверкает в его глазах, когда он быстро меня оглядывает, словно взвешивая решение. Затем он снова кивает, как будто принял окончательное решение.

— Ты, возможно, появилась в нашей жизни под ложным предлогом, но я не могу притворяться, что ты не хороша для него, — признаёт он, снова переводя взгляд на Лиама, который теперь тихо похрапывает. — Я хочу, чтобы мои ребята были счастливы, — тихо добавляет он, выдыхая короткий смешок, закатывая глаза и снова встречаясь со мной взглядом. — Даже если они находят счастье с такой сумасшедшей сукой, как ты.

Румянец заливает мои щеки. Это самое близкое к признанию в любви от такого человека, как Оуэн, и я принимаю это. То же самое чувство принадлежности вновь согревает меня. Я коротко киваю ему, и, обменявшись взглядом с Макс, разворачиваюсь на каблуках и покидаю клуб.

На улице темно, когда я выхожу из клуба. Я открываю свою арендованную машину и сажусь за руль. Мои действия становятся автоматическими, и вскоре я оказываюсь на том же торговом комплексе, где в последний раз видела Веранго. Тот же самый паркинг, из которого я уезжала, возвращаясь в жизнь Лиама. Это было всего несколько дней назад, но кажется, что прошла вечность.

Я паркуюсь под тем же сломанным фонарным столбом и глушу двигатель. Я не знаю, когда появится Брайс, но у меня есть ощущение, что он уже ждёт меня. Чувство, что за мной наблюдают, не покидает. Как обычно, мои инстинкты не подводят: я вижу, как он выходит из тени деревьев и направляется ко мне. Я стараюсь успокоиться, пока он приближается.

Он выглядит таким же невозмутимым и уверенным, как и в прошлый раз. Его коричневые волосы аккуратно зачёсаны набок, идеально уложены. Пиджак сидит без единой складки. Его ленивое ухмылка только усиливает моё желание зарычать. Он выглядит абсолютно собранным, как будто мы не находимся в самом центре опасного расследования. Полностью невозмутим происходящими вокруг событиями. Это знание само по себе бесит меня. Заставляет меня осознать, что вся настоящая работа ложится на мои плечи. И хотя я провожу всё расследование, лавры в конце получит именно он.

Я молча наблюдаю, как он берётся за ручку пассажирской двери и садится внутрь, плавно закрывая дверь. Звук удара двери разносится по тихой машине. Он смотрит на меня с ухмылкой, а в моей голове проносятся яростные мысли.

Как бы я хотела разбить его самодовольное лицо о приборную панель.

— Итак, что было настолько важно, что ты не могла рассказать мне это по телефону? — спрашивает он своим обычным голосом, как будто моё время для него ничего не значит.

Я сохраняю хладнокровие, хотя всё, что я хочу сделать, — это ударить его лицом об панель.

— Пелоси начинает паниковать. Я решила, что лучше обсудить это лицом к лицу, без лишних ушей.

Брайс продолжает смотреть на меня своим пустым взглядом, подсказывая мне продолжить. Я тру руки о руль, чтобы занять их, и продолжаю:

— Я выяснила, что он перевозит. Или, по крайней мере, думаю, что знаю. Похоже, он пытается выдать фентанил за оксикодон. Видимо, картель меняет товар, — говорю я, внимательно наблюдая за его выражением лица. Когда он сохраняет своё бесстрастное лицо, я понимаю, что он, возможно, уже знал, что перевозят. Я продолжаю: — Он напуган и хочет перенести сделку на завтра вечером с одной партией меньше, чем было запланировано.

Он кивает и поднимает бровь, как король, глядя на меня сверху вниз.

— И что, скажи на милость, напугало нашего человека настолько, что он готов оставить целую партию? — спрашивает он, но я чувствую по его тону, что он уже знает ответ. Его цель — просто напомнить мне о моём месте.