23

23

— Помоги мне, - бесстыдно умоляю я. — Я совершила серьезную ошибку.

К ее чести, моя соседка по комнате не смеется, наблюдая за ужасным пятнистым беспорядком, который я сотворила из своих ранее светлых волос.

Ари, наверное, слишком напугана, чтобы издеваться надо мной.

Каким-то образом краска, которая должна была сделать мои волосы черными как смоль, сделала их блеклыми, сине-серыми. И даже не красивый, ровный цвет, потому что некоторые локоны полностью окрашены, в то время как другие остаются полностью светлыми.

— О... Эээ. Да. Как... что...

— Я воспользовалась этим, — говорю я ей, сую картонную коробку ей в руку. — Я хотела сказать маме большое «пошла ты». Видите ли, она не одобряет радикальную смену прически. И, ну... Я дуюсь.

— Это не самый лучший бренд, — дипломатично отвечает мне Ари.

Это стоило десять баксов. Она может сказать, что это отстой.

— И этого почти не хватило на все твои волосы. Например, они до твоей задницы, когда волнистые. Держу пари, если бы мы их выпрямили, они доходили бы до твоих чертовых колен. Тебе понадобилось бы по крайней мере пять таких коробочек, чтобы стать черной. Что бы…не думаю, что тебе идет этот цвет. Во всяком случае, не из-за длины. Знаешь что? Хватай свое пальто. Становится немного прохладно.

— Ты хочешь, чтобы я ушла в таком виде? — Я визжу.

Она роется в шкафу, пока не находит черную шерстяную шапку с пушистым помпоном, и бросает ее в мою сторону.

Я смотрю на шапку в своей руке, как будто она может укусить. Я никак не могу вместить туда все это безобразие.

— Ты уходишь в таком виде или остаешься, — напоминает она мне.

— Верно. Перспектива.

Я запихиваю все, что могу, в шапку, опускаю ее до бровей и надеваю куртку, прежде чем последовать за ней из общежития на парковку.

Ари ездит на маленьком красном «Жуке», который знавал лучшие дни, но почему-то ей подходит.

Как только мы выезжаем на дорогу, направляясь к городу, но поворачиваем налево, а не направо, к реке на перекрестке, она говорит:

— А теперь небольшое предупреждение. Она Лорен, а не миссис Стюарт, и, если она предложит тебе мартини, будь осторожна. Они готовят пунш.

— Миссис Стюарт... Мы собираемся навестить твою маму? Что? — подхватываю я, вспоминая ее фамилию.

— Ага. Ты много знаешь парикмахеров, которые помогли бы в экстренной ситуации в восемь вечера воскресенья?

О, в этом есть смысл.

— У меня ... сейчас нет доступа к деньгам. Я оплачу, — быстро добавляю я, — но не прямо сейчас.

Я кручу большими пальцами, чувствуя себя чертовски неловко. Я девушка, у которой есть деньги. Таково мое положение среди моих друзей, всегда. Я могу водить нас в рестораны и на шоу, делать то, что они не могут себе позволить. Без этого, кто я? Какой от меня толк, на самом деле?

— Подруга, всем наплевать, — говорит Ари, закатывая глаза. — Мама поможет, потому что ты мой друг, и потому что то, что ты сделала со своими бедными волосами, разобьет ей сердце. Но что случилось с твоими деньгами?

— Мама закрыла мне карты после того, как я проигнорировала ее вчера. И выгнала Роба на прошлой неделе.

Ари на мгновение замирает.

— Так она тебя наказывает и контролирует? Забирает твои деньги?

Я бросаю взгляд в окно. Я, конечно, разглядела высокие здания на расстоянии, но все равно странно видеть небоскребы и сверкающие высотки в Торн-Фоллс. Мы, должно быть, в Саути.

— Среди прочего, — отвечаю я. — Главная угроза - это мое обучение и Андре.

Ари кивает.

— Верно. Итак, каков план?

Я облизываю губу.

— Я подумала, что могла бы заставить ее немного попотеть, а не бежать обратно к ней, — признаюсь я. — Сменю прическу, опубликую в своей основной социальной сети, чтобы показать, что я нарушаю ее правило. Тем временем я могу попросить своего брата одолжить мне немного наличных - просто на жизнь. Он их даст. Его не воспитывала мать. Я думаю, если она увидит, что я не сдаюсь, она запаникует и даст мне немного больше пространства для маневра в отношении ее идиотских правил. Она не может позволить себе по-настоящему отречься от меня; она просто пытается натянуть мой поводок.

Я говорю все это небрежно, но, по правде говоря, я в ужасе. Я никогда в жизни не совершала ничего столь откровенно бунтарского. И моя первая попытка - это катастрофа, в настоящее время запихнутая в шапочку.

— Круто, — хвалит Ари. — Показываешь ей, что ты не тряпка. Мне это нравится.

— Пока это работает, — ворчу я, стараясь не морщиться.

Она паркуется перед современным зданием среди сотен машин. Я смотрю на серебристую высотку в дюжину, может быть, пятнадцать этажей. Я бы подумала, что это для офисов, но при ближайшем рассмотрении я вижу растения и бельевые веревки на балконах.

Так вот где живет Ари. Здесь не так уж плохо. Во-первых, чисто. Мы входим в холл без стойки регистрации.

— Извини, лифта нет, — говорит она мне, направляясь к лестнице. — Как обычно.

Она на седьмом этаже, неудивительно, что она такая изящная и мускулистая, если ей постоянно приходится подниматься и спускаться по всем этим лестницам.

— Это тренировка, — фыркаю я.

— Расскажи мне об этом. Возможно, я и привыкла к этому еще в старших классах, но, черт возьми.

Она громко стучит и кричит:

— Вхожу! — прежде чем ввести длинный код, чтобы открыть дверь.

Квартира, в которую мы входим, современная, хорошо спроектированная и опрятная.

— Ари, дорогая, это ты? — зовет приятный голос. — Я в ванне.

— Одна? — Ари отстреливается несколько настороженно.

Я думаю, что ее снисходительность ко всему сексуальному имеет одну твердую границу: ее мать.

— Да, к сожалению, одна. Дай мне пять минут. Сделай себе мартини, дорогая. — Помолчав, она добавляет: — И мне. Сделай и мне тоже. Двойной, пожалуйста.

Я хихикаю, мне уже нравится ее мать.

Я снимаю куртку, чтобы повесить ее рядом с курткой Ари, и начинаю снимать шапочку, но она останавливает меня.

— Ты хочешь довести маму до сердечного приступа? Мы должны помочь ей попасть в эту переделку.

Я бы сказала, что все не так уж плохо, но в ее словах есть смысл, поэтому я держу рот на замке и не снимаю шапку.

— Это милое местечко, — говорю я, заходя в уютную квартиру.

Открытая концепция и довольно большая кухня-гостиная с большим уголком для чтения, набором барабанов и гитарой, а также чем-то похожим на уголок для йоги.

— Это немного сумбурно, — признается Ари с нежной улыбкой. — Но мне это нравится. Знаешь, у мамы всегда есть что-нибудь для всех нас.

— Ты любишь читать ... тогда кто играет?

— Лоуренс; и на барабанах, и на гитаре. Нейт помешан на фитнесе, отсюда и веса, и прочее. У Виктора художественная студия - моя старая комната. Поскольку они с Нейтом все еще дома, у них немного больше места, чем у остальных из нас. А Бенджамин любит готовить, поэтому все необычное на кухне - для него. Винс сейчас просто увлекается видеоиграми, так что телевизор и ноутбук - это все, что ему нужно.

— У тебя довольно эпичная мама. — Я присвистываю, полностью впечатленная. — Но, если твоя комната теперь студия, где ты останавливаешься во время перерывов?

Она усмехается.

— С друзьями с прошлой недели. Я снимаю комнату с несколькими девушками, которые принадлежат к тому же клубу, что и я.

О. О. «The Heritage».

— У нас прекрасный дом на берегу реки, — объясняет она. — Он довольно большой, но там, как правило, многолюдно, вот почему я предпочитаю оставаться в кампусе, когда учусь.

Я прочищаю горло.

— Верно.

Я просто не уверена, как реагировать на все, что я теперь знаю о ней. Я имею в виду, что наше знакомство началось таким образом, что стало ясно, что моя соседка по комнате не ханжа, но тот факт, что она выставила себя на аукцион на прошлой неделе, все еще много значит.

С другой стороны, у меня был секс в комнате с пятидесятью людьми, большинство из которых наблюдали за мной, так что я не осуждаю. Я просто краснею и не знаю, куда смотреть.

Ари, конечно, это не беспокоит. Она достает три бокала для мартини и начинает готовить коктейль.

Она протягивает его мне, и я морщусь от первого вкуса.

— Вау. Очевидно, мне следует опасаться не только напитков твоей мамы.

— Как ты думаешь, где она научилась их делать? — спрашивает кто-то.

Я поворачиваюсь лицом к пышногрудой блондинке в шелковом халате. Я не из таких, но, черт возьми, она действительно горячая штучка. Не такая, как мать и тетя Себастьяна, которые были красивыми, элегантными, обходительными. Эта женщина излучает соблазнение, ее естественная красота почему-то все еще невинна, с этими большими голубыми глазами.

Я думаю, что моя челюсть, должно быть, ударилась об пол, потому что она хихикает и говорит:

— О, дорогая, ты заставишь меня покраснеть. Кто эта новая очаровательная подруга, которую ты мне привела, Ари?

Несмотря на их разницу в цвете кожи и росте - Ари довольно невысокая, в то время как эта женщина почти такого же роста, как я, - я могу представить, что в ее возрасте у Ари будет такая же атмосфера. У них определенно похожие рот, нос и глаза, хотя у Ари золотисто-карие.

— Это Тиа, моя соседка по комнате, и у нее срочное дело. — Ари морщится, поднимая руку, чтобы остановить меня, когда я подношу ее к шапочке.

Я думаю, что это недостаточная подготовка.

— Видишь ли, мам, она, э-э-э... — Я никогда не видела жизнерадостную женщину такой смущенной. — Возможно, она пользовалась дешевой краской для волос.

— Нет. — Большие голубые глаза расширяются, когда они в ужасе смотрят на меня. — Почему?

Я чувствую, что разбиваю ей сердце.

— Я ... я просто пыталась отправить сообщение. Мне никогда не разрешали делать что-то подобное, так что ... — Я неловко пожимаю плечами.

— Понятно. — Женщина грациозно опускается на табурет у барной стойки и протягивает Ари свою изящную, наманикюренную руку, которая, не колеблясь, протягивает ей напиток.

— У нее очень строгая мать, — объясняет Ари. — Она буквально оборвала ей денежное довольствие, потому что та пропустила телефонный звонок, мам.