— Можно мне кончить на твою киску? — Спрашивает Рафаэль, его движения становятся резкими.

Я даже не думаю. Мой мозг покинул здание. Я не знаю, кричу ли я «да» на его вопрос или просто потому, что я нахожусь на краю пропасти и просто хочу большего, но я говорю это снова и снова.

Я чувствую теплую, липкую сперму прямо на своем клиторе, и Себастьян продолжает трахать меня, несмотря на это.

Я кричу, когда напряжение, наконец, достигает своего пароксизма, все самоощущение покидает меня, когда мое тело теряет контроль, настолько сильно, что я чувствую, как влага вытекает на руку Себастьяна и член Рафаэля, слишком близко, чтобы избежать того, что выходит из меня.

— Черт возьми. Ты сквиртер, — стонет Себастьян.

Он медленно опускает мои бесполезные, бескостные ноги с двух табуретов. Сначала я думаю, что он закончил со мной, но как только он усаживает меня на стойку бара, он обхватывает мои ноги своими бедрами и засовывает свой член обратно в мои складочки.

Я так хочу спать. Истощена. Но моя сердцевина немедленно откликается, покалывая, приветствуя его возвращение.

— Ты знаешь, что бы Рафаэль отдал, чтобы прикоснуться к тебе прямо сейчас? — Спрашивает Себастьян, делая медленные, ленивые толчки. — Что бы любой из них отдал? Миллионы, дорогая. Они положили бы миллионы к твоим ногам. Но они не могут, не так ли? Потому что ты моя.

Неглубокие, томные движения становятся глубже, быстрее, и хотя несколько минут назад я была почти готова упасть, мои бедные маленькие ножки сжимаются вокруг него, как будто пытаясь удержать его прямо там.

— Скажи это. Я знаю, так легко просто принять и не признавать того, что происходит, маленькая извращенка. Но я хочу услышать, как ты скажешь это, когда кончишь. — Его рука перемещается между нами, возвращаясь к моему клитору.

— Пожалуйста, — прохрипела я.

Я не знаю, что он хочет от меня услышать, но я бы сказала ему все, что угодно, лишь бы заставить его продолжать в том же духе.

— Скажи мне, что ты моя, Гестия. Скажи это, или, клянусь, я перестану трахать эту киску в открытую и кончу на твою кожу, как тот первокурсник, вместо того чтобы заставить тебя кончить снова.

Угроза возымела действие немедленно. Себастьян - не Рафаэль. Он не какой-то парень, которого я не знаю или который мне небезразличен. Я хочу, чтобы он продолжал вонзаться в меня вот так, пока мы оба не насытимся.

— Я твоя. Я твоя. Пожалуйста, пожалуйста, заставь меня кончить.

Он рычит и приближает свои губы к моим.

Где-то очень далеко, на задворках моего усталого, перегруженного сознания, мне приходит в голову, что это первый раз, когда он целует меня. А потом он сжимает мой гребаный клитор и толкается так быстро, что я теряю самообладание.

Я кричу во время своего второго оргазма, снова сжимаясь вокруг его члена, когда, наконец, чувствую, как тепло разливается у меня внутри, когда он рычит надо мной.

Я не знаю, сколько секунд, лет, столетий проходит, пока мы оба дышим глубоко, тяжело, быстро, ожидая возвращения обратно на землю.

Затем он смеется.

— Если бы я знал, что одного члена достаточно, чтобы сделать тебя податливой, я бы вышиб тебе мозги гораздо раньше, дорогая.

Он такой придурок.