Я прокрутил страницу до контактов, внутренне приходя в ярость, когда увидел, сколько раз Кларк — парень, о котором я узнал от частного детектива — звонил и писал сообщения сегодня. Я заблокировал его номер, а затем установил новый контакт со своим номером, который пометил как «Кларк». А секунду спустя уже загружал приложение для отслеживания, о котором рассказал частный детектив, на ее телефон. Оно к тому же позволило бы видеть любые сообщения, которые она отправляла или получала, а также активность в приложениях. Я заблокировал Кларка в социальных сетях на всякий случай.

Вот и все. Идеально. Я знал, что сегодня будет хороший день. То, что сделал сейчас или сделаю, чтобы заполучить ее... это не то, что я видел на доске визуализации, но эй, приходится работать с тем, что есть.

Оглядев ресторан, я увидел, что она занята другими столиками. Это дало немного времени, чтобы проанализировать сообщения, которые получала Блейк. Моя девушка была в основном одиночкой, если не считать соседки по комнате и нескольких подруг-моделей, с которыми иногда встречалась. В ее досье были замечания из модельного агентства, в которых отмечалось, что она чувствовала себя «некомфортно в обществе». Ее друзья были придурками. Об этом можно было легко сделать вывод, даже по текстовым сообщениям. Так не пойдет.

Но больше всего меня разозлил Кларк. Маменькин сынок ежедневно говорил ей о любви.

Дыши, Ари. Он скоро исчезнет.

Краем глаза я заметил движение, и понял, что она почти подошла к столу. Я быстро бросил телефон на колени и одарил ее, как надеялся, обаятельной улыбкой.

— Держите, — весело сказала она, но это было в той мягкой манере, которую люди используют с незнакомцами.

Я не мог дождаться, когда перестану быть для нее чужим. Хотел стать лучшим другом, всем для нее.

Это был единственный финал, который я мог принять.

— Как долго ты здесь работаешь? — спросил я, когда она повернулась, чтобы уйти. Я уже знал ответ, но отчаянно нуждался в разговоре.

— Всего несколько недель. Я только переехала, — она снова покраснела, и я не был уверен, почему. — Это подработка.

— Пытаешься стать моделью? — я притворился, что гадаю.

Румянец на ее щеках стал еще гуще.

— Я ходячее клише. Знаю.

— Обычно так и бывает. Но с таким лицом, как у тебя, солнышко… Не сомневаюсь, скоро ты станешь одной из супермоделей.

Ее лицо на мгновение потемнело... и я задался вопросом, хотела ли Блейк этого вообще?

— Да, было бы невероятно, — наконец пробормотала она.

Но в голосе не появилось энтузиазма.

— Ну, знаешь что? Я тоже только что переехал. Это значит, что мы обязаны стать лучшими друзьями.

На этот раз на ее лице появилась настоящая улыбка. И она фыркнула! Я еще раз мысленно встряхнул себя... потому что верил в празднование близкой победы.

— Лучшими друзьями?

— Да, — серьезно сказал я, кивая головой для пущей убедительности. — Я действительно хороший лучший друг. Все так говорят.

— О, значит, вы со всеми лучшие друзья?

Мои глаза расширились.

— Ну, нет, — заикнулся я. — На самом деле у меня только один лучший друг. Но он уверяет, что я лучший. И я действительно думаю, что справлюсь с этой задачей, вот что хочу сказать, — что, черт возьми, вылетело из моего гребаного рта? Я был позором всего человечества.

— Не могу поверить, что мы столько раз подряд произнесли «лучший друг», — хихикнула она, прежде чем внезапно застыть.

Я взглянул туда, куда смотрела Блейк, и заметил женщину с суровым лицом, направляющуюся в нашу сторону и выглядящую так, словно ела щенко.

— Нужно возвращаться к работе, — поспешно сказала Блейк, прежде чем направиться к другому столику.

Что ж, теперь я недоволен. Осталось еще миллион вещей, о которых необходимо было поговорить с Блейк.

— Мистер Ланкастер, приношу извинения за поведение мисс Шепфилд. С ней разберутся, — проворковала наглая женщина, которая, как я предположил, была менеджером заведения.

— Здесь не с чем разбираться, мэм, — протянул я. — На самом деле, это лучшее обслуживание, которое у меня когда-либо было. Вы были бы глупой, упустив ее, — ее лицо покраснело от смущения, когда я подчеркнул слово «глупая».

Я встал и бросил на стол немного наличных, намного больше, чем стоило это изысканное блюдо, так что моя девушка, очевидно, получит отличные чаевые.

— Спасибо за ужин, — пробормотал я, хотя на самом деле ничего не ел. Я направился к выходу из ресторана, бросив на Блейк последний пристальный взгляд.

Она тоже смотрела на меня, наливая воду какому-то мудаку, который, казалось, был загипнотизирован передом ее рубашки.

Это все, на что я был способен, продолжая тащиться прочь.

— Думаю, моя официантка уронила телефон, — сказал я хостесс, протягивая украденный телефон и игнорируя «пожалуйста, трахни меня» взгляд.

«Максимус 5000», также известный как «Малыш Ари», найдя ее, больше никем не интересовался.

Как только я вышел из ресторана и направился по тротуару к машине, отправил Линкольну смс:

Я: Просто хочу, чтобы ты знал: твой лучший друг артистичен и умен.

Линкольн: О, правда...

Я: У меня также хороший самоконтроль.

Линкольн: Хорошо, кто это? Кто забрал телефон Ари Ланкастера?

Я: Нет, серьезно. Блейк была прямо передо мной, и я полностью контролировал все свои импульсы. И поэтично отзывался о ней. Как видишь... артистичен и умен.

Линкольн: Боюсь задавать этот вопрос, но какие именно импульсы ты контролировал?

Я: Сбежать с ней на необитаемый остров, конечно же.

Линкольн: Вот откуда я знаю, что ты не так умен, как думаешь, приятель.

Я: Издеваешься? Что?!!!!

Линкольн: Если выдается шанс «сбежать» с девушкой... ответ всегда положительный.

Я: ...

Линкольн: ...

Я: Буду иметь в виду.

Садясь в машину, я представлял, что делаю именно это.

Определенно буду иметь это в виду.