Одиннадцать

Зак

Слышится непрерывный звук, который эхом разносится по всему складу, прорезая окружающую нас тишину. Мак, Джоэл, Лиам и я стоим в очереди бок о бок, одетые в наши лучшие воскресные наряды и увешанные оружием. Слоан, как всегда, сидит в фургоне наблюдения и наблюдает за периметром с помощью дрона.

— Если все пойдет наперекосяк, мы сваливаем. Не пытайтесь брать пленных. Этот человек — гребаное привидение. Если он доберется до кого-нибудь из вас, я не уверен, что мы вернем вас обратно, — предупреждает Мак как раз в тот момент, когда огромные ворота гаража открываются и въезжают две бронированные машины, паркующиеся бок о бок, их фары направлены прямо на нас.

Водители заглушают двигатели, но остаются за рулевыми колесами. Из грузовиков выходят четверо вооруженных охранников, по двое из каждой машины, затем с заднего сиденья вылезает крупный русский в черном костюме от Армани. Его начищенные черные туфли сверкают при каждом шаге, его шаги эхом отражаются от стен пустого здания.

Мой взгляд перемещается с него на его охранников, затем обратно к нему, когда он останавливается в десяти футах перед нами.

— Джентльмены, рад с вами познакомиться, — протягивает он хриплым голосом с сильным русским акцентом.

Его пальцы украшены татуировками и серебряными кольцами. Я узнаю черную краску на костяшке пальца как фирменный символ братвы Федорова. Маленькая бриллиантовая серьга в носу, которая дополняет его противоречивый облик, подмигивает мне.

— Пожалуйста, извините мою охрану, но я уверен, вы понимаете, что я не могу рисковать.

Мак делает шаг вперед, и я на всякий случай кладу палец на спусковой крючок.

— Конечно, — соглашается Мак. — Однако я ожидаю, что эта встреча пройдет гладко. Мы здесь для того, чтобы вести честный бизнес, а не взъерошивать перья и не нагнетать обстановку.

Османов улыбается и кивает, его белые зубы ровные и такие же отполированные, как и все остальное в нем. Но его спокойное поведение — всего лишь укрепленная оболочка того, что лежит под поверхностью. Этот человек — признанный гений. Буквально. Он известен как один из самых умных гангстеров, когда-либо существовавших. Так зачем ему иметь дело с компанией, которая уничтожает организованные преступные группировки, подобные его?

Он сканирует каждого из нас, затем спрашивает:

— Двоих не хватает. Где они?

— Брукс занимается семейным делом. А наша охотница ведет наблюдение за зданием. Так же, как и вы... Мы принимаем меры предосторожности, — холодно отвечает Мак.

Проводя татуированным суставом пальца по бороде, Османов задумчиво напевает, шестеренки в его голове крутятся.

Мак продолжает.

— Ну что ж. Давайте покончим с этим, хорошо? Насколько мы понимаем, мы пытаемся свергнуть тот же картель, который действует по всей вашей территории.

Османов кивает, призывая Мака продолжать.

— Мы готовы заключить сделку — справедливую. С определенными ограничениями, конечно. Мы объединяем силы, вместе уничтожаем колумбийцев, затем расходимся и никогда больше не разговариваем. У нас есть ресурсы и навыки, но нам не хватает рабочей силы, поэтому ублюдки продолжают ускользать. И, очевидно, нам нечего предложить им в качестве приманки.

— Итак, вам нужна помощь. Может быть, расставить ловушку? — заканчивает русский за Мака.

— Подтверждаю.

Русский вздыхает.

— У меня полно людей, которые с радостью пустили бы пулю в голову любому из этих ублюдков.

Мак задерживает дыхание и проводит рукой по своим волосам цвета соли с перцем.

— Тогда ладно. Тем временем мы ликвидировали Диего Переса и Сантьяго Ортиса. Вам что-нибудь говорят эти имена?

Османов прищуривается, оглядывает каждого из нас, затем кивает.

— Ортис был пустой тратой времени. Другого не знаю.

Прочистив горло, Мак говорит русскому:

— Ортис назвал нам местоположение и еще два имени — Антонио Санчес и Мануэль Гарсия. Мы вывезли четырнадцать гражданских, но там не было ничего, что могло бы вас заинтересовать. Однако, — Мак делает короткую паузу, — вам следует знать, что торговля людьми для нас важнее... других начинаний.

Османов проводит большим пальцем по нижней губе, затем начинает медленно расхаживать перед нами, как большой разъяренный кот.

— Есть ли какой-то смысл, который ты пытаешься здесь донести?

Мак поднимает подбородок и складывает руки на груди.

— Если дело дойдет до выбора между вашим продуктом и невинными жизнями, мы выберем жизни.

Рот Османова кривится в усмешке.

— У меня с этим нет проблем. В любом случае, я не гонюсь за продуктом. И мы не занимаемся торговлей кожей. Я хочу, чтобы этот картель был полностью уничтожен. Возврат товара был бы мелочным шагом. И я уверяю вас, джентльмены, я не мелочный человек. Колумбийцы слишком долго были раздражителем, и это начинает наносить ущерб семейному бизнесу.

Османов делает паузу и встает прямо перед Маком.

— Вы сами заключили сделку. Но не принимайте мою человечность за слабость. У меня есть склонность выходить из себя, когда кто-то сбивается с пути.

Это не угроза. Это обещание.

Мак протягивает руку, и взгляд Османова скользит по каждому из нас, прежде чем он вкладывает свою ладонь в ладонь Мака. И вот так просто мы оказались в постели с братвой Федоровых.

Прошло три короткие недели с тех пор, как мы встречались с Османовым, но он уже доказал, что является важным активом на нашей стороне, потому что после еще двух быстрых побегов из колумбийского ада еще сорок женщин и детей могут вернуться домой. То, что начиналось как контракт от правительства на ликвидацию колумбийского картеля — контракт, который они разорвали и от которого отказались, — превратилось в добровольную миссию, подпитываемую стремлением положить конец торговле людьми. Хотя с нашей стороны было бы невероятно наивно полагать, что мы когда-нибудь сможем достичь такого.

Итак, на данный момент мы продвигаемся вперед, одна миссия за другой, картель даже не подозревает, что это мы крадем их продукт и медленно разрушаем их иерархию по частям. Мы не оставляем никаких следов того, кто мы и почему мы в этом замешаны. Колумбийцам потребовалась бы крупная утечка информации, чтобы обнаружить нас или узнать, когда мы прибудем.

— В любом случае, хватит обо мне. А как насчет тебя, Зак?

Я вырываюсь из своих мыслей, понимая, что не слышал ни единого слова, сказанного сексуальной брюнеткой через стол от меня с тех пор, как я заехал за ней этим вечером на наше свидание. Лора? Лиза? Не имеет значения. После сегодняшнего вечера она меня больше никогда не увидит. А пока я буду вести себя как настоящий джентльмен, оттрахаю ее до полусмерти, а потом отправлю восвояси.

Одаривая ее легкой улыбкой, я ставлю локти на стол и наклоняюсь.

— Я мог бы слушать тебя всю ночь, милая. Кроме того, моя жизнь довольно скучна. Говорить особо не о чем.

Она хихикает, как школьница, румянец расползается от ее пышных сисек до чрезмерно накрашенных накладных ресниц. Она снова начинает бубнить о чем-то, на что мне наплевать. Я думаю, о ее кошках.

Через несколько секунд мой мозг сбился с пути, и я начал думать о длинноногой блондинке, которая получает огромное удовольствие от того, что делает мою жизнь невыносимой, танцуя в моих кошмарах, как маленькая террористка, которой она и является. Если подумать, я не видел ее лично с тех пор, как ее бабушка попала в больницу пять недель назад.

Но тогда она не просто всплывает в моих мыслях, она сидит прямо там, по ту сторону бара, со своей густой золотистой гривой, заплетенной в одну из тех широких распущенных французских кос, которые выглядели бы чертовски феноменально, обернутыми вокруг моего кулака. Ее крепкое, подтянутое тело облачено в темно-красное платье, от которого голубеют ее глаза. Она поднимает взгляд от своего бокала, и наши взгляды встречаются.

Господи Иисусе. Она просто сногсшибательна. Но этот ее рот...

Харпер хмурится, затем возвращает свое внимание к темноволосой красавице перед ней. Стелла.

Я со стуком ставлю стакан виски на стол и вежливо улыбаюсь своей спутнице, обрывая ее на полуслове. Поднимаясь на ноги, я оставляю легкий поцелуй на ее макушке и бормочу в ее волосы:

— Закажи себе еще выпить, милая. Я вернусь через несколько минут.

Она хихикает, затем машет официанту, чтобы тот заказал еще один из ее фруктовых коктейлей.

Мой член подергивается с каждым шагом, который я делаю по направлению к Харпер, как будто мой член — это компас, а Харпер указывает прямо на север.

— Дамы. Приятно видеть вас здесь.

Я включаю очарование и встаю между Харпер и Стеллой, положив руку на спинку стула Харпер. Костяшки моих пальцев касаются нежной кожи ее обнаженного плеча, и она ерзает на стуле, отшатываясь от прикосновения. Она отводит глаза, давая мне возможность осмотреть ее, не заглядывая в ее глубокие океанические омуты.

Стелла вытягивает шею и оглядывает тускло освещенный бар. Это хорошее заведение — из тех, что выбирают для свидания с повышенным содержанием, когда надеются переспать. Стелла находит столик с грудастой брюнеткой, затем улыбается и машет ее пальцами, в то время как Харпер занята тем, что теребит свою салфетку и смотрит куда угодно, только не на меня.

И тогда я вижу это — кольцо. Каждый мускул в моем теле напрягается, когда я смотрю на простой бриллиант в виде солитера на левой руке Харпер. Любой, у кого есть глаза, мог бы сказать, что это высокое качество и, вероятно, стоит целое состояние, но оно слишком... простое. И совсем не в стиле Харпер.

Не моя проблема.

— Симпатичная девушка, Зак. Где ты ее нашел? — щебечет Стелла, с ухмылкой поглядывая на меня снизу вверх.

Но я не могу оторвать глаз от Харпер. Интенсивность моего пристального взгляда, очевидно, вызывает у нее некоторый дискомфорт, потому что ее руки теперь скрещены на груди, отчего только выпуклые сиськи вздымаются над дерзко низким вырезом платья. И ее пульс беспорядочно скачет где-то в горле.