Глава пятая
Джейкоб
Я беру холодильник и запрыгиваю на квадроцикл. Солнце еще не полностью поднялось над деревьями, и я надеюсь, что, проезжая мимо дома Коннора, я разбужу их. Они правильно сделали, что не позволили мне остаться с ними. Хэдли даже не предложила мне домик на дереве. Прошлая ночь была моей последней ночью в доме до окончания срока моего пребывания здесь. Мне сказали, что я могу остаться в гостевой комнате до возвращения Шона и Девни, которое состоится сегодня днем, но потом я отправлюсь в крошечную дыру с биотуалетом. Клянусь, если кто-нибудь в Голливуде узнает об этом, я не переживу. Я делаю дополнительный круг вокруг дома Коннора и, не желая оставлять Деклана в стороне от веселья, делаю несколько кругов вокруг его дома, прежде чем отправиться к ручью. Это мое любимое место. Когда мы были детьми, мы приходили сюда и проводили день, рыбача или просто плескаясь, прежде чем нам приходилось возвращаться в ад, который был нашим домом. Всякий раз, когда я оказывался здесь, я чувствовал себя спокойно, и это не изменилось. Солнце выглянуло из-за линии деревьев, и горизонт окрасился в яркие оранжевые и желтые цвета, прежде чем опуститься до глубокой синевы рассвета. Что-то в теплых оттенках этого утра, сливающихся с голубым, заставляет меня думать о Бренне. Как небо отражает цвет ее темно-рыжих волос и оттенок ее глаз. Прошлой ночью мне не давали покоя мысли о ней. Как мило она выглядела в своих леггинсах и толстовке. Она была прекрасна, даже в беспорядке. Я всегда был рядом с роскошными женщинами, но они никогда не были такими рядом со мной. Их макияж и прическа всегда идеальны. Бренна – другая. Однако это плохой путь, и я должен перестать думать о ней и сосредоточиться на ее ребенке, который испытывает трудности. Это не имеет абсолютно никакого отношения к моему желанию увидеть ее снова. Неа.
Лжец.
Я проверяю часы и вижу, что провел здесь целый час, думая не о том, о чем нужно, я сажусь на квадроцикл и направляюсь к дому Себастьяна. Я еду по тропе, которой мы пользовались тысячи раз, пробираясь к дому Девни. Это не занимает много времени, я еду через лес, как будто с тех пор, как я ездил по этой дороге в последний раз, прошло несколько дней, а не лет. Не успеваю я дойти до двери, как Себастьян оказывается снаружи и бросается ко мне.
– У тебя есть квадроцикл! Это так круто. Я хочу такой, но мама говорит, что они слишком опасны.
Я улыбаюсь.
– Мне потребовалось много времени, чтобы купить его. Когда мы были детьми, у нас был трактор и лошадь. И все.
– Мелани хочет лошадь.
– Хороший выбор. Тракторы медленные.
Себастьян смеется.
– У меня уже готовы удочка и приманка. Мне просто запрыгнуть?
Я не знаю, каков протокол, но уверен, что сначала мне нужно поговорить с его матерью.
– Мы отправимся через несколько минут. Я просто хочу, чтобы твоя мама знала, где мы будем и как со мной связаться.
Он кивает, как будто это хорошая идея, и это обнадеживает.
Когда мы подходим к двери, Бренна уже направляется к нам. Господи, вот и закончились все мои бредовые мысли о ней. Она еще более великолепна, чем в последний раз, когда я ее видел. Ее волосы распущены, и спадают мягкими волнами на плечи, когда она смотрит на меня, мне хочется упасть к ее ногам. Я видел ее три раза, и каждый раз она была совершенно другой, но чувство при встрече с ней остается неизменным.
– Доброе утро, – говорю я, сохраняя ровный голос.
Она вдова. Она мать-одиночка, и я и не подумаю сунуть свою палку туда, где ей не место. Возьми себя в руки, Джейкоб.
– Доброе утро, Джейкоб. Вижу, Себастьян быстро нашел тебя.
Я провожу рукой по волосам, чувствуя себя немного не в своей тарелке.
– Он нашел. Я хотел сообщить тебе, куда мы едем, и дать свой номер на случай, если тебе понадобится связаться с нами.
– О, да, это было бы здорово. Наверное, мне следовало попросить об этом, но у Себастьяна есть телефон и... Я опять болтаю... – она останавливает себя, смеясь. – Можно попросить твой номер?
Она протягивает телефон, и я ввожу свой номер в новой текстовой строке, а затем набираю сообщение. Прежде чем нажать кнопку «Отправить», я должен убедиться, что она понимает, как важно никогда не делиться этим.
– Этот номер – мой личный мобильный телефон.
– Хорошо, – растерянно произносит Бренна.
– Я имею в виду, что этот номер есть только у десяти человек в мире. Это очень конфиденциально.
Похоже, понимание пришло к ней, и ее глаза расширились.
– О, так это типа совершенно секретно.
– Очень.
– Понятно. Тогда не волнуйся.
Я отправляю сообщение, чтобы оно было у нее, а также у меня. Это не должно меня радовать, но радует. Я возвращаю ей телефон.
– Вот, это мой номер на случай, если тебе что-нибудь понадобится.
– Я ценю это. Если бы я продала это таблоидам, то, наверное, смогла бы выплатить ипотеку, верно?
Я ничего не говорю, пытаясь придумать правильный ответ. Я не считал ее такой, но я ее не знаю.
– Джейкоб, я шучу! Боже, видел бы ты свое лицо. Я бы никогда так не поступила. Не только потому, что я не задница, но и потому, что это было бы невероятно ужасно после того, как ты взял моего ребенка на прогулку, что возвращает меня к тому, что я не задница.
Я смеюсь, как будто знаю, что она все это время шутила.
– Я знаю. Я не думал, что ты так поступишь. Я знал, что ты шутишь.
– Ты не шутила, но все в порядке. Я обещаю не делиться этим ни с кем, но советую не давать это Себастьяну.
– Почему нет? – спрашивает он, сидя рядом со мной.
Она смотрит на него, приподняв одну бровь.
– Ну, давай вспомним, как несколько недель назад ты рассказал всем в школе секрет о своей сестре, который не должен был рассказывать?
Себастьян отмахивается от нее рукой.
– Пожалуйста, это было совсем другое.
– Как это?
– Это Мелани! Всем на нее наплевать! Она надоедливая и глупая, и заслужила это. Мне нравится Джейкоб, я бы так с ним не поступил.
Я кашляю, чтобы скрыть смех.
Бренна закатывает глаза.
– Ну да, пока ты не докажешь, что тебе можно доверять вне зависимости от ситуации, я тебе не доверяю, и никто другой тоже не должен.
Моя рука сжимает его плечо.
– Это переломный момент, малыш. Все мамы просто созданы для того, чтобы все знать. Это отстой.
– А твоя мама знает, когда ты говоришь правду?
– Моя мама умерла, когда я был в твоем возрасте, но, когда она была жива, она всегда знала. Поэтому я думал, что она инопланетянка или что-то в этом роде, потому что, какую бы ложь я ни говорил, она все понимала. И если я делал что-то не так, мама всегда могла это понять.
Он наклоняется, голос тихий, чтобы слышал только я.
– Они ненормальные.
– Я согласен, – шепчу я в ответ.
– Я слышала это, – сообщает нам Бренна.
– Видишь, – возражает Себастьян.
Я киваю.
– Они инопланетяне.
– Инопланетяне или кто там еще, вы, ребята, развлекайтесь. Я планирую пробежаться с Мелани по магазинам, но далеко и надолго меня не хватит. Я полагаю, вы будете рыбачить не меньше часа?
– Определенно. Скорее всего, мы задержимся намного дольше. Ему нужно быть дома?
Она покачала головой.
– У меня нет других планов.
– Отлично. Мы уезжаем и, надеюсь, привезем что-то для приготовления пищи.
Ее лицо немного бледнеет.
– Звучит... замечательно.
Себастьян смеется.
– Может, мама и инопланетянка, но ее слабость – рыбьи кишки.
– Приятно слышать. Мы сделаем всю работу, чтобы она этого не видела, – говорю я, подмигивая.
Мы поворачиваемся, чтобы уйти, но Бренна прочищает горло, заставляя нас двоих остановиться. Что это с женщинами такое – прочищать горло? Она смотрит на сына, наклонив голову, и опускает кружку с кофе.
– Ты что-то забыл, Себастьян?
Он улыбается и направляется к ней. Его руки обхватывают ее за плечи, и они крепко прижимаются друг к другу. Она взъерошивает ему макушку, прежде чем отпустить, и у меня в груди все сжимается. Это такой невинный жест, но так делала моя мама каждый раз, когда обнимала меня.
– А теперь иди, веселись, будь умницей и, пожалуйста, не забудь крем от загара...
Бренна улыбается мне и взмахивает рукой.
Он хмыкает, как это делает мальчик, когда мама его смущает, и я ухмыляюсь.
– Тебе нужен шлем или что-то еще, чтобы кататься?
Глаза Себастьяна наполняются ужасом.
– Нет!
Я смеюсь.
– Ладно, я просто не знаю ничего из этого.
– Если бы ты спросил мою маму, я уверен, она бы сказала, что да, она немного параноик, если я поранюсь.
– Это женская особенность. Жены моих братьев такие же. Давай отправимся в путь и, надеюсь, поймаем что-нибудь хорошее.
Поездка к ручью не занимает много времени, поскольку мы пересекли участок Сидни, чтобы добраться до моего. Погода идеальная для такой прогулки. Мы находимся в самом начале слияния весны и лета, поэтому по утрам прохладно, но в полдень – в самый раз. Мы готовимся, и я сразу понимаю, что Себастьян – профессионал. Он наматывает леску, привязывает приманку и выбирает место.
– Здесь камни и я думаю, что рыба может клюнуть.
Я киваю в знак согласия.
– Отличная идея.
– Мы с отцом много рыбачили.
– Твоя мама упоминала об этом. Я помню, как твой отец был здесь, когда мы были детьми.
Себастьян неохотно улыбается.
– Он любил воду. Он любил поднимать меня раньше всех, чтобы мы могли порыбачить. За неделю до его отъезда мама каждое утро просыпалась и обнаруживала, что нас нет, и... это была наша фишка.
У меня разрывается сердце, когда я слышу боль в его голосе, но я понимаю его. То, что моя мама делала с нами и чего больше никогда не было, нелегко принять. Ничто не облегчит эту боль, кроме времени. Но иногда даже это не помогает. Бывали дни, когда я только и делал, что сидел у могилы матери и разговаривал. Я хотел быть рядом с ней. Если бы она меня слышала, то наверняка нашла бы способ вернуться и помочь нам. Мы были ее сердцем, и мы разрывались, но помощь так и не пришла, по крайней мере та, в которой мы нуждались.
– Я надеюсь, это нормально, что мы это делаем. Я хотел, чтобы это было весело для вас.