По телу пробежала дрожь, и я не могла притворяться, что это от сквозняка. Все, что я чувствовала, было из-за его близости.

— Так будет лучше?

Это была опасная игра. Проект был на ранней стадии, и завтра он мог снова стать мерзавцем. Может быть, его дед даже уволит меня, если узнает? Поцелуй с Оливером мог разрушить все, над чем я работала. Я никогда не хотела, чтобы кто-то сказал, что я получила эту работу и добилась успеха только потому, что спала с внуком владельца. Но все труднее было помнить причины, почему не стоит этого делать, когда каждый глубокий звук его голоса вызывал что-то в моей груди, грудь вздымалась, как будто я пробежала милю, вместо того чтобы быть замерзшей в его взгляде.

— Хуже уже не будет, правда? – спросила я. Один поцелуй никому не повредит, верно?

Он наклонился достаточно близко, что мы вдыхали друг друга, и его борода задевала мое лицо.

— Чертовы подтяжки, – пробормотал он, прежде чем сократить расстояние.

Если он злился, то я поощряла его всеми силами. Потому что он не просто целовал меня, он завладел мной.

Посасывая мою нижнюю губу, он прикусил её на мгновение, и я застонала. Когда он отпустил, мой язык разгладил нежную кожу. Но он воспользовался этим моментом, чтобы пососать мой язык, втягивая его в свой рот. Поцелуй с ним казался мне чем-то запретным.

Его руки оставались на дереве, которое скрипело под давлением его кулаков. Я не могла себя контролировать. Я царапала его грудь ногтями, затем спустилась к животу, взялась за ремень и притянула его бедра ближе к своим, наши тела почти касались друг друга. Если это был мой единственный шанс, я собиралась воспользоваться им. Отпустить все свои запреты. Он проник под мою кожу, его попытки держать мир на расстоянии вытянутой руки только заставляли меня хотеть стать ближе. Никто никогда не беспокоился о том, достаточно ли я ем, достаточно ли отдыхаю, пью ли воду во время работы над проектом.

Он провел губами по моей челюсти, вниз по шее, лизал вдоль выреза моей рубашки. Только его рот касался меня, но этого было более чем достаточно, чтобы зажечь меня, мои бедра искали его. От всего этого у меня кружилась голова, и я наконец-то смогла признаться себе, что это желание.

Он позволил нам изучать друг друга в одной точке, пока его губы не замедлились, а скрип в моих ушах не усилился.

На мгновение он дышал рядом со мной, а затем отстранился, окинув меня взглядом. Мне не нужно было зеркало, чтобы понять, что я была разрушена его ртом, зубами и языком.

Не то чтобы он выглядел лучше, резинка для волос давно исчезла, его волосы были растрепаны, губы опухли. Что он и этот дом делали со мной?

— Мы должны остановиться, – он сжал челюсти и перевел взгляд на мои пальцы, вцепившиеся в его футболку. — Я не хороший человек.

Я медленно разжала хватку, прижав ладонь к губам, как бы сохраняя в памяти то, что только что произошло.

— Ты должна бежать в противоположном направлении.

Мне отчаянно хотелось снова прикоснуться к нему, чтобы наши тела были прижаты друг к другу.

— Разве я не должна сама судить об этом?

— Поверь мне, – его голос был хриплым. — Ты заслуживаешь намного лучшего.

Я закрыла глаза, когда он в последний раз поцеловал меня в лоб. Прощание еще до того, как мы начали.

Этот момент разбудил меня, дал попробовать яблоко, и тут же оно было отнято. Я никогда в жизни не чувствовала себя более похожей на Чарли Брауна, и я хотела этот футбольный мяч.

Прежде чем я успела ответить, он схватил блокнот и вышел из комнаты, оставив меня дрожащей у книжной полке. Поцелуй с Оливером не был в списке дел на сегодня и никогда не будет в будущем — не с учетом того, как легко он смог уйти.

Впервые я задумалась, стоит ли восстанавливать эту развалину или лучше всё снести.