Она облизывает губы, пока я сижу на диване и глажу себя.

— Наблюдать за тем, как ты обнаруживаешь свою уверенность, было невероятно, детка. А теперь разденься и покажи мне, насколько ты уверена в себе, оседлав меня, — я достаю из кармана презерватив и быстро натягиваю его, пока она стягивает с себя рубашку.

Моя рубашка.

Ей нравится носить их перед сном, и мне чертовски нравится видеть ее в них.

— Черт, Клара, — стону я, видя, что под этой рубашкой она обнажена.

Она, не теряя времени, оседлала меня и насадила себя на мой член. — Да, — кричит она.

Я хватаю ее за бедра и заставляю двигаться, позволяя ей найти скорость и положение, которые кажутся лучшими. Когда она находит его, выражение экстаза на ее лице становится невероятно сексуальным.

— Всё, детка, бери то, что тебе нужно.

Ее голова откидывается назад, а пальцы впиваются мне в плечи. Точно так же, как и ее телефонный звонок, я вижу, как она обретает уверенность. Я позволяю ей взять на себя управление, что мне нелегко, но я хочу, чтобы она поняла, что у нее есть контроль.

Она двигает бедрами и впивается ногтями в мои плечи. — Ох, черт, — стонет она.

— Продолжай, Клара, не останавливайся, пока не кончишь на мой член.

Она движется быстрее и стонет громче, поднося меня так близко к краю, что мне приходится изо всех сил стараться не кончить.

Ее ногти царапают мою спину, и я радуюсь этой боли. Я шлепаю ее по заднице, заставляя ее вскрикнуть.

— Сделай это еще раз, Эллиотт.

Я ухмыляюсь и сильнее шлепаю ее по заднице, и она выгибает спину. Я всасываю в рот твердый сосок и прикусываю его, снова шлепая ее по заднице.

— Черт, я близко, — она движется быстрее, и я чувствую, как ее киска сжимается вокруг меня.

Ее сосок выскакивает у меня изо рта, и я сосу средний палец, делая его влажным. Я протягиваю руку и прижимаю её к ее заднице. Она не протестует, поэтому я заталкиваю её в ее узкую дырочку.

— Боже мой, да, я чувствую себя такой сытой, — кричит она.

Я трахаю ее задницу пальцем, а она продолжает скакать на моем члене. Звуки ее мокрой киски, берущей то, что она хочет, эхом разносятся вокруг нас. Это как чертова музыка.

— Послушай, какая ты мокрая, Клара. Приятно, когда берешь то, что хочешь, не так ли?

— Да, ох, Эллиотт, я не могу сдерживаться, — плачет она.

— Не сопротивляйся, дай мне свое гребаное освобождение, — требую я. Я прижимаю свои бедра к ее бедрам так сильно, как будто трахаю пальцами ее тугую задницу, и она взрывается вокруг меня.

— О Боже! — кричит она.

Ее голова откинута назад, соски тверды, а выражение чистого экстаза украшает ее великолепное лицо. Я больше не могу бороться со своим оргазмом и следую за ней.

Я притягиваю ее к себе, и мы держимся друг за друга, медленно восстанавливаясь. Наше дыхание тяжелое, и она трясется рядом со мной, все еще чувствуя толчки.

Через несколько минут она поднимает голову и улыбается мне. — Кому-нибудь еще мне позвонить, чтобы это повторилось?

Мы оба смеемся, и я шлепаю ее по заднице. — Тебе не нужно кому-то звонить, детка. Тебе просто нужно посмотреть на меня.

Она встает, хватает мою рубашку с пола и надевает ее обратно. Ее глаза опускаются на пол, и я откидываюсь назад, чувствуя, что ей нужно что-то сказать.

— Что такое, детка?

Она поднимает на меня глаза и выдыхает. — Я хочу противостоять своему отцу, прежде чем ты доберешься до него.

Чёрт.

— Эллиотт, ты не выглядишь счастливым. Что случилось, маленькая леди не сделала минета? — спрашивает Хенли, когда мы садимся.

— Заткнись и держи свои мысли подальше от моих проклятых штанов, — шиплю я.

— Черт, что случилось? — спрашивает Трейс, глядя на меня.

Я провожу рукой по лицу, вздыхаю, прежде чем сложить пальцы перед ртом. — Клара разговаривала с Джастином. Убедила его встретиться с ней здесь в четверг в пять.

— Наконец-то, черт возьми, — говорит Фантом.

Я киваю, оглядываясь на них. — Нет дерьма, но теперь есть поворот, — все они сосредоточены на мне, и я откидываюсь на спинку стула, скрещивая руки на груди. — Клара хочет противостоять ему, прежде чем я повеселюсь.

— Что? — спрашивает Трейс.

— Ох, черт, — стонет Хенли.

— Пусть, — отвечает Фантом.

Мы все поворачиваемся к нему, и он пожимает плечами. — Послушай, я ни черта не смыслю в отношениях, но я знаю, что значит хотеть противостоять кому-то из-за чего-то. Не отнимай у нее этого. Мы чертовски хороши в том, что делаем, и мы можем это осуществить. Дай своей девушке то, что она хочет, Эллиотт.

Несколько минут тишина. Я не уверен, что думают все остальные, но что касается меня, то я злюсь, что не думал об этом таким образом. Фантом прав. Клара действительно заслуживает того, чтобы противостоять своему отцу и получить необходимое решение. Я был так озабочен тем, чтобы это произошло или как заставить это работать, что не принял во внимание ее чувства. Я не учел тот факт, что у меня трое самых умных друзей, которые могут помочь мне добиться чего угодно.

— Давай вместе придумаем план, — наконец говорю я, опираясь руками на стол.

— Мы с Трейсом можем схватить его на парковке. Мы позаботимся о том, чтобы за ним не следили, и, когда станет ясно, мы сможем бросить его в гроб в задней части катафалка, — предлагает Фантом.

Я киваю, мне нравится эта идея. — Один из вас должен следить за ним, пока другой хватает его. Мы не можем рисковать, что кто-нибудь увидит.

— Мы в этом не новички, — говорит Трейс, скрещивая руки на груди.

Я знаю, что мне не о чем беспокоиться, но я никогда раньше не был эмоционально связан с кем-то. Риск того, что что-то случится со мной или с кем-либо из нас, теперь кажется более тяжелым. Я не хочу, чтобы Клара пострадала из-за того, что я облажался и попал в тюрьму. Оставить ее – не вариант, поэтому детали всего должны быть идеальными. Здесь нет права на ошибку.

— Приведите его ко мне домой, и мы дадим слово Кларе. Обязательно проверьте его на наличие оружия или жуков. Я доверяю ему так же, как доверял своему гребаному отцу, — говорю я, качая головой.

— Мы сделаем это, брат. Ты с Хенли остаешься с Кларой. Мы с Трейсом доставим его туда. После того, как они поговорят, мы останемся с твоей девочкой, пока ты разберешься с ее отцом, — объясняет Фантом.

Я оглядываюсь на них троих, более чем когда-либо благодарный за их дружбу, понимание и поддержку. Общение с Кларой влияет на всех нас, и они приняли ее с распростертыми объятиями. Знать, что они будут рядом с ней, пока я убью ее отца, — это утешение, которое я не могу объяснить.

— Я помогу ей расслабиться, — говорит Хенли, шевеля бровями.

— Прикоснись к ней, и я, черт возьми, убью тебя, не задумываясь, — рычу я.

Он смеется, и остальные присоединяются.

— Она тебе вроде как нравится, да? — говорит Фантом, смеясь.

Я качаю головой, ухмыляясь. — Да, брат, она мне очень нравится.

— Мы поняли это, Эллиотт. Давайте возьмем этого сукиного сына и покончим со всем этим. Мы этого заслуживаем, жертвы этого заслуживают, и Клара этого заслуживает, — говорит Хенли, его зеленые глаза сияют искренностью.

— Я, наверное, никогда больше этого не скажу, но я согласен с Хенли, — отвечает Трейс.

Я смеюсь и киваю головой.

— Начнём охоту.