Я так и делаю. Затем всхлипываю, когда он поднимает мою голову за волосы, давая отдышаться, прежде чем снова опустить меня к своим яйцам. Его вкус на моем языке - пьянящая смесь солоноватой мужественности, и меня охватывает эйфория от того, что я доставляю ему удовольствие.

— Вот и все, моя маленькая куколка так хорошо справляется со своим первым членом.

Мои трусики становятся еще более влажными, когда он сильнее сжимает мои волосы. То, как он использует мой рот, чтобы доставить себе удовольствие, и как он опустошает свои яйца и кончает мне в рот, дико, но мне нравится. Я хочу этого больше всего на свете. Хочу попробовать его на вкус, доставить ему удовольствие и дать то, в чем он нуждается. Быть его маленькой куклой.

Он задирает мою юбку и проводит пальцем по моим хлопковым трусикам. Он гладит меня через ткань.

— Блять. — Его толчки стали беспорядочными, короткими и интенсивными. Затем поток солоноватой жидкости заполнил мой рот. — А-а-а, Господи. Блять.

Он оставался неподвижным, в то время как его член продолжал пульсировать у меня в горле. Что-то внутри меня хотело доставить ему удовольствие, поэтому я провела языком по его бархатистой плоти, глотая сперму. У меня изо рта потекла слюна, но, когда он ослабил хватку на моих волосах и погладил меня по голове, я растаяла от счастья. Он доволен мной.

— Такая хорошая куколка для папочки, — пробормотал он, когда я провела языком по его члену. — Такая замечательная.

В конце концов, я вынимаю его изо рта и смотрю на него снизу-вверх. Наши взгляды встречаются.

— Хорошая девочка, говорит он с такой искренностью, что мое тело наполняется гордостью.

Его пальцы проводят по моей щеке с резким контрастом нежности, которой не было всего несколько мгновений назад.

— Я был немного груб с тобой, — бормочет он.

Его пальцы скользят по моей шее. Я решаю не отвечать и кладу голову ему на бедро, а он перебирает пальцами мои волосы. Кончиком большого пальца он вытирает мой рот, оставляя его на моей нижней губе, словно спрашивая разрешения на доступ к моему рту, что просто смехотворно, учитывая его действия.

Тем не менее, я охотно открываю рот и облизываю его большой палец, отчего он шипит и быстро убирает его. Я мгновенно ощущаю его потерю, и тихий стон срывается с моих губ. Я мысленно ругаю себя за свою глупость. Меньше всего я хочу, чтобы он считал меня ребенком.

— Ш-ш-ш, все хорошо. Пусть папочка отдохнет здесь.

Его татуированные пальцы держат кончик полутвердого члена у моего рта, он прижимает его к моим губам, и я принимаю его. Он кладет головку мне на язык, и я нежно посасываю.

— Вот так, куколка, бери от папочки все, что тебе нужно, — ласково говорит он. Он продолжает нежно гладить меня по волосам, почти с любовью. Конечно, я ошибаюсь.

Может, он так обращается с каждой женщиной после того, как кончит ей в рот? Эта мысль оставляет неприятный привкус в моем желудке, и я прогоняю ее, готовая сказать себе, что нежная сторона его характера предназначена исключительно для меня.

Когда он так близко и успокаивает меня после той грубости, по моему телу разливается тепло. Он дарит мне привязанность и уверенность, и я отвечаю ему тем же. Ощущение тепла и завершенности наполняет мое тело.

— Так хорошо, — бормочет он, пока я сосу, и мои измученные глаза закрываются.

Я его маленькая куколка.