Глава 4

Рафаэль

Высадив Элли у дома ее семьи, я позвонил Каю и сказал, что хочу получить полную информацию о ее прошлом и ее семье.

Томми не позволил бы Джейд находиться рядом с кем-то неподходящим, но я все равно хотел получить полное представление о девушке, которая занимала мой разум, независимо от того, сколько раз я трахал свой кулак.

Прошло больше недели с тех пор, как я видел ее в последний раз, и не проходило и часа, чтобы она не занимала мои мысли. Даже когда я спал, она появлялась в моих снах.

То, как она отреагировала, когда я сказал ей, что по возрасту гожусь ей в папочки... Господи Иисусе. Я практически чувствовал, как течет из ее киски. Моя маленькая девочка хочет, чтобы ее защищали, и я так счастлив быть тем мужчиной, который настаивает на этом.

Рабочая неделя была адской, проблема за проблемой: полицейский рейд в нашем ночном клубе, за которым последовал рейд ФБР на наш склад, и убийство в нашем стриптиз-клубе. Добавьте к этому несколько недостающих партий товара, и «ад» становится неподходящим словом.

Сегодня я наконец-то могу забыть об этом дерьме и привезти свою малышку домой.

Я прислоняюсь спиной к дверце машины, скрестив ноги в лодыжках, и курю косяк, чтобы снять напряжение прошедшей недели.

В тот момент, когда раздается школьный звонок, оповещающий учеников об окончании учебного дня, я выпрямляюсь, бросаю косяк на землю и жду, пока она выйдет.

Когда я ее вижу, мое сердце бешено колотится в груди, вызывая приступ боли, из-за которого я на мгновение теряю способность дышать.

Легкий ветерок развевает ее волосы, и улыбка озаряет красивое лицо, когда она идет ко мне, но ее внимание приковано к идущему рядом парню, и когда я смотрю на него, гнев захлестывает меня с такой силой, что меня окутывает красная дымка. Неприятное чувство поселяется в груди, и я чертовски уверен, что это ревность.

С кем, черт возьми, она разговаривает?

И какого черта он трогает ее за плечо?

Панк рядом с ней смеется, и когда он отвратительно запрокидывает голову, мне хочется сорвать ее с его плеч и оставить лежать на полу обезглавленным.

Словно почувствовав мой взгляд, она поворачивает голову в мою сторону. Широкая улыбка сползает с лица, а глаза сужаются, когда она переводит взгляд с меня на ребенка и обратно.

Она что-то говорит ему, и он смотрит в мою сторону. Мне нравится, что он бледнеет и отводит глаза, прежде чем трусливо удрать в сторону школы.

Элли идет ко мне так, словно у нее в распоряжении все время мира, и я чувствую каждое движение своего члена. Ткань моих брюк не дает ему расти дальше, а когда я смотрю на ее школьную форму, из моей щели вытекает предэякулят.

Ее школьная юбка настолько коротка, что почти обнажает ягодицы, а белая блузка расстегнута до маленькой груди, обнажая оливковую кожу. Мои руки сводит судорогой от желания сорвать с нее форму и заставить встать на колени, чтобы она вылизала меня дочиста, в наказание за реакцию, которую вызывает мое тело. И чтобы все смотрели на нас, мечтая оказаться на моем месте. Мысль о том, что все знают, что я обладаю каждым дюймом ее тела, заставляет мой член пульсировать от желания раскрыть перед ней свою темную сторону, заставляя ее принять все, что я могу предложить, и не оставляя ни у кого сомнений в том, что она принадлежит мне.

— Что ты здесь делаешь? — Ее мягкий голос плывет по воздуху, обволакивая меня, как вторая кожа, принося с собой тепло, к которому я не привык. Кивнув в сторону машины, я игнорирую вопрос.

— Садись. — Мой голос звучит хрипло, как будто мне потребовалось усилие, чтобы произнести это короткое предложение.

Я открываю дверь, сажусь на водительское сиденье и, прежде чем она успевает опомниться, протягиваю руку и пристегиваю ее ремнем безопасности. От меня не ускользает ни ее резкий вдох, когда моя рука касается ее груди, ни запах ее духов, свежий, чистый аромат, который только подчеркивает мой набухающий член.

Прочистив горло, я завел двигатель и выехал задним ходом с оживленной парковки в хорошо скоординированной манере, в тишине проезжая через школьные ворота.

— Ты так и не ответил на мой вопрос. Что ты здесь делаешь, Рафаэль? — Ее шелковистые волосы блестят на солнце, отражаясь от стекол. И снова я предпочел проигнорировать ее вопрос, поскольку он и так скоро стал очевиден.

Вместо этого я задал свой собственный:

— Этот панк. Он твой парень?

Я чувствовал на себе ее взгляд, впивающийся в мое лицо, пока, наконец, не повернулся к ней. Ее красота поразила меня в самое сердце, то, как ее волосы рассыпались по плечам, словно атласный занавес, и как вздымалась ее грудь, словно она была раздосадована моим вопросом.

В моей крови закипает раздражение от того, что мне приходится ждать ответа, и прежде чем успеваю сообразить, что делаю, я бью кулаком по рулю, заставляя ее подпрыгнуть.

— Отвечай на гребаный вопрос!

— Нет.

— Нет? — Я осматриваю ее в поисках лжи. — Ты уверена?

Она усмехается.

— Конечно, я уверена. — Затем скрещивает руки на груди: — Кроме того, я не понимаю, какое отношение это имеет к тебе.

О, она, блядь, не просто так это сказала. Вены на моей шее пульсируют, пока я пытаюсь держать себя в руках.

Я делаю паузу, чтобы прийти в себя, и выдыхаю.

— Ты моя.

— Твоя?

— Да, моя.

— Ты заставляешь чувствовать меня твоей собственностью.

Я маниакально ухмыляюсь.

— Так и есть. Ты моя собственность.

Она давится саркастическим смешком.

— Я буду твоей сотрудницей, Рафаэль. Но это не делает меня твоей собственностью.

— Неверно. Я обладаю твоей задницей, и ты не сможешь уйти, пока я с тобой не закончу.

Ее рот приоткрывается, и мои мышцы напрягаются от желания взять ее. У меня сводит пальцы от желания поставить ее на колени передо мной, ебать ее рот, пока карие глаза не наполнятся слезами, а подбородок не будет покрыт моей спермой. Я оглядываю дорогу в поисках возможности съехать на обочину, но не нахожу ни одной.

— Я буду няней Оливера, — говорит она.

— Будешь, — соглашаюсь я. — И всем остальным, кто мне понадобится.

Я наслаждаюсь разочарованным звуком, который вырывается из ее горла.

— Например, кем?

Вместо того чтобы ответить ей словами, решаю показать. Убираю руку с руля и с привычной легкостью расстегиваю ремень, брюки и молнию. Я чувствую на себе ее пристальный взгляд, от которого потребность растет еще больше.

Все мое тело расслабляется, когда я обхватываю член рукой, и дискомфорт вокруг него ослабевает. Вытащив его из боксеров, шиплю от удовольствия. Теперь я накажу ее за то, что она заставила меня сходить по ней с ума. Я так ревную, хотя никогда в жизни не ревновал.

— А теперь, блять, соси, — требую я.

Элли

Когда я поняла, что на парковке стоит Рафаэль, мое тело замерло, а сердце пропустило удар. Он выглядел неуместно в своей темной, мрачной одежде, но, похоже, его это совсем не беспокоило.

Темная фигура в его фирменном черном костюме выделялась на общем фоне, заставляя меня ерзать на месте, а в голове роились вопросы о том, что он мог здесь делать.

Когда Дэррил спросил, знаю ли я его, я объяснила, что он мой новый начальник. Его глаза расширились, и он сказал мне, что забыл кое-что в своем шкафчике, и быстро ушел.

Я села в машину Рафаэля, и волнение разлилось по моим венам, когда поняла, что этот великолепный мужчина нашел время в своем напряженном графике, чтобы разыскать меня в школе. Мне хотелось упасть к его ногам и повиноваться каждому его приказу.

Господи, у меня проблемы.

У меня перехватило дыхание, когда он вытащил свой толстый член из боксеров, мокрый от предэякулята, стекающей с головки. Я заерзала на сидении, мои трусики стали влажными от этого зрелища.

Не первый член, который я вижу, но самый близкий к обнаженному, и определенно самый большой и толстый.

— А теперь, блять, соси, — требует он.

Его толстые татуированные пальцы обхватывают член, и у меня слюнки текут от этого зрелища, но тело остается неподвижным.

— Блять. Не просто смотри, Элли. Обхвати мой член своими маленькими губками и соси. — Он ободряюще приподнял бедра. — Порадуй своего папочку, как хорошая девочка.

Я поднимаю на него взгляд. Его глаза такие темные, что мне кажется, будто они поглощают меня целиком. Челюсть сжата, как будто он раздражен. Рубашка туго обтягивает плечи, каждый мускул напряжен.

— Я... я не знаю, что делать, — признаюсь я, и мои щеки вспыхивают от смущения.

Он смотрит на меня как на сумасшедшую, хотя на самом деле, когда он смотрит на меня, кажется, что у меня две головы.

— Просто, соси его. Оближи его. Господи, блять, подавись им. — выдыхает он, словно от боли. Срань господня, он действительно просит меня отсосать ему. Просто так, без всяких «Как прошел твой день, Элли?».

— Ты хочешь, чтобы я…— я машу рукой в сторону его члена, дрожа от волнения, потому что не каждый день девушке выпадает шанс сделать минет горячему парню из мафии.

— Элли, — рычит он, а потом даже не дает мне времени подумать. Его рука хватает меня сзади за шею, и он притягивает меня к себе, прижимая мое лицо к своему паху.

Я сопротивляюсь, ремень безопасности сковывает мои движения, но, когда кончик члена касается моих губ, у меня не остается выбора, кроме как открыть рот и принять его внутрь. Я задыхаюсь, когда он касается задней стенки моего горла, а потом толкается и удерживает мою голову на месте. Я пытаюсь закричать, но он прижимает меня еще сильнее, слезы текут из моих глаз.

Когда он говорит, его голос полон благоговения, я теряюсь в подчинении ему, принимая его потребности.

— Черт, вот так. — Он толкается сильнее, его пальцы запутываются в моих волосах так сильно, что щиплет кожу головы. — Подавись, моя маленькая куколка.

Его слова злые и непристойные, пропитанные ядом, но мое тело реагирует, моя киска сжимается, а соски твердеют под хлопковым лифчиком.

— Возьми мой член. Давай, задыхайся.