18. ЦУГЦВАНГ

Сайлас

В воздухе пахнет дождем, и в нем слышится гул, который дает понять, что скоро грянет молния.

— Думаешь, она появится?

Я провожу языком по нижней губе, когда между деревьями появляются фары. Машина Коралины медленно проезжает через уже открытые железные ворота, ведущие в университет Холлоу Хайтс.

Алистер выхватывает сигарету у меня из пальцев, делает долгую затяжку и выпускает несколько колец дыма, которые уносятся в темноту.

— Да.

Моя черная толстовка с длинными рукавами, натягивается на спине, когда я скрещиваю руки, прислонившись к капоту автомобиля.

Я приятно удивлен, учитывая, что когда я написал ей сообщение с предложением о сегодняшней игре, она оставила его непрочитанным.

Упрямая девчонка.

Она аккуратно заезжает на одно из многочисленных свободных мест на студенческой парковке, глушит двигатель и открывает дверь.

Я прикусываю нижнюю губу, когда она выходит, и ветер тут же треплет ее волосы. Они откидываются назад, образуя завесу каштановых локонов, она ловит их и заправляет две мои любимые, светлые пряди за уши.

— Я люблю запах взлома и проникновения, — Рук воет, кладя руку на плечо своей девушки.

Привыкнуть к встрече с Сэйдж Донахью было одной из моих самых сложных задач после выхода из больницы. Она — близнец моей погибшей бывшей девушки. Долгое время, глядя на нее, я видел только Розмари, но время оказалось тайным благословением.

Я больше не вздрагиваю, когда она появляется, и не избегаю смотреть на нее. Все их различия во внешности стали более очевидными. Она язвительная и иногда излишне драматична, в то время как Роуз была более спокойной. Их волосы — разных оттенков рыжего, глаза — разного цвета, носы — разной формы. Постепенно она стала просто Сэйдж, больше не являясь зеркальным отражением той любви, которую я потерял.

Меня успокаивало то, что часть Роуз, пусть и маленькая, продолжает жить в ее счастье. Я знаю, что ее сестра была бы счастлива видеть, как она становится тем человеком, которым, как она всегда думала, могла бы стать ее близняшка.

— Это не взлом и проникновение, если у тебя есть ключи, — Алистер с ухмылкой трясет ключами в руке, а затем засовывает их в карман.

— Это моя рубашка? — говорит Брайар, наклоняя голову, чтобы рассмотреть наряд Сэйдж.

— На тебе мои джинсы.

Я качаю головой, забавляясь, и выдыхаю ртом, оглядываясь на Коралину, которая медленно идет через парковку к нашей компании. Девочки бросаются к ней, улыбаясь, а Коралина выглядит испуганной от такого внимания. Даже нервничает, как будто она уже не одна из них.

Ее приняли в тот момент, когда она ударила взрослого мужика по лицу за Сэйдж.

Я наблюдаю за их общением, заглушая шум парней, и вижу, как ее плечи начинают расслабляться, а на губах появляется улыбка, прежде чем ее смех доносится до моих ушей.

Коралина может стать счастливой, если будет долго верить, что заслуживает этого.

Когда они начинают подходить немного ближе, ее глаза встречаются с моими, я позволяю ей наблюдать, как я наслаждаюсь ею.

Черные шорты едва прикрывают ее загорелые ноги. Обтягивающий черный кроп-топ от Thrasher²⁸ обтягивает ее сиськи, создавая в моем воображении образ моего члена, зажатого между ними. При этой мысли член дергается под джинсами.

Этот город говорил мне, что я мертв. Какое-то время часть меня была мертва.

Коралина Уиттакер пробудила во мне что-то.

Желание, тоску, потребность.

Боль, которую я никогда ни к кому раньше не испытывал. Мне не нужно, чтобы она любила меня. Дело не в любви.

Мне нужно, чтобы она была моей.

— У Рука такая же рубашка, — говорит Тэтчер, когда подходит достаточно близко, чтобы я мог расслышать его за воем ветра, облокачиваясь на машину рядом со мной, и Лира прижимается к его груди, когда он обнимает ее спереди.

— Значит, у него хороший вкус, — говорит она, поправляя на плечах кожаную куртку.

— Спорно, — бормочет он, прежде чем прижаться носом к голове Лиры и зарыться в ее распущенные волосы, как психопат. Я шучу, что он бы поселился внутри ее тела, если бы мог.

Что выливается в долгую дискуссию о ворарефилии²⁹.

— Теперь, когда все в сборе, давайте пройдемся по правилам, — Лира потирает руки. — У нас есть тридцать минут, чтобы спрятаться. По истечении этого времени каждый из нас отправляет текстовое сообщение своему искателю с одной подсказкой. Если вы не можете найти спрятавшегося человека, вам разрешается позвонить ему, чтобы получить подсказку. Но, подсказка в виде «горячо» или «холодно».

— Кто кого ищет? — спрашивает Коралина, скрещивая руки на груди и оглядывая группу в поисках ответа.

Когда ее взгляд останавливается на мне, ее осеняет понимание.

— Пары, поняла. Глупый вопрос, — говорит она, кивая. — Значит, ты будешь…

— Выслеживать свою невесту, — я прикусываю нижнюю губу, чтобы не ухмыльнуться.

Небо прорезает молния, складываясь на горизонте, как паззл, сопровождаемый раскатами грома, которые предупреждают о приближении бури.

— У вас, ребята, есть тридцать минут, чтобы найти нас, — говорит Брайар, продолжая повторять правила, — и вы не можете помогать друг другу. Вы должны охотиться в одиночку, мальчики.

Коралина поднимает бровь.

— А что получат победители?

— Это между тобой, — Рук указывает в ее сторону, а затем тычет большим пальцем в мою сторону, — и молчуном.

Пары вокруг нас начали расходиться, готовясь к тому, что девушки начнут прятаться. Коралина делает шаг ближе ко мне, стоя в нескольких дюймах от того места, где я опираюсь на капот своей машины.

У нее темные глаза, такие темные, что кажутся манящими. Притягивают тебя.

— Я уже начал думать, что ты не придешь.

— Я не собиралась, — она поджимает губы, румянец окрашивает ее щеки. — Но потом я вспомнила, что слышала обо всех этих печально известных играх, в которые вы четверо играли в старших классах. Подросток во мне не позволил отказаться от шанса воплотить в жизнь мою фантазию о том, что меня пригласили.

Я слегка прищуриваю глаза, наклоняя голову, и со смехом прикусываю внутреннюю сторону щеки.

— Ты запала на одного из самых кошмарных Парней из Холлоу в старшей школе, Хекс?

Она закатывает глаза, но румянец на ее щеках остается. Я просто подкалывал, но что-то подсказывает мне, что я не ошибся в своих догадках.

— Тебе бы так этого хотелось, — насмехается она, отмахиваясь. — Так что же я получу, когда выиграю?

Я отталкиваюсь от машины, делаю еще один шаг вперед, и смотрю на нее сверху вниз, засунув руки в карманы. Все в ней кажется маленьким по сравнению со мной.

— Чего ты хочешь? — мой голос — хриплое ворчание, более хриплое, чем обычно.

Коралина хмыкает, обдумывая варианты. Я опускаю взгляд на ее руки, ногти окрашены в голубой цвет и испачканы краской.

Она переводит взгляд на меня, глаза полны решимости.

— Ты должен открыть мне секрет, — наконец произносит она, уверенная в своих словах. — Кое-что, чего о тебе больше никто не знает.

Завывающий ветер доносит до меня все те истины, которые я никогда не произносил вслух. Мысль проносится в моей голове без моего согласия.

Поверишь ли ты мне?

Достаточно ли у меня веры в то, что, если я скажу ей, она поверит моим словам без вещественных доказательств? Или она будет такой же, как и все остальные, помещенной в коробку в моей жизни, коробку, до которой я не могу дотянуться, к которой я никогда не смогу прикоснуться.

— А когда выиграю я? — спрашиваю я.

— Если, — уточняет она, с вызовом смотря на меня. — Я дам тебе то же самое взамен.

Она говорит это так, будто этого достаточно. Как будто один ее секрет — это все, что мне от нее нужно.

— Таймер запускается через минуту! — кричит Лира со своего места.

Я поворачиваюсь корпусом, хватаю маску, которая лежит на капоте моей машины, и держу ее в одной руке, качая головой.

— Нет, — бормочу я, набираясь решимости. — Мне не нужен от тебя один секрет, Хекс. Мне нужны все.

Я натягиваю черную балаклаву на лицо, оставляя видимыми только глаза. Она собирается заговорить снова, готовая возразить, но я наклоняюсь ближе, мой рот оказывается совсем рядом с ее ухом, ее волосы пахнут лавандой.

Ее тело вздрагивает от моих прикосновений, заставляя меня ухмыльнуться под тонкой тканью, прикрывающей мое лицо.

— Когда я найду тебя, а не если, я дам тебе знать, чего я хочу, — шепчу я, касаясь губами ее ушка. — Начинай бежать.

***

Коралина

Университет Холлоу Хайтс — это шоу жути при свете дня, сошедшее прямо со страниц викторианской истории о привидениях.

А когда солнце садится, это кошмар.

Волосы на затылке встают дыбом, когда я пробегаю мимо колоннад района Кеннеди. Дождь хлещет по каменной кладке, вдалеке грохочет гром.

Тени от леса Пондероза вдалеке сливаются с ночью, их стволы изгибаются на ветру, словно скрюченные пальцы, манящие меня вперед. Совсем близко ко мне Тихий океан, волны которого обрушиваются на берег, соленый бриз проникает через арки. Горгульи, стоящие на страже кампуса, освещаются при вспышках молнии и, кажется, двигаются, когда снова погружаются во тьму.

Мы приглашаем к успеху, — гласит многолетний девиз университета.

Единственные приглашения, которые когда-либо рассылались с этого заведения, — это приглашения в ад.

Он построен на костях и выбитых зубах. Кровавые тайны пропитывают страницы книг в библиотеке Колдуэлла. Лживость и предательство просачиваются из каждой статуи и фонтана на территории.

Именно сюда люди отправляют своих детей, чтобы те стали великими лидерами, а вместо этого удивляются, когда те превращаются в продажных, жадных до денег животных.

В глубине души я рада, что так и не закончила учебу здесь.

Когда я врываюсь в тяжелые двери из красного дерева, внутри пугающе тихо. Каждый шаг эхом разносится по темным коридорам на мили вокруг. Здесь пахнет ужасом, и какая-то часть меня боится замедлить шаг, опасаясь увидеть призрака.