Глава 7 Эмма

Я снова играю в OtherLANDS. Мама бы так мной гордилась.

Впрочем, некоторая радость от этого поумерилась. Дело не только в том идиоте тролле – которого я забанила во второй раз. Дело в странном напряжении с Кейт, которая раньше зашла бы поиграть со мной, и, которая сейчас, вероятно, выкладывает лайв-видео о накладных ресницах. Дело также в мамином замечании сегодня утром о том, что мечты не оплатят ипотеку, как будто я этого не знаю.

Не понимаю, к чему вообще эти разговоры. Папа хорошо зарабатывает. Он так же допоздна работает. Только потому, что он подсел на компьютеры, а она – на медицину, не означает, что его время бесполезно.

Голос Итана раздается у меня в наушниках.

– Кажется, ты чем-то отвлечена.

Мы проходим миссию в Эльфийском Королевстве. Я никогда раньше не играла с ним один-на-один, но после того, что случилось с Nightmare, после того, как Итан добавил меня, я спросила «Мы можем просто поиграть вдвоем? Я хочу проверить, нет ли где еще пробелов в моем коде».

Итан ничего не ответил; просто активировал миссию.

Я не подозревала, как сильно меня это напрягало, пока узел у меня в животе не развязался.

– Прости, – говорю я. – Просто задумалась.

– Школа или родители? – Его аватар быстро пронзает эльфа, выступившего из-за дерева.

– Что?

– Ты отвлечена из-за школы, или из-за родителей? – Он делает паузу. – Или из-за парня?

– У меня нет парня. – Мои щеки горят, хотя в его голосе не было и намека на флирт.

Мы совершенно точно просто друзья. Если уж на то пошло.

– Может, девушка? – добавляет он. – Ни на что не намекаю.

Я смеюсь.

– Так же и не девушка. И в школе все в порядке. Это родители. Ну, то есть, мама. С папой все нормально. – Мой аватар следует за его, пробегая через зеленое поле.

– Подожди. Я хочу добавить здесь больше текстуры. Мне нужно сделать заметку.

Его аватар останавливается.

– Дай угадаю. Слишком много игр, недостаточно сосредоточена на школе, выйди немного на свет, прежде, чем тебе понадобятся прививки с витамином Д...

– Да! Откуда ты это знаешь?

Презрительный смешок.

– Я с этим живу. – Он делает паузу. – Но я просто играю. Она знает, что ты вообще– То сама пишешь эти игры? Думаю, моя мама отступила бы, если бы нашла в этом какую– То пользу.

Я сама издаю презрительный смешок.

– Моя мама думает, что стипендия в Гарвардский Медицинский Университет – полезная вещь.

– Кто б спорил. – Его герой делает пару шагов вперед. – Ты готова?

– Ага. – Мы бежим. Ну, наши аватары. – Нет, она не знает о OtherLANDS.

– Ты шутишь? Ты написала игру.

– Знаю. – Я делаю паузу. – Она думает, что это глупо. Я боюсь, что она заставит меня удалить ее.

– Она хочет, чтобы ты стала врачом?

– Думаю, она знает, что я не хочу идти в медицину.

– Не знаю, каким бы ты была врачом, но как разработчик игры, думаю, ты просто отпад.

Его голос такой же бесстрастный, как и обычно, но его замечание заставляет меня сиять. Никто еще никогда не называл меня отпадной. И уж точно не в игре.

Затем он говорит: – В смысле, она вроде как базовая, и графика не такая интенсивная, но...

– Нет, нет, – говорю я. – Пусть будет отпадная.

Он смеется.

У него приятный смех.

Мне нужно перестать краснеть.

Мой игровой почтовый ящик вспыхивает сообщением. Я замираю. На экране, мой аватар перестает бежать.

– М? – зовет Итан.

– Подожди. Мне пришло сообщение.

Я нажимаю горящую кнопку.

Пятница, 16 марта 7:29 вечера От: N1ghtmare3 Кому: Azure M

Я могу делать это весь день, крошка. Скажи мне, ты готова отсосать?

У меня перехватывает дыхание. Ненавижу это.

Я не могу забанить его отсюда. Мне нужно зарегистрироваться на панели управления админа.

– Мне нужно идти, – говорю я Итану.

– Ты в порядке? – Должно быть, он услышал, как изменился мой голос, потому что кажется обеспокоенным.

– Я в порядке. Просто... мне нужно идти.

Крышка лэптопа захлопывается.

Я должна его перезапустить. Я должна снова зарегистрироваться и забанить этого придурка.

Я просто не могу снова на это смотреть. Не сейчас.

Мои глаза снова горят. Мне нужно выбраться из дома. Я засовываю телефон в карман и сбегаю по ступеням. Текси ждет у подножия лестницы с виляющим хвостом.

– Идем, – говорю я ей. Мой голос срывается. Глаза заволокло слезами. Собака послушно следует за мной, игнорируя мои дрожащие руки, когда я пытаюсь пристегнуть поводок к ее ошейнику. Она возбуждена предстоящей прогулкой, и ее когти отстукивают ритм по мраморному полу прихожей.

– Эмма? – зовет мама из кухни. Она появляется в дверях с бокалом вина в руке. – Куда ты идешь?

Я не могу смотреть на нее.

– Гулять с собакой. – Надеюсь, мой голос звучит воодушевленно, а не эмоционально.

– Хорошо! – говорит она. – Я рада, что ты немного разомнешься.

Миссия закончена. Полагаю.

Затем мы оказываемся снаружи.

Мне нужно успокоиться. Я веду себя нелепо. Женщины получают подобные сообщения постоянно. Это неправильно, неприемлимо, но я могу это исправить. Я только могу его заблокировать. Моя игра свободна и общедоступна. Людям не нужно платить за игру. Как и сказал Итан, она довольно простая. Все мои старания по обеспечению безопасности ушли на то, чтобы убедиться, что никто не сможет взломать мою сеть. А не в том, чтобы быть уверенной, что я знаю личности игроков. Я никогда не думала, что у меня будет повод беспокоиться об этом.

И я не очень-то беспокоюсь сейчас. Мне плевать, кто он. Я просто хочу, чтобы он остановился.

Голос Итана звучит у меня в ушах, но теперь он похож на насмешку. «Думаю, ты просто отпад». Меньше всего сейчас я ощущаю себя отпадной. Мое дыхание дрожит. Мне нужно собраться.

Телефон вибрирует у меня в руке, так внезапно, что я почти роняю его. Дисплей горит входящим звонком. Папа.

Я нажимаю кнопку, чтобы ответить.

– Алло? – Мой голос хриплый от слез, и я ничего не могу с этим поделать.

– Эмма? – В его голосе звучит беспокойство. – Ты в порядке?

– В порядке. – Мой голос срывается.

– Нет, не в порядке. – Его голос густой и теплый. – Что происходит?

Я не могу рассказать ему, не рассказав об игре.

И даже тогда, я знаю, что он скажет. Я и раньше это слышала.

Это ужасно, – скажет он. – Но люди выходят в Интернет и срывают всю свою злость там, потому что могут это сделать. Это меня убивает. Но единственное, что ты можешь сделать, это блокировать и банить их.

И он будет прав. Это все, что я могу сделать.

– Я в порядке, – говорю я. – Какой-то придурок троллит меня в Интернете. Я продолжаю блокировать его, но он возвращается под новыми никами.

– Ты сообщила о нем администратору? Иногда они могут блокировать пользователя от попытки зарегистрироваться с помощью адреса его электронной почты.

Отличная идея. Жаль только, что я и есть администратор. И у меня нет его адреса.

– Я попробую, – говорю я. Я всхлипываю.

– Насколько все плохо? – спрашивает папа. – Он тебе угрожает?

– Ну, это похоже на...

– Погоди, Эмэндэмс. Кто-то только что вошел. – Должно быть, он прикрыл телефон ладонью, потому что его голос становится приглушенным. Проходит минута. Слезы на моих щеках высыхают.

Я начинаю гадать, не забыл ли он, что я на линии.

Наконец, он возвращается.

– Эй, малыш, мне нужно идти. Мы только что обнаружили критически важную проблему на сервере, и ты знаешь, что до выпуска времени в обрез. Ты в порядке?

– Да. Да, конечно.

– Я, скорее всего, буду поздно, но увидимся утром, ок? Не позволяй женщине – дракону сломить тебя, пока меня не будет.

Женщина – дракон – это мама. Когда я была маленькая, это меня смешило. В последнее время, это прозвище звучит слишком реалистично.

– Хорошо, папа.

– Просто хотел услышать твой голос. Хорошо?

Эти моменты такие редкие и короткие. Когда его слова предназначены только мне.

– Хорошо, пап. Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. Что бы ни случилось. – Он отключается.

Что бы ни случилось? Что это значит?

Текси скачет на передних лапах и лает. Должно быть, увидела белку. Я едва держу ее поводок, но тяну ее назад.

– Идем. – Я шмыгаю носом. – Забудь об этом.

Она начинает громко лаять. Затем срывается с места. Поводок выскальзывает у меня из руки.

Тьфу.

Она убегает недалеко. Бросается через улицу, чтобы остановиться на противоположном углу, прыгая перед парнем, который стоит прямо за линией уличного освещения. Все ее тело извивается.

Я бегу за ней. Текси все еще стоит на задних лапах, упираясь передними ему в грудь, но человек чешет ее за ушами. Кроссовки и черные спортивные штаны – бегун.

Голова собаки висит в сторону, язык свешивается из пасти. Она будто говорит «Разве не видишь? Вот почему я так взволнована».

Я нагибаюсь, чтобы поднять ее поводок.

– Простите. Мне очень жаль. Техас. Текси. Вниз.

– Все в порядке.

Я узнаю его голос, и снова резко поднимаю голову. Привычная толстовка с капюшоном скрывает большую часть его фигуры от света, но это точно он.

– О, – говорю я удивленно. – Это ты.

– Это я.

– Рев Флетчер, – говорю я, не раздумывая. Как будто он не знает собственного имени.

Он все еще чешет Текси за ушами, но это привлекает его внимание.

– Да. – Пауза. – Рев Флетчер.

Удивительно, как он произносит это, будто напоминая самому себе. Что странно.

Затем он чуть заметно наклоняется вперед, лишь настолько, чтобы свет упал на его глаза.

– Ты плачешь?

Я отскакиваю назад и тру лицо. Я совсем забыла.

– Нет. – Мой голос звучит гнусаво. И конечно же я всхлипываю. – Это просто... это аллергия.

Но стоя так близко к нему, когда его лицо обращено ко мне, я замечаю, что его щеки тоже горят, а глаза немного дикие.

Этого достаточно, чтобы вывести меня из собственной драмы. Я думаю о письме, которым он поделился прошлым вечером, о страхе в воздухе.

– Ты сам плачешь? – изумленно спрашиваю я.

– Нет, – говорит он, имитируя мой собственный тон. – Это просто аллергия.

Ни на минуту на это не куплюсь.

Текси, наконец, опускается на землю, и Рев прячет руки в карманах толстовки.

Ночь окутывает нас, словно плащ, скапливая все эти эмоции между нами. Я знаю, что выстроила стены вокруг себя, но никогда не встречала кого-то , чьи собственные стены казались бы одинаково непреступными.