Когда выступают те самые актеры, мы знаем, что у нас проблемы. Все сходят с ума из-за них. Как будто у них и так мало преимуществ, ведь они профессиональные танцоры, а тут еще и самые откровенные и уверенные болельщицы в зале.

"Черт, ты не шутила", - замечает Том.

Я ничего не говорю; от страха я потеряла дар речи.

Том тянется к моей руке. "Мы справимся".

Когда нас вызывают на сцену и мы проталкиваемся сквозь толпу, все замедляется. Мой пульс отдает в ушах, а горло жжет от ощущения кислоты. Приняв меня за Тома, Дэниел ободряюще хлопает меня по плечу, да так сильно, что чуть не сбивает с ног. Я поднимаюсь и ступаю на доски маленькой сцены, и в ту же секунду моя энергия полностью меняется. Мы занимаем позиции лицом к заднику сцены, и я не могу не улыбнуться. Мы смотрим друг на друга, внезапно готовые показать всем, на что мы способны. Адреналин бурлит во мне, и мне нравится это ощущение.

"Время шоу".

Знаменитый голос Ру Пола начинает наш трек: "Две королевы стоят передо мной...". Том снимает солнечные очки и бросает их в сторону сцены. Люди уже кричат. Они даже не представляют, что их ждет. "Пришло время... для вас... для баттла... для вашей жизни!" Еще через два такта я опускаю воротник и принимаю новую позу.

"Удачи, и не облажайся".

Развлекательная команда не сдерживает своего волнения. Я едва слышу начало музыки, но я репетировала этот момент в своей голове больше раз, чем мне хотелось бы считать. Я уверенно кручусь на месте, чтобы пропеть первую строчку, а музыка становится громче, чтобы конкурировать с шумом. За сияющими огнями трудно что-либо разглядеть, но, шагнув вперед, я замечаю Мэддисон, ее широко раскрытый рот. Предвкушение разоблачения Тома нарастает с каждой секундой

Хорошо, что музыка сейчас такая громкая, потому что крики, которые раздаются, когда Том поворачивается, просто невероятны. Их поддержка подстегивает нас сделать это еще круче. Нет ничего слишком масштабного, чересчур заумного или возмутительного. Это, безусловно, лучшее, что мы когда-либо делали, и я уже знаю, что каким бы ни был результат, я буду в экстазе просто от того, что выступила.

Чем больше мы толкаемся и отталкиваем друг друга , тем больше смеются люди. Я так боялась, что эта идея провалится, но она удалась. Я больше не испытываю страха или тревоги, я жива. Сцена всегда была тем местом, где я чувствовала себя как дома - просто я никогда не могла назвать ее таковой на протяжении долгого времени. А теперь я здесь, и мне не хочется уходить.

Голос Ру Пола завершает выступление: "Шантай, вы оба остаетесь". А затем мы синхронно произносим последнюю фразу.

Зал взрывается. Все свистят, кричат и аплодируют нам, актеры тоже. Приятно видеть, что это соперничество поверхностное. Я не могу не смеяться от облегчения, что все наши труды окупились.

Мы с Томом празднуем вместе, задыхаясь и улыбаясь, впитывая похвалу, прежде чем спуститься с небольшой платформы рука об руку. Команда артистов обнимает нас. Оскар раскидывает руки и заключает нас обоих в медвежьи объятия, а Мэддисон прижимает нас сзади.

"Вы всех сделали!" - кричит она мне в ухо.

Мы расходимся, а Мэддисон уводит Тома.

Оскар сжимает меня так крепко, что мои ноги отрываются от земли.

"Чепмен! Это было невероятно!"

С тех самых пор как я приехала сюда, он был самым громким, и я не могу поверить, что сегодня причина тому я. Он возвращает меня на пол, и на секунду я клянусь, чуть не поддаюсь гравитации. Он держит меня за плечи, словно знает, что если отпустит, то велика вероятность того, что я улечу.

"Ты потрясающая".

Он смотрит на меня сверху вниз с такой гордостью, что мое лицо невольно расплывается в улыбке.

Когда руководитель съемочной группы выходит на сцену, чтобы объявить победителей, у меня сводит живот. Мы с Томом воссоединяемся, обхватывая друг друга за талию. Остальные члены команды собираются позади нас, покачивая нас по мере того, как каждый отдел занимает свое место.

"Третье место занимает команда садоводов, выиграв бесплатный напиток в баре."

Трое парней без футболок выскочили на сцену без приглашения, как буйные футбольные хулиганы. Они с ног до головы покрыты землей, и я не могу отделаться от мысли, что мы пропустили чертовски интересное представление.

Позволив им понежиться в лучах славы, маленький, но властный менеджер по деятельности команды возвращает себе контроль над залом.

"Не думаю, что кто-то из нас когда-нибудь посмотрит на орхидею так же, как раньше, так что спасибо за это".

Оскар и Оби, прижавшиеся ко мне сзади, вибрируют от смеха.

Предвкушение в зале достигло своего пика. Это все из-за нас и актеров.

Знаете, обычно я говорю, что было трудно принять решение, но я буду честен с вами: сегодня здесь был только один явный победитель. Думаю, я говорю за всех, когда говорю, что потрясен. Я хочу жить в их головах, потому что там должно быть чертовски весело!"

"Да! Мы сделали это, ребята!" - шепчет Дэниел позади нас, сжимая наши плечи, но я пока не позволяю своим надеждам взять верх.

"На втором месте, выиграв бесплатный напиток и час бесплатного Wi-Fi, оказалась..."

Зал грохочет, руки барабанят по столам, а ноги топают вокруг нас. Кажется, меня уже тошнит.

"Театральная команда! Ну и первое место, выигрывает команда развлечений. Они получают бесплатные напитки, час бесплатного Wi-Fi, ужин в Coral's и этот милый маленький трофей."

Мы сделали это!

Я оглохла от криков позади нас, и, чтобы подлить масла в огонь, мы с Томом грохочем, как почти пустые бутылки из-под кетчупа. Звучит песня Стиви Уандера "Signed, Sealed, Delivered", когда нас выталкивают обратно на сцену, чтобы отдать наши призы.

Мы скромно позируем для фото с нашим крошечным пластиковым трофеем, и я на секунду наслаждаюсь этим чувством, прежде чем наш вечер погрузится в хаос, делая на будущее пометку, что ни одно из моих тревожных предчувствий не сбылось, и я действительно должна перестать придавать им такое большое значение.

Том берет меня за руку и требует, чтобы мы вместе сделали небольшой реверанс, прежде чем мы спрыгнем со сцены и присоединимся к нашей команде.

Я чувствую себя знаменитостью. Будучи здесь совсем недавно, я невероятно благодарна остальным за то, что они уговорили нас сделать это. Сейчас кажется, будто все знают, кто мы такие, а если и не знают, то хотят узнать. Оскар знакомит меня с некоторыми актерами, которых - стыдно признаться я до сих пор немного побаиваюсь. Но наша победа определенно помогла немного выровнять ситуацию в моей голове. Мы медленно расходимся, разделенные течением разных разговоров на небольшие группы. Время от времени я замечаю, что он поглядывает на меня, скорее для того, чтобы присмотреть за мной на случай, если меня унесет, чем для того, чтобы проверить меня.

Том изменился. Он охотно идет на танцпол, пританцовывая вместе с другими. Я сняла свой парик несколько часов назад, а он нет . В нем Том действительно выглядит невероятно.

Проходит еще некоторое время, пока я наконец не получаю возможность перегруппироваться с Оскаром. В баре я прижимаюсь к нему, и он без колебаний обнимает меня, продолжая беседовать с американцем, одетым как Маверик из "Топ Ган". Я потягиваю последние капли своего напитка через бумажную соломинку, наслаждаясь моментом. Его друг вскакивает, когда бармен освобождается, наклоняется и делает заказ. Он снова поворачивается ко мне.

"Что будешь пить, Чемп?"

Я качаю головой.

"Только воду, пожалуйста".

Приходится убеждать, но в конце концов он заказывает именно это.

"В море алкоголь крепче", - говорю я Оскару, наклоняясь через него, чтобы поставить свой пустой пластиковый стаканчик на барную стойку. "Факт".

Он хихикает над моим заявлением.

"Я так не думаю".

"Так и есть".

Я смотрю на него сверху, опираясь на его грудь, его руки свободно обхватывают мою поясницу.

"Как ты себя чувствуешь?"

"Нечетко", - признаю я, к его удовольствию.

"Я выпила два стакана".

Мне кажется, это важно, учитывая, что для членов экипажа существует строгий лимит алкоголя. Дело скорее в вашей терпимости, чем в количестве выпитого, а моя терпимость просто ужасна.

"Два?" Его глаза расширяются.

"Ты много ела сегодня?"

Я вспоминаю, но мой мозг стер этот день из памяти или вообще не дал ему существовать. Я пообедала и забыла, или я просто не обедала?

Поскольку я слишком долго отвечаю, он кричит своему другу, чтобы тот принес чипсы; Оскар ведет меня к высокому столу, чтобы мы не мешали очереди, образовавшейся за нами. Я устраиваюсь на табурете, весело свесив с него ноги.

Он ставит передо мной еще один табурет, он твердо стоит на земле, и в одно мгновение пятничная суматоха вокруг нас исчезает. Его ноги сближаются с моими, не совсем касаясь их, но мое тело находится в состоянии повышенной готовности, надеясь на то, что это произойдет.

"Вы гордитесь нами?" - спрашиваю я, наклоняясь вперед, прилагая значительные усилия, чтобы быть услышанной за музыкой. Моя зависимость от теперь уже знакомого запаха его лосьона после бритья становится все сильнее с каждой секундой, которая проходит.

Его рука так нежно касается моего колена, когда он отвечает.

"Это точно. Уж я-то не ошибся".

Наши щеки прижимаются друг к другу. Его голос так близко, его дыхание на моем ухе и шее заставляет мурашки плясать по моей коже.

"Я бы хотела однажды увидеть твое выступление".

Я чуть отстраняюсь, желая заглянуть в его глаза, чтобы он увидел надежду в моих.

"Однажды", - обещает он.

И я его в этом уверяю.

Мы сидим молча в опасной игре в салочки, и никто из нас не хочет первым отвести взгляд. Кончики его пальцев не покидают моего колена, и я думаю, что могу умереть, если они это сделают.

"Мне было весело на этой неделе".

Мой желудок вздрагивает, когда я ставлю выпитый стакан воды на место. Не делай этого.