Я сморщила нос.

— Фу. Майки спит с любой женщиной, которая умеет считать до десяти.

Он хихикает.

— Уже одиннадцати.

— О, я рада, что он повысил свои стандарты.

Малики ставит передо мной мой любимый напиток, на его лице игривая ухмылка, и поворачивается, чтобы помочь другому клиенту.

Я ненавижу эту часть. Ту часть, когда я делю его с ними. Он возвращается, когда заканчивает обслуживать их нуждающиеся задницы.

— Ты переезжаешь обратно к родителям? — спрашивает он.

— К сожалению, да. Это то, чего я не жду с нетерпением. Я планирую найти квартиру, но все знают, что в этом городе не так много свободных квартир.

— А твой парень?

Я опускаю голову и делаю длинный глоток своего напитка.

— Он, эмм... — Я глотнула и вздохнула, прежде чем уточнить: — Все очень сложно.

Он кивает.

Девин умолял меня остаться с ним, пока он не закончит школу. Когда я не согласилась, мы договорились провести время вдали друг от друга – физически, то есть. Мы до сих пор общаемся, и он упомянул, что ищет квартиру между Блу Бич и городом, в котором он вырос. Я сказала ему, что он спятил, думая, что мы можем жить вместе. Мои родители зарубили бы меня, если бы я переехала к мужчине до брака.

Когда я снова взглянула на Малики, его внимание было приковано ко мне. Мое – к нему. Он одет в свою фирменную футболку «Down Home Pub» и бейсболку, сдвинутую назад.

Он поднимает бровь.

— Значит, Сьерра свободна?

Я пожимаю плечами.

— Вроде как, типа.

— А что я тебе говорил про «вроде как, типа» дерьмо? — спрашивает он ругательным тоном.

Вместо того чтобы сделать мне еще один напиток, содержащий алкоголь, мне дают стакан воды.

Я играю с соломинкой, протыкая кусочек льда.

— У нас перерыв.

Я не могу остановить себя от восхищения его руками, когда он скрещивает их.

Влюбленность бурлит в моей крови. Это абсурдно, как меня тянет к нему.

— Я не эксперт, но то, что пары отрываются друг от друга, не является признаком здоровых отношений, Малолетка.

— Именно. Я – малолетка. Мы молоды.

— Двадцать два – это не молодость, принцесса.

— Сколько тебе было лет, когда ты приобрел бар?

— Двадцать девять.

— Ты был готов остепениться в моем возрасте?

— Нет, черт возьми.

— Вот именно! Почему все любят раздавать советы, но никогда не принимают их сами?

— Я бы тоже не стал тебя обманывать, если бы не знал, чего хочу. Я был бы откровенен и попросил бы тебя быть откровенной в ответ.

Нас прерывает писк моего телефона с сообщением.

— Уф, это моя мама, — говорю я, читая его.

Он поглаживает щетину на лице.

— Почему это проблема? Ты любишь свою маму.

— Она устраивает для меня вечеринку по случаю возвращения домой. — Я гримасничаю. — Все жители Блу Бич не могут дождаться, чтобы увидеть меня и задать три тысячи вопросов. — Я встаю, потирая лоб, чтобы избавиться от надвигающейся головной боли. — Большинство из них спрашивают, почему я до сих пор не замужем, как и ты.

Он поднимает руки вверх.

— Эй, детка, я же не говорю тебе, чтобы ты выходила замуж за какого-нибудь парня из студенческого братства только для того, чтобы понравиться людям.

Мой телефон снова пикает, мама спрашивает, выбрала ли я, что надеть. Я поднимаю телефон, чтобы показать ему сообщение.

— Видишь! Она уже хочет знать, что я надену!

— Что ты наденешь? — спрашивает он с ухмылкой.

— Одежду. — Я щелкаю языком по нёбу. — Может быть платье без трусиков. — Я усмехаюсь, когда его глаза расширяются, а челюсть сжимается. — Ты, возможно, увидишь меня позже, когда я приду, чтобы выпить на вечеринке. — Я шевелю пальцами. — Увидимся позже, дружок.

***

— Клянусь богом, что лучше бы мне не видеть твою задницу на «Dateline»^[4], — говорит Элли. — Я отказываюсь давать интервью, рассказывая о девушке, которой ты была до того, как стала одержима тем мужчиной за барной стойкой.

Я прижимаю руку к груди и изображаю обиду.

— О чем ты говоришь? — Я ударяюсь плечом о ее плечо. — Тебе лучше никогда не идти на «Dateline» и не рассказывать мои секреты.

— Никогда. Я говорю о том, что моя подруга была раздражающей в мой день рождения, потому что она мечтала о том, как бармен засунет член в ее вагину. — Она ухмыляется с весельем.

— Или эта подруга смотрела на барную стойку, размышляя о том, каким будет ее следующий напиток.

Это не первый раз, когда мы обсуждаем эту тему. Я сбилась со счета, сколько раз она говорила мне пригласить Малики на свидание. Я сомневаюсь, не начала ли она курить крэк. Малики откажет мне, и я больше никогда не переступлю порог паба.

Этого не может случиться, и не говоря уже о том, что отношения между нами никогда не сложатся. Мы слишком разные. Поэтому я буду любоваться им издалека, как сумочкой в магазине, которую я не могу себе позволить.

Она собирает волосы в тугой хвост.

— Дорогая, ты проводишь здесь больше времени, чем у себя дома и со своим парнем. Твои родители знают об этом?

— Нет. Они думают, что я работаю сумасшедшие часы, и это правда с моей новой работой.

— Знает ли Девин о твоем любимом занятии и почему ты продолжаешь отталкивать его?

— Эй, я не отталкиваю его, — лгу я.

Она фыркает.

— Чувак поднимал вопрос о браке с тобой девяносто тысяч раз, а ты отмахиваешься от него. Если это не отталкивание кого-то, то я не знаю, что это.

— Мы слишком молоды, чтобы жениться. — Я потягиваю свой напиток. — Ты готова выйти замуж?

— Большое «нет, черт возьми».

Тамара, наша официантка, возвращается к нашему столику с очередной порцией напитков.

— Малики попросил меня принести это.

Она бросает на меня настороженный взгляд, такой же, как и у других работников бара. Официантки и сестра Малики, Лиз, не самые большие мои поклонницы.

Я сигнализирую им.

— О нет, мы это не заказывали.

Элли толкает меня плечом, бросая на меня грязный взгляд.

— Конечно, заказывали. — Она смотрит на меня сбоку, когда Тамара пожимает плечами и уходит. — Что с тобой не так? Ты никогда не отказываешься от бесплатной выпивки. Жизнь с родителями снова дурит тебе голову. — Быстрая улыбка расплывается по ее губам, как будто ее что-то задело. — Я имею ввиду, мы же знаем, что ты берешь бесплатные напитки у бармена только потому, что влюблена в него.

Я закатываю глаза, в горле появляется боль.

— Ты сошла с ума.

4 месяца спустя

— Какие-нибудь планы на потом? — спрашивает Малики.

— Нет, — отвечаю я. — Если только не считать тусовки здесь.

Вместо ответа Малики обращает свое внимание на что-то позади меня. Когда его глаза сужаются, я двигаюсь на своем стуле, чтобы найти то, что внезапно вывело его из себя.

Я вздрогнула.

Какого черта?

Малики напрягается, когда Девин встречает нас у бара.

Мой вроде как, типа парень обнимает меня за плечи и целует в щеку.

— Привет, малышка.

Девин выглядит так, будто пришел прямо из офиса – в брюках цвета хаки, белой рубашке на пуговицах и каштанового цвета шлепанцах Sperry. С тех пор как он закончил университет и переехал домой, он стал чаще приходить.

Два мужчины, которые меня привлекают, не могут быть более противоположными.

Я сморщилась и заставила себя улыбнуться. Поцелуй Девина – не это меня расстроило. А то, почему он поцеловал меня, ведя себя так, как будто я принадлежу ему. Это напоминание Малики о том, что я не его.

Вчера вечером Девин прислал по электронной почте ссылки на возможные квартиры, которые можно посмотреть, а его отец предложил мне должность дизайнера интерьера в своей строительной фирме, на которую я согласилась.

Мое дыхание учащается, и с каждой секундой я все больше волнуюсь.

Насколько невежливо было бы отмахнуться от него?

— Что ты здесь делаешь? — спрашиваю я.

Он притягивает меня ближе, крепко сжимая, и притворяется, что не знает, что Малики тоже здесь.

— Корбин сказал, что вы с Элли здесь. У меня был перерыв в расписании, и я хотел сделать тебе сюрприз. — Его рука ползет к моей талии. — Я скучал по тебе, и мне нужно было увидеть твое великолепное лицо. К тому же, я нашел квартиру, которая тебе понравится.

В этот момент я отшатываюсь от него. Он знает, что я не могу переехать к нему, но опять же, Малики.

После моего двадцать первого дня рождения Девин несколько недель расспрашивал меня о Малики – спрашивал, откуда я его знаю, есть ли у меня к нему симпатия, переспали ли мы когда-нибудь, нравятся ли мне мужчины постарше. Он обвинял меня в том, что я флиртую с Малики, но я никогда не поддерживала этот разговор. Тогда у нас с Девином не было серьезных отношений.

Я скрежещу зубами и кручусь на своем табурете.

— Мы это уже обсуждали.

Малики берет с барной стойки мой полупустой стакан и уходит, качая головой в раздражении.

Девин ухмыляется, глядя вслед Малики.

— Извини, мне нужно было разрядить обстановку, чтобы мы могли насладиться нашим вечером.

— Я не знала, что Элли пригласила тебя, — бормочу я.

— Она пригласила Корбина, который потом позвонил мне. — Он бросает на меня обвиняющий взгляд за то, что я не пригласила его.

Корбин – кузен Девина и новый парень Элли. Я свела их после того, как она рассталась с Лео.

Девин берет меня за руку, и я спрыгиваю с табурета, позволяя ему вести меня к столику Элли и Луиса, желая вернуться на свой табурет и остаться с Малики.

Малики смотрит на нас, когда я оборачиваюсь, и я говорю ему «извини», что еще больше выводит его из себя.

Он поворачивается ко мне спиной, подходит к женщине и разговаривает с ней до конца ночи. Он больше не смотрит на меня этой ночью, и это меня бесит.

Я симулирую интерес к разговорам, но не имею ни малейшего представления о том, что кто-то сказал. Напиток, который Девин принес мне ранее – тот, что он заказал у Малики и жаловался, что тот был мудаком по отношению к нему при этом – наполовину полон и разбавлен водой. Впервые я чувствую облегчение, когда Девин спрашивает, готова ли я покинуть паб.

Девин провожает меня на улицу, целует на ночь, и мы идем к нашим машинам. Вместо того чтобы уехать, как он, я откидываюсь на своем сиденье.

Я останусь здесь и немного поразмышляю.