Я вытираю щеки дрожащими руками.

Я злюсь. Мне больно. Я хочу убить человека, которого люблю.

— Мой отец, — шепчу я, прежде чем повысить голос. — Он...

— Я знаю. Я собирался позвонить тебе после того, как закончу закрытие. — Он опускается на колени и смотрит на меня, отводя мокрые пряди волос от моего лица. Его рубашка мокрая от моих слез. — Ты говорила с ним?

Я качаю головой.

— Я прождала в его офисе несколько часов, но это было бесполезно. Он не настолько глуп, чтобы вернуться домой, пока не пройдет этот скандал. Я сдалась и поехала сюда. — Приехала к тебе.

Он вытирает следы моей туши.

— Пойдем. Давай переоденем тебя в сухую одежду, а потом мы сможем поговорить.

Я киваю, мое тело расслабляется. Я пробегаю глазами по комнате, которая, несомненно, будет принадлежать ему, когда он уедет. Она опрятна и проста, только несколько предметов мебели. Ясно, что он не проводит здесь много времени.

Через несколько секунд Малики возвращается с одеждой в руках.

Он отдает их мне и указывает на открытую дверь.

— Ванная там.

Зевая, я переодеваюсь в длинную, мешковатую футболку из бара и очень большую пару черных треников, которые провисают даже после того, как я затягиваю их на талии. Я не смотрю в зеркало и не пытаюсь привести себя в порядок. Это только заставит меня чувствовать себя еще более уродливой.

Он сидит на диване, когда я выхожу. Я устраиваюсь рядом с ним и выкладываю все секреты, которые узнала о своем отце за сегодняшний вечер, то и дело спотыкаясь о собственные слова.

У моего отца был роман, в результате которого родился незаконнорожденный ребенок. Этот незаконнорожденный ребенок – племянник девушки моего брата.

Я рыдаю, объясняя, как разбито сердце моей матери, и мои губы дрожат, когда я говорю, что никогда не смогу смотреть на своего отца как прежде. Я не хочу больше видеть его после того, как он разрушил нашу семью.

Когда я закончила, с моих плеч свалился груз. Малики сидел и слушал, не перебивая и не советуя мне, как себя чувствовать. Он встает, идет на кухню и наливает мне стакан воды.

Я беру у него стакан.

— Ты избегал меня.

— Я был занят, — говорит он.

— Чушь. — Я имею дело с ложью от моего отца. Я не приму ее и от него. — С тех пор как произошел тот глупый разговор о сексе, ты почти не разговариваешь со мной.

— Та ночь доказала, что дружба между нами – не самая лучшая идея. Мы слишком разные, Сьерра, и у тебя есть свои проблемы в отношениях, которые нужно решить.

Остаться друзьями, необходимо для моего рассудка и для моего сердца. Ни одно слово от тех, с кем я говорила сегодня, не успокаивало так, как общение с Малики. Это был ад, не видеть его.

— Я клянусь, больше никакого секса или разговоров об отношениях. Я даже подмету полы, и мы будем вести себя так, будто ничего не было.

Он ухмыляется.

— Тебе нравится мое общество, не так ли? Твой парень настолько черствый, что ты предпочитаешь быть рядом со мной.

Я закатываю глаза.

— Боже мой, кто-то должен сделать себе напиток скромности

***

— Сьерра, послушай меня. Не заходи внутрь, — призывает Элли по телефону.

— Что? Почему? — спрашиваю я.

— Новость о вашей помолвке распространилась по всему городу. Твоя мама рассказала всем на благотворительном завтраке сегодня утром. Не может быть, чтобы это не дошло до «Down Home», чтобы это не дошло до Малики, и, судя по тому, как хорошо я тебя знаю, я уверена, что ты ему не сказала.

Я кручу кольцо с бриллиантом на пальце и склоняю голову. Он должен был узнать об этом раньше любого случайного человека.

Девин сделал предложение десять дней назад, и с тех пор я ужасно боялась увидеть Малики. Я также была несчастна, не видя его. Он должен был узнать об этом от меня, лицом к лицу.

Но я не могла этого сделать.

Я знала, что он сделает.

Он будет допрашивать меня о том, почему я согласилась. Выдаст мне дерьмо. Он видит меня насквозь и вырвет каждую мою неуверенность в том, что я выхожу замуж за Девина, бросив их в меня.

Вот что делает Малики. Он заставляет меня бороться с моими истинами, что чертовски пугает меня.

Мой голос ломается, а живот сводит от холода.

— Я должна была сказать ему сама.

— Поверь мне, он не хочет тебя видеть. Детка, мне неприятно говорить тебе это, но в твоих интересах оставить в покое твои последние ночи с Малики, если ты выйдешь замуж за Девина.

Я принудительно смеюсь.

— Боже мой! Малики будет все равно. Мы друзья. Он дал это понять с самого первого дня.

Ложь.

В глубине моего желудка, в сердце моей души, я знаю, что Малики определенно будет не все равно.

Элли испустила обеспокоенный вздох.

— Тогда скажи мне, что бы ты почувствовала, если бы Малики обручился?

Я сглатываю проклятия, готовые вылететь из моего рта.

— Ну, мне бы это не понравилось. — Я бы, черт возьми, взбунтовалась.

— Чушь. — Ее тон становится резким. — Я приказываю тебе прямо сейчас развернуться, уехать с этой парковки и прибыть пораньше на встречу с матерью, где ты будешь пробовать торт.

Моя мать начала планировать свадьбу. Черт, возможно, она начала это в тот день, когда Девин попросил у моих родителей разрешения жениться на мне. Девин сделал предложение в присутствии наших семей, поэтому мне было трудно сказать что-либо, кроме «да».

Я планировала подождать несколько лет до нашей свадьбы, но потом я увидела лицо моей мамы и услышала волнение в ее голосе, когда она говорила о месте, цветах и платьях. У меня не хватило духу сказать ей, чтобы она расслабилась и дала мне время. Мне слишком не хватало ее улыбки.

Дело не в том, что я не забочусь о Девине. Я не сомневаюсь в своем будущем с Девином или в его чувствах. Даже несмотря на проблемы в наших отношениях, я не вижу, чтобы Девин разбил мне сердце.

Малики? У него никогда не было стабильных отношений.

Черт, он никогда не проявлял интереса к отношениям со мной или с кем-либо еще.

Мы друзья. И точка.

Мне нужно принять это. Движение дальше поможет мне.

— Я иду, — говорю я Элли.

— Нет! Не заставляй меня ехать туда и тащить тебя, как будто я твоя мать! Я не позволю тебе выставлять себя на посмешище.

— До свидания, подружка.

Она все еще угрожает мне, когда я кладу трубку.

Когда я вхожу в паб, глаза прикованы ко мне, и я сосредоточена на том, чтобы поставить одну ногу перед другой, боясь споткнуться. Голова кружится еще до того, как я дохожу до Малики.

Я должна быть счастлива.

Я помолвлена!

— Так, так, смотрите, кто это, — говорит Малики, встречая меня у входа в бар, как будто он ждал меня. — Будущая миссис Вроде-Как-Типа.

— Не смешно, — ворчу я, опускаясь на табурет.

— Знаешь, что еще не смешно? Выходить замуж за человека, которого не любишь. — Его губы кривятся в отвращении. — Но, эй, что я знаю о любви? У меня никогда не было здоровых отношений, как у тебя, когда я расстаюсь с человеком несколько десятков раз. — Его ответ в точности соответствует тому, что я себе представляла.

Я вздыхаю, мои плечи подаются вперед.

— Это сложно.

— Сложно? — Его глаза расширяются. — Он сделал предложение. Ты согласилась. И теперь ты носишь бриллиант на пальце. Это не сложно, Сьерра.

Я не могу остановить себя от того, чтобы провести рукой вверх и полюбоваться кольцом. Девин проделал фантастическую работу. Вид горькой улыбки Малики, когда я оглядываюсь на него, стирает все счастье от моего нового аксессуара.

— На самом деле, почему бы мне не сделать для тебя праздничный напиток? Как насчет «Сердцееда»? Это будущее твоего шуточного брака.

Мои глаза горят, и из уголка глаза скатилась слеза. Мои волосы скрывают эту сторону лица, поэтому я не вытираю ее. Он не должен знать, что он не единственный, кто сомневается в этом браке.

— Не надо, ладно? — говорю я.

Он поднимает руки и рычит.

— Не надо чего? Говорить тебе, что ты дура, раз согласилась? Я ни хрена не вру, Сьерра. — Он останавливается и понижает голос, когда замечает, что люди смотрят на него. — Если ты хочешь, чтобы кто-то поверил в твою фикцию отношений, это буду не я. — Он хлопнул рукой по барной стойке и отступил назад. — Когда большой день? Судя по тому, что я слышал, вы быстро все подготовили.

Я киваю и поднимаю на него глаза.

— Это будет короткая церемония.

Он вздрагивает и подходит ближе.

— Святое дерьмо, ты беременна. Ты беременна, и твои родители заставляют тебя выйти за него замуж.

— Что? — вскрикиваю я. — Нет! — Я протягиваю руку и контролирую свое дыхание. — Послушай, моя мама не была так счастлива уже много лет. Лет, Малики.

— Купи ей гребаного щенка. Не женись на ком-то, чтобы сделать ее счастливой. Это самое тупое дерьмо, которое я когда-либо слышал.

— Малики, — выдохнула я.

— Мне нужно вернуться к работе. Наслаждайся супружеской жизнью.

***

Малики сегодня нет.

Странно.

Он всегда работает по пятницам.

Майки работает в одной части бара, а Лиз – в другой. Лиз ясно дала понять, что не поддерживает мои вечеринки закрытия с Малики. Ну, мои прошлые вечеринки закрытия с Малики, учитывая, что мы не разговаривали уже несколько недель.

Я готова перейти на сторону Майки и спросить, где Малики, но меня останавливает Лиз.

— Его сегодня здесь нет, — раздраженно заявляет она.

Она не спрашивает, нужно ли мне выпить. Она знает, почему я здесь.

У Лиз такие же темные волосы, как у Малики, но черты лица мягче, а глаза добрее. Ну, добрее, когда они направлены на кого-то, кроме меня. Она старше Малики, и, по его словам, она взяла на себя роль матери, когда их ушла.

— Держись подальше от моего брата.

— Что? — Я заикаюсь от удивления.

— Ты послала ему приглашение на свою дурацкую свадьбу. — Она смотрит на меня холодным взглядом. — Это было чертовски дерьмово, знаешь ли.

Вот чего я боялась.

Она права.

Я колебалась, приглашать ли Малики на свадьбу. Разозлит ли его приглашение... или нет? Я не была уверена, но в конце концов отправила приглашение по почте. Малики проигнорировал мое сообщение, спрашивая, могу ли я зайти в бар, и чтобы он дал мне ответ. Он наверняка в бешенстве.