Глава девятая

Я слежу за ней неделями. Жду идеального момента, чтобы дать ей понять, что нашел ее. Не знаю, почему я до сих пор не вышел из тени. Есть что-то особенное в том, чтобы наблюдать за ними с Грейси, что заставляет меня пока не вмешиваться.

Кэтрин любит эту девочку. Я вижу это. Она хорошая мать, но я всегда знал, что так и будет. Но разве хорошая мать откажет своему ребенку в отце? Не знаю. В детстве у меня были не самые лучшие примеры для подражания.

Черт, мой отец убил мою мать, когда узнал, что она делала с моей младшей сестрой. Отец узнал об этом только тогда, когда мама перерезала запястье Алии, пытаясь убить собственную дочь. У него не было сомнений. Он убил ее на месте. Тогда я не понимал, как муж может убить свою жену. Но теперь понимаю. Он выбрал своего ребенка. И это было, блядь, правильно.

Я расставил камеры по всему дому матери Кэтрин. Наблюдение за ней на этом крошечном экране стало моей новой одержимостью. Я знаю, что мне нужно остановиться. Я должен что-то с этим сделать, чтобы снова сосредоточиться на игре. Мы так близки к победе. Я чувствую это. Осталось всего пара туров в плей-офф, прежде чем я подниму этот кубок над головой.

Она должна быть там в этот момент. Она может быть там, если я пойду и заберу ее сейчас. Проблема в том, что, когда я сделаю свой ход, я больше не собираюсь ее отпускать. Не потому, что все еще хочу ее. Нет. Как я могу хотеть кого-то, кто поступил так со мной? Но то, что мне она не нужна, не означает, что я позволю, чтобы она была с кем-то еще.

― Грейсон, ко мне в кабинет. ― Голос моего отца разносится по раздевалке.

Я поднимаю взгляд от своего телефона. А потом оглядываю себя. Я еще даже не переоделся.

― Конечно, дай мне минутку, ― говорю я ему.

Папа кивает головой и выходит. Люк и Кинг смотрят на меня.

― Что? ― рявкаю я на них.

― Ты ждешь приглашения, кэп? ― спрашивает Люк, приподняв бровь.

Я оглядываю раздевалку. Остальные ребята находятся на разных стадиях переодевания. Тем временем я пришел со льда, взял телефон и следил за Кэтрин и Грейси, как гребаный сталкер, которым я и являюсь. С тех пор я не двигался с места.

― А что? Ты приглашаешь?

― В твоих мечтах. ― Люк смеется, проводя рукой по своему торсу.

Я морщусь, бросаю телефон на скамейку и наклоняюсь, чтобы развязать коньки.

― Ты в порядке? ― спрашивает Кинг.

― А что? ― Возможно, я должен взаимодействовать с ним на льду, но сейчас мы не на площадке.

― Алия беспокоится о тебе, ― говорит он.

Я бросаю на него взгляд. Услышав из его рта имя моей сестры, мне снова хочется впечатать кулак в его череп. Все в команде знают, что я терпеть не могу этого ублюдка. Он же, блядь, встречается с моей младшей сестрой. Конечно, я ненавижу этого урода.

― Моя сестра тебя не касается, ― говорю я ему.

― Боже мой, Грей, повзрослей уже. ― Заговорите о дьяволе, и он явится. Каблуки Алии стучат по кафельному полу, пока она идет через раздевалку к тому месту, где мы сидим.

― Прикройтесь, мать вашу, ― рычу я на своих товарищей по команде.

Кинг подходит к моей сестре и встает перед ней, закрывая ей вид на раздевалку. Я ухмыляюсь. Ну, это ее не остановит. И, конечно же, Алия обходит его.

Она садится рядом со мной, не заботясь о том, что находится в раздевалке, полной полуголых игроков НХЛ.

― Нам нужно поговорить, ― произносит она.

― О чем? ― спрашиваю я, переводя взгляд на шнурки.

― О тебе, ― говорит она. ― Ты отвлекаешься. Что происходит? Это из-за Кэтрин? Ты ее уже нашел?

― Алия, это не то, о чем тебе стоит беспокоиться, ― говорю я ей, наконец-то сняв один конек и приступая к другому.

― Я беспокоюсь о тебе, нравится тебе это или нет. Так что говори. Чем я могу помочь? ― спрашивает она.

― Ты можешь помочь, устроив меня тренером в эту юниорскую лигу.

― Она ведь твоя, не так ли? Та маленькая девочка? ― Алия качает головой. ― Я должна была понять. Я должна была заметить.

― Откуда ты могла знать? ― спрашиваю я. ― Похоже, это у меня уже почти шесть лет есть гребаный ребенок, а я даже не подозревал об этом.

― Насколько ты уверен? Мне кажется, что необходимо сделать тест ДНК, Грей. Она ушла. Может, она была…

― Не заканчивай эту гребаную мысль, Лия, ― рычу я, поднимаясь на ноги. ― Мне нужно встретиться с папой, а тебе нужно убираться из этой раздевалки.

― Не волнуйся, Грей, здесь есть только одно голое тело, на которое мне интересно смотреть. ― Алия улыбается, переводя взгляд на Кинга, который прислонился к своему шкафчику и смотрит прямо на нас.

― Ты заслуживаешь лучшего, ― говорю я ей.

― Мы уже обсуждали это. И не раз, Грей. Так получилось, что он мне нравится. Очень. Так что тебе нужно смириться с этим. ― Она ускоряется, чтобы идти со мной нога в ногу. ― Пойдем, выясним, что папа хочет от тебя. Держу пари, что он хочет выпороть тебя за твою работу на тренировке. Или ее отсутствие, ― бормочет она себе под нос.

― Ты бросаешь пиар и переходишь на тренерскую работу, Лия? ― Я смеюсь.

Ее рука дергается, чтобы ударить меня по животу. Я ничего не чувствую. На мне все еще надето все мое снаряжение, кроме коньков.

― Я найду для тебя работу в юниорской лиге, ― говорит она. ― Но ты должен пообещать мне перестать ненавидеть моего парня.

Я смотрю на нее, выгнув бровь, а затем обхватываю ее за плечи и вывожу из раздевалки.

― Лия, ты моя младшая сестра. Я никогда не перестану ненавидеть твоего парня. Никогда, ― говорю я ей.

Я стучу в дверь кабинета отца, затем открываю ее и вхожу.

― Ты хотел меня видеть? ― Я сообщаю о своем присутствии, отмечая, что он не один. С ним мой дядя Лу.

― Проходи, садись, ― говорит отец, прежде чем его взгляд падает на мою сестру. ― Алия, я уверен, что у тебя есть дела поважнее, чем сопровождать брата.

― М-м-м, не совсем. Но я могу понять, когда девушка не к месту. ― Она поворачивается и выходит из комнаты.

― Что, блядь, с тобой происходит? ― говорит отец, переходя сразу к делу.

― Ничего. ― Я откидываюсь на спинку кресла и складываю руки на груди.

― Ничего? Ты выпал из процесса. Ты отвлекаешься и хандришь, как будто кто-то переехал твою собаку.

Я не произношу ни слова. Что, черт возьми, я должен на это сказать?

Моя подружка по колледжу, которую я считал мертвой, внезапно вернулась. Воскресла? И, о, она не одна. Нет, похоже, у меня есть ребенок, о котором мы не знали. Поздравляю, теперь ты дедушка?

Да, не думаю.

― Что бы это ни было, мы не сможем тебе помочь, если ты нам не расскажешь, Грейсон, ― говорит дядя Лу.

― Мне не нужна помощь. ― Особенно та, которую он готов оказать мне. Мой дядя сначала стреляет, а потом задает вопросы. В буквальном смысле. ― Я буду играть лучше, ― говорю я им обоим. ― Мы закончили?

Отец смотрит на меня, молча оценивает выражение моего лица, язык тела, а затем кивает головой. Я принимаю это за ответ, вскакиваю и ухожу. Но я не идиот. Я знаю, что этот разговор не окончен. И он прав. Моя игра страдает. То же самое произошло, когда она впервые исчезла. Весь тот год я играл как дерьмо. После ухода Вестина я так и не смог добиться успеха. Я был слишком рассеян. Застрял в собственных гребаных мыслях.

Мне нужно это исправить. Сейчас.

Я иду обратно в раздевалку и не удивляюсь тому, что Люк ждет меня.

― Чего хотел твой старик? ― спрашивает он.

― Сказать, что моя игра была отстойной, ― ворчу я, срывая с себя свитер. За ним следуют мои щитки. Я беру полотенце и иду в душевую. Люк идет за мной.

― Знаю, я сказал, что тебе стоит подождать до окончания плей-офф, но, может, тебе стоит пойти и поговорить с ней. Выкинуть это из головы? ― говорит он.

― Да, может быть, ― отвечаю я.

После душа я одеваюсь, собираю сумку и иду к своему грузовику. Я смотрю на свой телефон и проверяю камеры. Кэтрин нет дома. Я знаю, что она проводит много времени в больнице со своей матерью. Я должен дождаться, когда Грейси будет в школе, чтобы сделать свой ход. Я не хочу пугать девочку. И, честно говоря, сейчас я не уверен, что буду делать, когда столкнусь со своей бывшей.

Я еду домой и направляюсь прямиком в игровую комнату, где обычно полно моих друзей. Но последние несколько недель я просил их не приходить. Мой дом всегда был местом тусовок. Ожидая найти комнату пустой, я останавливаюсь, когда вижу своих братьев и сестру, причем Кинг снова рядом с ней.

― Какого хрена вы все здесь делаете? ― спрашиваю я. ― И почему, блядь, ты не в университете? Я указываю на Джону. Парень учится в аспирантуре. Он получает степень MBA. Он не должен быть здесь, в Ванкувере.

― Мы здесь, чтобы помочь тебе. Перестань рычать и просто сядь, ― огрызается Алия.

Может, моя сестра и младше, но, черт возьми, язык у нее дерзкий. А еще я не могу ей отказать. Я никогда не мог ей ни в чем отказать. Возможно потому, что я слишком усердствую, пытаясь исправить то, что сделала с ней наша мать. Или я просто хочу окружить ее заботой и защитить ― опять же из-за нашей матери.

― Мы знаем, что Кэтрин вернулась, ― говорит Джона, а потом добавляет: ― Мне жаль.

― Почему тебе жаль? То, что Кэтрин вернулась в город, ничего не значит для меня. Она уехала. Теперь она вернулась. Ничего особенного. ― Я пожимаю плечами и подхожу к бару. Я не могу разбираться с этим дерьмом трезвым.

― А ребенок? Это что-то для тебя значит? ― спрашивает Винни.

Я бросаю на него взгляд.

― Оставь это.

Винни ― младшая версия моего отца. Наш старик готовит его к тому, чтобы он возглавил семейный бизнес ― во всяком случае, его подпольную часть.

Он поднимает руки.

― Немного доверия, Грей. Я бы никогда не причинил вреда ни одному гребаному ребенку. А вот Кэтрин? После того, что она с тобой сделала, я был бы более чем счастлив убить ее. И я бы так и сделал, если бы не думал, что ты прострелишь мне голову за это, ― говорит он.

Как бы я ни ненавидел Кэтрин сейчас, я не хочу, чтобы она умерла. Я провел шесть лет, оплакивая ее. Я не могу снова заниматься этим дерьмом.

― Не трогай ее, Винни. Я серьезно. ― Я наливаю полный стакан виски, поднимаю его, а потом ставлю обратно.

К черту все это. Мне нужно убираться отсюда.