Глава восьмая

Я схожу с ума. Мне все время кажется, что он рядом. Как будто он просто стоит где-то там, наблюдает за мной. Но это не так. Я знаю это, но то чувство, которое я испытывала, только когда он был рядом, то ощущение безопасности, которое мог дать мне только Грей… Я испытала его на несколько коротких мгновений.

А потом, как гаснущая спичка, оно исчезло и сменилось всепоглощающим чувством страха. Я спросила врачей, могу ли я перевезти маму в другой город, хотя бы в соседний ― это было бы предпочтительнее, чем оставаться здесь. Мне ответили, что они не могут организовать перевозку, и что переезд повредит ее здоровью.

― Грейси, ты готова, детка? ― зову я. Она не любит утро, и сборы в школу не стоят на первом месте в ее списке приоритетов. Она не отвечает. ― Грейси? ― Я пытаюсь еще раз, пока упаковываю сэндвич в ее коробку для ланча. Когда она по-прежнему не отвечает, я бросаю все и бегу в коридор. ― Грейси?

― Что? ― наконец отзывается она, когда я останавливаюсь в дверях ее спальни.

― Ты мне не отвечала. Ты готова? ― спрашиваю я.

― Угу, ― отвечает она. Она стоит перед зеркалом в полный рост и смотрит на свое отражение.

― На что ты смотришь? ― спрашиваю я, прежде чем войти в комнату.

― Я похожа на него?

― На кого?

― На моего папу? В школе все рисуют портреты своих родителей. Я нарисовала тебя, но это только ты, мама. Я подумала, что могу просто нарисовать папу, но я не знаю, как он выглядит, ― говорит она.

Я теряю дар речи. Грейси уже не в первый раз спрашивает о своем отце. И я всегда отвечала на ее вопросы о нем, вплоть до того, что говорила, что его зовут Грейсон. Когда она спросила, почему он не живет с нами, ответить было сложно. Я уклонилась от ответа, не сообщив ей ничего конкретного. Всю ночь меня тошнило от мысли, что я сделала с ними обоими.

Я разворачиваю ее лицом к себе.

― У тебя его глаза. У твоего папы самые удивительные зеленые глаза, Грейси, такие же, как у тебя. И у тебя его губы, ― говорю я, убирая волосы с ее лица.

― Хорошо. Тогда я нарисую мужчину с зелеными глазами, ― говорит она мне, кивая.

Я улыбаюсь, но больше ничего не говорю. Что я могу сказать? Это всего лишь рисунок для класса.

Она же не просит найти его.

Я провожаю Грейси в ее класс и оглядываюсь, прежде чем выйти из школы. Кто-то следит за мной. Я чувствую это. Но я не вижу ничего необычного. Поэтому я избавляюсь от этого чувства.

Вернувшись к машине, я блокирую дверь и еду домой. Я паркуюсь в гараже и жду, пока закроется дверь, прежде чем выйти из машины. Я не могу избавиться от ощущения, что он здесь. Я действительно схожу с ума, потому что, когда я прохожу через кухню в комнату Грейси, чтобы навести там порядок, клянусь, я чувствую его запах.

Я одеваю наушники и включаю музыку. Мне нужно избавиться от этого дурацкого чувства. С тех пор как я встретила Алию, я не в себе. Это ложь. Я нервничаю с тех пор, как мы вернулись в Ванкувер.

Я занимаюсь уборкой, доходит даже до того, что я выдраиваю ванную и кухню. Я смотрю на часы на стене гостиной, когда раздается стук в дверь. Сейчас одиннадцать утра. Я замираю. Кто бы это ни был, он уйдет. Никто не знает, что я здесь. У меня нет друзей, которые могут просто заглянуть в гости.

Но стук продолжается.

― Кэтрин, открой. Я знаю, что ты там, ― кричит знакомый голос.

Я ахаю и бегу к двери, распахиваю ее, ― и на меня смотрит Лилиана. Но она не одна. За ее спиной стоит огромный парень. Огромный парень, которого я знаю. Точнее, я знаю его по телеканалу TSN. Трэвис О'Нил, хоккеист из Нью-Йорка.

Я не успеваю ничего сказать, как Лилиана практически прыгает на меня, обвивая руками мою шею.

― Я знала, что ты будешь здесь! ― визжит она.

― Что? Что ты здесь делаешь? ― спрашиваю я, выглядывая из-за ее плеча, чтобы осмотреть улицу позади нее. Она пуста.

― Ищу тебя, ― говорит она, наконец отпуская меня. ― Ты в порядке? Нет, конечно, нет. Ты бы не позвонила, если бы была в порядке. ― Она говорит так быстро, что я с трудом за ней поспеваю.

― Входи. ― Я отхожу в сторону, чтобы дать ей возможность войти.

― О, это Трэвис. ― Лил машет рукой в сторону огромного парня, молча входящего за ней.

― Я знаю, кто он, Лил. ― Я хихикаю.

― Точно, Кэтрин ― большая фанатка хоккея, ― говорит она Трэвису.

― Приятно познакомиться, ― вежливо отвечает он.

― Да, и мне тоже, ― отвечаю я и снова смотрю на Лил. ― Не могу поверить, что ты здесь. ― Я задыхаюсь.

― Трэвис, не мог бы ты сходить в тот «Старбакс», мимо которого мы проезжали по дороге, и купить нам кофе? ― спрашивает Лил.

Он встречается с ней взглядом.

― Я лучше останусь.

― Очень жаль, но ты не можешь. Я в порядке. Иди. Дай мне десять минут, чтобы поговорить с моей подругой, которую я не видела шесть лет, ― говорит она ему.

― Ладно, ― ворчит он и выходит за дверь.

Лил поворачивается ко мне.

― А теперь расскажи мне все.

Я разражаюсь слезами.

― Я так по тебе скучала!

― Я знаю. Я тоже. Но мы можем поговорить об этом позже. Что происходит? ― снова спрашивает она.

― Я не хотела уезжать. Но у меня не было выбора. Поэтому я скрывалась, и так и должно все оставаться. Он не должен найти меня, Лил.

― Кто? Грей? ― спрашивает она.

Я киваю головой.

― Почему ты так его боишься? Я понимаю, что иногда он может быть жестоким, но я знаю этого парня достаточно долго, Кэтрин, и я не могу представить, чтобы он причинил вред женщине, особенно тебе. Не то чтобы я не поверила, если бы ты сказала мне обратное, ― говорит она.

― Нет, он бы не стал. Он и не делал ничего подобного, ― говорю я. Хотя сейчас я в этом не слишком уверена. Я не представляю, что бы он сделал, если бы нашел меня, если бы узнал о Грейси… Не думаю, что он причинил бы мне физическую боль, но есть и другие способы сделать человеку больно. Я знаю. Я причинила боль нам обоим.

― Ладно, по телефону ты сказала, что беспокоишься, что он заберет ее? ― спрашивает Лил, обводя глазами гостиную. Она замечает фотографии Грейси, которые я расставила. ― О, Кэтрин. ― Она ахает, прежде чем подойти и взять рамку, которая стоит на полке на уровне глаз. ― Пожалуйста, скажи мне, что это давно потерянная племянница, кузина или что-то в этом роде.

Я качаю головой.

― Это Грейси, моя дочь.

― Грейси, ― говорит она. ― Во-первых, она красивая. Во-вторых, о чем ты, блядь, думала? ― Ее голос становится жестче.

― У меня не было выбора, ― говорю я ей.

― У всех есть выбор, Кэтрин. Но тот, который сделала ты? Он был неправильным.

― Это не так, ― настаиваю я. ― Я сделала то, что должна была сделать.

Лилиана смотрит на меня. Она падает на диван и качает головой.

― Знаешь, я думаю, он простил бы тебе почти все. Он так сильно тебя любил, но это? Забрать его ребенка, Кэтрин? Не знаю, простит ли тебе это даже Грей.

― Мне не нужно его прощение, потому что мы не встретимся, ― напоминаю я ей. ― Прошло шесть лет, Лил. Не думаю, что он все еще ищет меня.

― Восемнадцатое марта. Каждый год он оплакивает тебя, как будто ты умерла, Кэтрин. Знаешь, почему я в курсе? Потому что я прилетала сюда каждый год, чтобы помочь ему пережить это. Ты хоть представляешь, каково это ― смотреть, как он страдает? Он искал тебя годами, Кэтрин. И хотя я знала, что это был твой выбор, я всегда надеялась, что он найдет тебя и вернет.

― Мне жаль. Прости меня. ― Я всхлипываю. ― Я не знала, что беременна, когда уезжала. Я правда не знала. Я не могу… Он не может найти меня, Лил.

― От чего ты бежишь, Кэтрин? Потому что это точно не Грейсон Монро.

― Я… Я кое-что сделала. Мне не следовало этого делать. Это было глупо. Безрассудно. Но я сделал это, и меня поймали, ― говорю я ей. ― Я не хочу, чтобы ты в это ввязывалась. Это небезопасно, Лил.

Лилиана смеется.

― Ты сейчас серьезно? Ты ведь знаешь, кто моя семья?

― Знаю. Но я не могу быть причиной того, что кто-то нападает на тебя.

― Чем я могу помочь? ― спрашивает она с протяжным вздохом. ― Если тебе нужно исчезнуть, я помогу тебе, потому что ты моя лучшая подруга, Кэтрин. Но это будет последний раз.

― Я пока не могу уехать. Моя мама… она умирает. Я должна быть рядом, пока есть возможность.

― Где сейчас Грейси?

― В школе. Я должна скоро ее забрать.

― Хорошо. ― Лилиана кивает головой. ― Я хочу с ней познакомиться. Мы можем это сделать?

― Она не знает, что произошло, Лил. Она не знает, что я сбежала с ней…

― Все в порядке. Я ничего не скажу, ― заверяет Лил. Затем раздается стук в дверь, и я вскакиваю. ― Это Трэвис. ― Она встает, чтобы впустить его, и Трэвис входит в гостиную с двумя стаканами кофе. Он передает их Лилиане, а затем вежливо кивает мне.