Глава 41

По дороге домой они не разговаривали. Разум Сайруса обдумывал возможные варианты. Бабочка, кем бы она ни была, засунула розовый конверт в почтовый ящик. Возможно, кто-то ее видел. Сайрус представил себе красивую молодую женщину, лет двадцати с небольшим, с паршивым парнем или жестоким мужем. Проблемная молодая женщина, у которой были плохие отношения со своим отцом и которая привязалась к доброму пожилому мужчине, доброму пожилому священнику. Она изливала ему свое сердце, и он утешал ее и говорил, какая она красивая и что она не заслуживает такого обращения… и все время отец Айк влюблялся в нее, сильно влюблялся, так сильно, что не мог перестать думать о ней, как сильно он хотел ее, как сильно она его соблазняла. Но он был хорошим человеком и не поддавался искушению.

Пока всё же не поддался.

Предполагай худшее, снова подумал Сайрус.

Была ли она беременна? Возможно. Священник, узнав, что от него забеременела молодая женщина, станет думать о самоубийстве. Или убийстве. Мужчины постоянно убивали своих беременных партнерш. Или, может, она хотела сделать аборт, и он предложил отвезти ее сделать аборт, хотя на самом деле он собирался держать ее в плену, пока для этого не станет слишком поздно. От этой мысли Сайрусу стало не по себе.

Предполагай худшее.

Было кое-что еще хуже. Хоть бы не ребенок. Хоть бы не ребенок. «Дорогой Господь Иисус на небесах, пусть это будет не ребенок», — молча молился Сайрус.

Они припарковались перед домом на улице Благовещения.

- Готова? - Спросил Сайрус.

- Готова.

Они направились в сторону улицы, где отец Айк оставил машину в день самоубийства. Увидев, что кто-то дома, они постучали в дверь. Нора сверкнула улыбкой. Сайрус показал свое удостоверение детектива для входа. Священника поблизости никто не видел, но и внимания не обратили. В этом районе много католических школ. Священники и монахини не производили большого впечатления.

- Я рада, что ты со мной, - сказала Нора, когда они повернули на улицу Розы. - Стучать в дома незнакомцев немного рискованно.

- Я думал о том же, - ответил Сайрус. – Рад, что ты со мной.

Ей было безопаснее гулять ночью с мужчиной. Ему было безопаснее гулять ночью с белой женщиной.

- Что теперь? - спросила она, и они остановились на месте, где нашли машину отца Айка.

- Думаю, вернемся сюда завтра, - ответил он. - И повторим.

Нора тяжело выдохнула и кивнула. Пока они шли обратно к машине, обратно на Благовещенскую улицу, Сайрус пытался медитировать, добраться до реки и ответов, которые, как он надеялся, ждали его там. Но он не смог найти туда дорогу. Вместо этого его разум продолжал возвращать его в то утро, когда его позвали в дом, и он увидел на полу тело отца Айка.

Может, это что-то значило.

- Если ты планируешь с кем-то где-то встретиться, - начал Сайрус, - и он не появляется, что ты делаешь?

- Звоню ему.

- А если не отвечают?

- Звоню еще раз. И если не отвечают... я начинаю бояться.

- И что ты делаешь?

- Наверное, попытаюсь их найти, — сказала она. - Пойду домой, постучу в дверь, проверю, что с ними все в порядке.

Сайрус развренулся на каблуках.

- Сай?

— Пойдем, — сказал он, махнув рукой, и Нора побежала за ним.

Они побежали обратно на улицу, где отец Айк тем утром припарковал свою машину.

- Что мы делаем? — спросила Нора, задыхаясь.

Сайрус не был уверен. У него была только догадка. Сильная догадка, но все же всего лишь догадка.

- Помнишь ту любопытную даму, которая спрашивала нас о машине? Где она жила?

Нора указала на розовый дом. Сайрус подошел к двери и постучал.

Женщина открыла. Это была та самая женщина, которая с пристрастием допрашивала их об автомобиле.

- Да? - спросила она. - Подождите. Вы двое уже были тут.

- Простите, мэм, - сказал Сайрус. - Я детектив, думаю я вам говорил это. Вы сказали что-то о детях, который ошиваются вокруг машины, стоявшей у обочины. Вы знаете этих детей?

На лице женщины было смущенное выражение.

- Ну, только одного ребенка, - ответила она. - И она просто стояла рядом с машиной.

- Она? Девочка? - Спросила Нора. - Вы знаете ее?

- Она живет там, в этом маленьком сером кирпичном домике. Это она.

Они с Норой одновременно повернулись к дому. Девочка сидела на бетонных ступеньках крыльца и рисовала или раскрашивала. Сайрус посмотрел на Нору. Как можно небрежнее они перешли улицу. Они остановились на тротуаре перед ее домом.

- Привет, - сказала Нора. Ее голос был болезненно звонким и радостным. - Твои мама или папа дома?

Девочка пожала плечами.

- Скоро будут.

- Это она, - прошептал Сайрус. - Я видел ее проходящей мимо дома следующим утром.

Нора обеспокоенно смотрела на него.

- Ты раскрашиваешь? - Обратилась она к девочке.

Девочка подняла свою книгу. Это была книжка-раскраска, но не для детей. Это была своего рода книжка-раскраска, которую взрослые использовали для личной терапии, с замысловатыми узорами, на создание которых уходили часы, — все это были бабочки. Эти книги стоили недешево. Кто-то дал ей ее?

Сайрус почувствовал, как что-то внутри него разбилось, и осколки впились в его внутренности. Ей не могло быть больше двенадцати лет.

- Я знаю тебя, - сказал Сайрус, улыбаясь девочке самой фальшивой улыбкой. - Где твои крылья феи?

- Крылья феи? - Девочка посмотрела на него широко раскрытыми глазами.

- Я видел тебя в субботу на улице Благовещения. У тебя были крылья.

- Это не крылья феи, - ответила она. - Это мой рюкзак. Рюкзак с бабочками.

Предполагай худшее, сказал Сорен. Это было худшее.

- Я Сайрус, - сказал он. - Это Нора. Мы знали отца Айка. Ты знала его?

Сайрус медленно подошел к крыльцу, Нора была рядом с ним, все еще улыбаясь. Они оба улыбались так, будто не улыбнуться было бы для них убийством.

- В прошлом году он был капелланом в моей школе, — сказала она, закрывая книжку-раскраску. — Он умер, да?

Нора первой шагнула на крыльцо. Сайрус держался немного дальше.

- Да, дорогая, - ответила Нора. - Он умер. Мне очень жаль.

Ее нижняя губа задрожала. Нора протянула руку и слегка коснулась плеча девочки.

- Как тебя зовут? - Спросила Нора.

- Мелоди. - Голос у нее был сдавленный, хриплый.

- Красивое имя, - сказала Нора. - Ты и отец Айк были друзьями?

Она кивнула не в состоянии говорить. Глаза наполнились слезами.

Сайрус вытащил из кармана белый носовой платок и протянул его Норе. Она протянула его Мелоди, и та осторожно взяла его.

– Ты собиралась куда-нибудь с отцом Айком? – спросил Сайрус. Его голос оставался мягким и нежным. Раньше ему приходилось задавать детям трудные вопросы. Это никогда не становилось проще.

Мелоди вытерла лицо.

- Я пришла… Он опоздал.

- Опоздал? - Спросила Нора. - Для чего?

Мелоди огляделась, словно искала способ убежать, уйти от них, прежде чем они заставят ее нарушить обещание, которое отец Айк наверняка сказал ей, что она должна сдержать.

Тогда Нора сказала что-то, чтобы заставить девочку остаться.

- Когда мне было пятнадцать, моим лучшим другом в мире был мой священник. Он помог мне с домашним заданием, потому что я плохо разбиралась в математике. А зимой он давал мне горячее какао. И он подарил мне красивый медальон со Святой Луизой. Это мое второе имя. Элеонор Луиза Шрайбер.

- Они не должны, - прошептала Мелоди.

— Я знаю, — прошептала Нора в ответ. - Но иногда они это делают. И иногда это даже приятно. Я все время носила медальон своей святой. Но только потому, что они иногда нарушают правила, это не… Если они это делают, то ты не виновата. И у тебя не будет проблем, если ты расскажешь об этом кому-то. Отец Айк собирался отвезти тебя куда-нибудь в прошлую субботу?

— Папа обещал, — сказала Мелоди. - Но мы не видели его уже несколько месяцев. А мама работает все выходные. Я тоже ее никогда не вижу. И отец Айк сказал, что отвезет меня в «Купол бабочек».

Некоторые молитвы не получают ответа. Господи, это был ребенок. Сайрус больше не хотел ничего слышать. Ему хотелось заткнуть уши.

- «Купол бабочек» звучит весело, — сказала Нора, ее нижняя губа задрожала.

- Говорят, бабочки приземляются прямо на тебя, — продолжила Мелоди. - И там есть все виды. Papilio nireus — это махаон с синими полосами. И Калиго Мемнон — сова-бабочка. На крыльях у нее большие глаза. И Парусник Палинур — павлин с изумрудными полосами. Это самая красивая бабочка в мире.

- В субботу у тебя был рюкзак-бабочка? - сказала Нора. — Ты собиралась отсутствовать целый день?

- Отец Айк сказал, что я, возможно, захочу поплавать. Мне следует взять сменную одежду. Это на острове. А мама уходит с работы только в десять, — сказала она. - Мы могли провести в «Куполе» целый день.

— Значит, ты очень любишь бабочек? - сказала Нора. Сайрус даже не мог слышать ее голос, она так старалась не развалиться. Ему хотелось кричать, плакать, выть, вытащить Айка из-под земли и утрамбовать его обратно в нее.

- Да, я люблю бабочек.

- Как и я, - ответила Нора. - Я тоже их люблю. Бабочки красивые.

Сайрус вышел на тротуар и тихо позвонил Кэтрин. Он попросил ее приехать, без мигалки и сирен, и привести женщину-детектива из специального отделения для пострадавших. Того, кто очень хорошо ладил с детьми.