Недостаточно было позволить ему заполучить ее. Она должна получить его взамен. Нора вцепилась в его плечи и, обхватив его ногами, снова и снова поднимала бедра, принимая его член так же страстно, как и он погружался в нее. Боль была не в этом. Ее не возбуждало то, что незнакомец в толпе наступил ей на пальцы ног, так же, как ее не возбуждал удар металлического стержня по стопам. Это был он, Сорен, и в кого он превратился, когда позволил отпустить себя. Мастер. Монстр. Прекрасный садист. В этом и был секрет, который она никогда никому, даже самой себе, не рассказывала: она любила его больше за жестокость, чем за милосердие. Он был добр ко всем, кого встречал. Он был жесток только со своими возлюбленными.

Поскольку он не связал ей запястья, она могла позволить себе немного жестокости. Она скользнула руками по его длинной спине, и каждый раз, когда его член вызывал спазм ее влагалища, она впилась ногтями в его кожу. Он позволил ей сделать это, но только дважды.

Затем он покинул ее тело и перевернул ее на четвереньки. Он поставил ее ноги шире, так широко, что ее живот коснулся кровати. Он вошел в нее с резким толчком, проникнув настолько резко, что она вскрикнула. Но кончики его пальцев нашли ее клитор и погладили его, пока он использовал ее, гладил ее, пока она почти не ослепла от потребности кончить.

Сорен схватил ее за плечи, положив большие пальцы на затылок, приковывая ее к кровати.

Его толчки казались бесконечными, как и ее желание их. С ее губ срывались протяжные стоны, которые она пыталась задушить простыней. Пальцы Сорена слишком хорошо знали ее тело. Он поймал ее в ловушку на грани оргазма. Он держал ее там своим прикосновением, своим органом, который входил и выходил из ее гладкой дырочки. Он мог бы наказать ее, если бы она перешла черту, если бы кончила без разрешения.

Она все равно кончила. Она не могла сдержатьтся или остановиться. Она была слишком влажной, и пальцы, гладившие ее, были слишком влажными, и все внутри нее дрожало и напрягалось, и ее телу было невозможно сказать «нет», когда оно было готово кричать «да».

Когда кончила, она прижалась ртом к кровати, чтобы закричать, и только последний слог прозвучал в воздухе, когда он прижал ее спиной к себе. Она опустилась на его член, пока он держал ее на четвереньках. Его рука обхватила ее горло. Его рот был у ее уха, чтобы она могла слышать его прерывистое дыхание. Он трахался с ней до самого оргазма. Он вдыхал и выдыхал, его дыхание сбилось, а затем он вошел до упора, наполняя ее собой.

Только закончив, он ослабил железную хватку на ее горле. Он отпустил ее, и она рухнула на кровать. Сорен лег на спину рядом с ней, провел рукой по влажным от пота волосам, а затем использовал руку как подушку.

- Тебе придется извиниться перед Шеридан за простыни, - сказал он.

- Что? Все в порядке. Сперма отстирывается.

- А кровь может не отстираться.

- Кровь?

Сорен перекатился на бок, подальше от нее. На спине, прямо под лопатками, у него было восемь кровоточащих следов от когтей.

- Черт, - сказала она и рассмеялась. - Упс?

Сорен только рассмеялся и снова перекатился на раненую спину. Она прижалась к его груди, слушая его бешеное сердцебиение.

- Сломала человеку ногу. Расцарапала мне спину. Ты кровожадная, Элеанор. Не удивительно, что ты влюбилась в меня.

Она издала тихий звук «хм», и Сорен спросил:

- Что это было?

- Ничего. Просто... сегодня ты второй человек, который говорит, что я жестокая.

То, что ответил Сорен, сказало все.

- Только второй?

Она провела кончиками пальцев по его ключице. Она почти уснула, когда Сорен заговорил.

- Когда ты начала смотреть «Доктора Кто»? - Спросил он.

- О, не совсем я, — сказала Нора. – Это любимое шоу Зака, когда он был ребенком. Он показывал Фионну старые серии. Я смотрел с ними пару раз. Только те, что с парнем в длинном шарфе. Новые слишком страшны.

- Фионну понравилось?

- Он обожает его. В последний визит, я игра Сару Джейн Смит⁹, а Зак была Далеком. Фионн всегда Доктор. - Она подняла голову и посмотрела на него. - Почему ты спрашиваешь?

- Мне никогда не приходило в голову, что ему понравится «Доктор Кто». Ему всего три. - Опять тишина, а затем, - Зак хороший отец.

- Так и есть.

- Ненавижу его.

Нора рассмеялась. Сорен тоже издал тихий самоуничижительный смешок, перешедший в тихий стон. Он потер лоб.

- Быть отдельно от него труднее, чем я представлял. Почему я сделал это с собой? С тобой? С нами?

Она протянула руку через него, где на тумбочке лежали ее ключи. Она схватила их и протянула ключ.

- Вот, - сказала она. - Это ключи от моего Тардиса. Бери. Зайди внутрь. Вернись во времени и останови себя во время зачатия Фионна. Ты бы смог, если бы была возможность?

Он глубоко вздохнул и протянул руку не для того, чтобы взять ключи, а что погладить ее щеку.

- Так и думала.