Из другой комнаты доносится тошнотворный звук удара плоти о плоть, и в моей голове возникают яркие образы бесчувственного Глеба. От этой мысли по моим венам прокатывается ледяная паника. На лбу выступает холодный пот, и я ускоряю шаг, стаскивая на пол груды ткани.

Если Глеб умрет, это будет моя вина… Его время на исходе.

— Чертово дерьмо! — Шиплю я, безуспешно открывая все ящики, и дико сканируя остатки его некогда безупречно убранной комнаты. — Глеб, где ты, блядь, хранишь свои ножи?