– Где Броуди? – спросила я, поднимая брошенный красный конверс с барного стула.

– Она с подругой. Она... – он вздохнул и достал из холодильника одну из тех маленьких бутылочек с апельсиновым соком, поставив её передо мной. На самом деле я никогда не говорила ему, что предпочитаю сок любому другому напитку. Он сам это понял. – Она проводит много времени с друзьями. Что, по словам психотерапевта, хорошо, потому что это означает, что она ищет что–то знакомое, а не притворяется.

– Как бы то ни было, в школе у неё, кажется, всё в порядке. Учитывая все обстоятельства.

– Да, – вздохнул он. – Я думаю, она знает о своем отце больше, чем показывает.

Мне следовало спросить о нём. Как у тебя дела, Бэк? Как ты справляешься с его смертью? Что ты чувствуешь, учитывая, что твоего брата застрелили прямо у тебя на глазах?

– Ты была права насчет траста Броуди, – сказал он, доставая миску и собирая различные ингредиенты по своей кухни. – Я не думаю, что кому–то пойдет на пользу расследование смерти её матери, но ты была права насчет того, что её наследство перейдет к Броуди, а Джулиан получит контроль над трастом. Мы встретились с семьей её матери в Портленде. Её тетя поможет, если Броуди когда–нибудь захочет заняться бизнесом по производству пончиков.

– В Портленде. Вот почему ты прислал книги из “Powell¹⁷”.

– Buy indie¹⁸, да? Ты пришла сюда из–за этого? – он положил ключи от машины на стол. – Я не заберу машину обратно. Или книги. Я больше не принимаю возврат подарков.

– Ты зарегистрировал машину на два имени.

– Я не был уверен, есть ли у тебя водительские права с именем Корделии.

– Вся твоя схема была в одном шаге от того, чтобы взорваться у тебя перед носом.

– Да, так и было.

Я позволила этому подтверждению повиснуть в воздухе между нами, прежде чем задать вопрос, ради которого пришла сюда:

– Когда ты узнал, кто я такая?

– В первый день знакомства с тобой.

– Что?

– Вообще–то, не совсем. Мы поручили кое–кому следить за домом Корделии, поскольку это был первый раз, когда она решила посетить мероприятие за многие годы. Представь себе моё удивление, когда после танца с тобой я получил сообщение о том, что Корделия вернулась домой часом ранее. В другой одежде, – объясняя, он добавил в миску яйца, муку и другие ингредиенты, прежде чем, наконец, достать венчик. – Я не понимал, что ты – это ты, пока деньги из поместья Монтгомери не пошли на оплату аренды маленькой студии в Mission Hill.

– А когда ты узнал о Роджере?

Он остановился, его серые глаза потемнели, когда он пригвоздил меня к месту своим пристальным взглядом.

– Когда ты мне сказала.

– Я тебе о нём не рассказывала.

– Я забрал тебя с чаепития. Ты была разговорчивой. Я провел своё исследование, используя информацию, которую ты мне дала.

– Значит, ты знал? Когда вытаскивали его из машины после аварии? – я отказывалась называть это несчастным случаем.

– Я знал, кто он. Мне не нужны были все подробности того, что произошло, но после аварии я убедился, что ты в безопасности.

Он вылил ложку теста на сковороду. Блинчики. Он называл их ‘Комфортная еда’.

– Я ударила его, – сказала я, наблюдая, как тесто становится золотистым. – Вот почему меня уволили. Он поставил мне отрицательную преподавательскую оценку, а затем попросил встретиться с ним, чтобы обсудить это.

– Делайла, ты не обязана мне ничего из этого рассказывать. Ты не обязана мне ничего объяснять.

– Я знаю. Я хочу, чтобы ты знал, – я кивнула и не отрывала глаз от блинчика, пока Бэк переворачивал его. – Роджер совершенно ясно дал понять, я могу улучшить мои показатели и как его можно заставить переоценить мои навыки. Я ударила его. Очевидно, я не могла доказать, что он загнал меня в угол и засунул руку мне под юбку. У него, с другой стороны, были записи с камер видеонаблюдения, на которых видно, как я вхожу в его офис, и сломанный нос, доказывающий, что я разозлилась из–за отрицательной оценки моей работы.

– Ты сломала ему нос одним ударом?

– Ага.

Я нахмурила брови и оторвала взгляд от сковороды. Это даже близко не походило ни на один из других вопросов, которые я получала о том дне. Когда я рассказывала людям о том, что произошло, если они мне верили, они пытались навязать мне роль жертвы. Бедная маленькая Делайла, как ты себя чувствуешь, тебе больно, ты хочешь поговорить? Да, это было чертовски паршиво, и мне нужно было справиться с этим, но хруст носа Роджера под моим кулаком? Его потрясенное лицо, когда он пытался остановить кровотечение? Боже, это был самый приятный момент в моей жизни.

– Я впечатлен, – он усмехнулся. – Возможно, мне следует повысить твой статус в Vortex с ученика до преподавателя.

– Бэк, насчет того, что было на днях в Vortex.

– Мне не следовало прикасаться к тебе.

– Нет, я рада, что ты это сделал, – он выглядел смущенным. – Мне нужно было знать, что ты не волшебный ключ к моему замку.

– Я никогда им не был.

– Вообще–то, у тебя всё ещё есть...неважно. Я возьму один. Прости.

О чём я только думала? “Нас” даже не было. Боже. Мой язык двигался быстрее, чем разумные мысли. Он посмотрел на меня и выключил огонь.

– Хочешь вибратор?

– Это действительно хороший вибратор. И он действительно дорогой. Я посмотрела. Зачем тебе столько платить за вибратор?

– Потому что он действительно хороший, – Бэк ухмыльнулся. – Да ладно. Вообще–то у меня есть пара твоих вещей.

Я последовала за ним через гостиную и поднялась наверх, но остановилась в дверях комнаты, в которую он меня привел.

– Ты хранишь использованный вибратор в своём кабинете?

Мои глаза пробежались по знакомым книжным полкам и его письменному столу и сузились на широком кожаном диване, придвинутом к стене, украшенном подушками и мягким одеялом.

– Это библиотека, а не офис. Предполагается, что она приглашает людей остаться и почитать, – он указал на диван, одарив меня этой проклятой фирменной улыбкой Беккета, в уголках которой пряталось озорство. Мой предательский желудок сделал глупое сальто при виде этого, в сочетании с тем фактом, что он создал библиотеку, но я осталась приклеенной к дверному косяку. – И да. Вот, – он взял с полки большую серую коробку и поставил её на свой стол.

Ладно, хорошо. Несколько шагов по комнате не заставили бы меня совершить какую–нибудь глупость. Здесь я полностью контролировала свои действия.

Я держала стол между нами и пододвинула коробку к себе. Что–то внутри звякнуло, и я приподняла брови, снимая крышку. Рядом с маленькой синей коробочкой, лежали розовая рубашка Тейлор Свифт, пижамный топ в клетку, блокнот в кожаном переплете, несколько закладок и ручек, а также пакет на молнии с примерно дюжиной морских раковин.

– Не буду лгать. Бернард не пережил переезда, но умер достойной смертью.

Я поднесла пакет к свету.

– Бернард вон там. С желтым пятнышком. Ох. Дороти больше нет.

– Поужинай со мной, блондиночка.

– Нет, спасибо, – мой желудок сделал ещё одно сальто, и я заставила себя продолжать дышать, не сводя глаз со своих рук, пока я осторожно укладывала морские раковины между одеждой. Я получила ответы, которые хотела. С этого момента мне не нужно было тратить ни секунды на размышления о Бэке. Я могла быть вежливой на территории школы и ради Броуди, но в остальном он был изгнан из моих мыслей. – Я занята.

– Я не сказал, когда.

Я закрыла коробку крышкой и, не оглядываясь, вынесла её за дверь.

– Тогда я тоже буду занята.