– Когда ты так говоришь, это звучит так просто, – я взяла один из двух свежих смузи, которые он приготовил, нуждаясь в чём–нибудь, чтобы унять острую боль, подступившую к горлу.
– Подожди, вот, – он выхватил смузи у меня из рук и заменил его другим – почти идентичным, за вычетом нескольких темных вкраплений. – В этом нет льняного семени.
– Разве это не должно быть полезно?
– Ты принимаешь противозачаточные?
– Да? – я нахмурила брови, глядя на него.
– Льняное семя может ослабить эффект, так что, если ты не пытаешься заманить своего парня в ловушку ребенком…
– Буду знать, – пробормотала я, хотя Паркер всё равно всегда настаивал на использовании презерватива.
У нас обоих были чистые анализы, но он настаивал. Я знала, что это было ответственно, и от этого мне становилось немного не по себе, но в конце этого разговора его рассуждения оставили горький привкус у меня во рту. Он хотел подождать, пока у меня снова не будет нормальной работы с надлежащей медицинской страховкой. В то время это казалось правильным и ответственным решением. Но разве его причина не должна была, по крайней мере, включать в себя моё здоровье, а не мою медицинскую страховку? Или, может быть, это был просто его способ выразить свою озабоченность моим здоровьем? Почему люди не могут просто сказать то, что они имеют в виду?
– Эй, – Бэк вытащил меня из моих мыслей. – Теперь, если бы ты попросила меня отнестись к ситуации с самодовольством, я бы сказал, что Паркер знает, что его красивая девушка далеко не в его лиге, и, увидев её с красивым мужчиной, который явно больше подходит ей, нажал на все кнопки.
Из моего горла вырвался тихий смешок.
– Хорошо, что ты не самодовольный, Казанова.
– Я? – он усмехнулся. – Никогда.