Глава 14

Делайла

В спальне Бэка было предсказуемо скучно. Если бы вы загуглили современную индустриальную спальню, вы бы нашли фотографию этого места и просто приняли его за выставочный зал какого–нибудь дизайнера интерьера. Огромный металлический каркас кровати со случайными произведениями современного искусства, висящими над ним, одна открытая бетонная стена и смесь деревянных и сланцево–серых акцентов. Я сомневалась, что он сам выбрал два растения, обрамляющие его окна от пола до потолка. Ни фотографий, ни сувениров. Единственным отдаленно личным предметом была книга на его прикроватной тумбочке, которая отдаленно напоминала триллер, но она была на испанском, а мои знания испанского начинались с ‘Привет’ и заканчивались на ‘Спасибо’.

Я заглянула в его шкаф, пока натягивала платье, но он, как и следовало ожидать, был заполнен аккуратными рядами костюмов и рубашек. Однако моё сердце, связанное с цветовой кодировкой, немного затрепетало, потому что все было идеально подобрано от самого светлого до самого темного цвета.

Единственное, что обнаружилось в его шкафчике в ванной, это то, что он пользовался одеколоном Christian Dior, а не какими–то сомнительными духами с феромонами из Интернета. Это означало, что моё короткое замыкание в мозгу из–за него было полностью на мне. Отличное.

Возможно, мне следовало бы немного извиниться за то, что я тут шарюсь, но прошлой ночью этот человек довел меня до анафилактического шока и сделал лучший массаж ног в моей жизни, так что я почувствовала, что заслуживаю этого.

В конце концов, я последовала за многообещающим запахом обратно в другой конец пентхауса и снова обнаружила Бэка на кухне. Его кухня была огромной. В неё могла бы поместиться вся моя квартира. Я даже не знала, что это за бытовая техника. Пиджак Бэка висел на одном из барных стульев, но даже застегнутый на все пуговицы, с черным галстуком на шее, он выглядел на кухне более непринужденно, чем я когда–либо.

– Привет, – сказала я, почувствовав себя немного жутко из–за того, что пялилась на него.

Он оторвал взгляд от ноутбука, лежащего открытым на столе. Впервые с момента встречи с ним то, как его взгляд скользил по моему телу, не обжигало мою кожу. Было больше похоже на то, что он проверял, не отвалились ли конечности.

– Доброе утро, – сказал он, как только остался доволен моим состоянием.

– Ты приготовил завтрак? – спросила я, пытаясь бросить взгляд на сковороду, которая была на плите.

– Я взял бейглы после пробежки и приготовил яичницу. Хочешь что–нибудь ещё?

– Вообще–то, я в настроении для сэндвича с арахисовым маслом и желе, – я ухмыльнулась и захлопала ресницами.

– Очень смешно, – он закатил глаза, но я могу поклясться, что заметила, как расслабились мышцы на его спине. За эти годы у меня была изрядная доля аллергических реакций, и я быстро осознала тот факт, что окружающие тебя люди больше переживают твой предсмертный опыт, чем ты сам. Три года назад Дефне плакала два дня после того, как увидела моё падение. Кексы на благотворительной распродаже выпечки, в которой она участвовала, были просто неправильно маркированы. Человеческая ошибка. Такое бывает.

Я забралась на один из барных стульев, в животе заурчало от того, что передо мной было. Бэк заставил барную стойку свежими фруктами, соками и смузи, тремя разными видами сливочного сыра и целой миской разных бейглов.

– Как давно ты встал?

– В пять.

– Почему? – спросила я.

– Потому что я каждый день встаю в пять.

– Но почему?

– Ах, эта твоя любопытная натура, – он поставил передо мной тарелку с яичницей–болтуньей. – Я иду на пробежку и принимаю душ. Проверяю новости и электронную почту. Иногда мне приходится отвечать на международные звонки, иногда готовить завтрак. И обычно к 7:30 я в офисе.

Мы оба взглянули на настенные часы, время приближалось к восьми.

– Тебе не обязательно было меня ждать.

– Я хотел убедиться, что ты пережила эту ночь.

– Да, всё ещё жива. Тебе следует пойти на работу.

– Я на работе, – он кивнул на свой ноутбук и, словно по команде, поднял указательный палец, прежде чем коснуться наушников AirPod, вставленных в ухо. – Мне кажется, что здесь проблема управления, а не распределения, поэтому я больше склонен внести изменения в структуру команды.

О, он и правда был на работе. По звонку. Я никогда не чувствовала себя менее продуктивной, чем когда отправила в рот яичницу. Я подавила вздох, который пытался вырваться на свободу. Почему у моей яичницы никогда не было такого вкуса? Как солнечный свет и голубое небо? Я понятия не имела о специях и травах, но у этой яичницы был такой вкус, будто ты впитываешь летнее утро.

– Позволь мне приготовить для тебя ужин, – сказал он, снова щелкнув по наушнику. Я фыркнула.

– Нет, спасибо.

– Давай я приготовлю тебе ужин. Без орехов.

Да, потому что это была единственная причина, по которой я сказала "нет".

– У меня есть планы.

– Я не сказал, когда.

– У меня всё равно будут планы. Потому что у меня есть парень, и у меня есть кот, и я должна быть уверена, что весь семейный бизнес Монтгомери останется на плаву, а ты, Бэк, не вписываешься в мою жизнь.

– Видишь ли, я думаю, что вписываюсь, – он прислонился к стойке, улыбаясь мне этой дурацкой озорной улыбкой.

Я прищурилась, глядя на него, любопытство взяло верх.

– С чего бы?

– Потому что ты, наверное, ни с кем не разговариваешь так, как со мной. Потому что я не нравлюсь тебе настолько, чтобы тебя волновало моё мнение, что делает меня идеальным человеком, с которым можно поговорить об оргазмах, секс–игрушках, о твоём увлечении Джейн Остин и том факте, что ты хочешь белых уток на своей свадьбе.

– Я никогда не говорила, что хочу белых уток на своей свадьбе.

– Ты сказала. После «Эммы» и «Бестолковые» ты заставила меня включить «Дневник памяти», хотя уже практически спала. И ты подскочила прямо в постели на сцене у озера, чтобы сказать мне, что тебе нужны белые утки на свадьбе. И когда я спросил, за кого ты выходишь замуж, ты сказала за мистера Найтли, но – цитирую – версию, одобренную горячей Эммой.

Что ж, это объясняло мой сон о том, как я иду по проходу старой английской церкви в платье из перьев. Прежде чем я успела ответить, Бэк вернулся к своему разговору.

– Если у вас нет прогресса в этом вопросе, мне нужно успеть на ещё одну важную встречу. Пришлите мне решение, с которым вы согласны, к десяти, или я увольняю все отделы, – он выключил AirPod и бросил их на клавиатуру, прежде чем подойти ко мне и опереться руками о стойку.

– Итак, ужин в пятницу?

– Почему ты всё ещё говоришь со мной об этом? Разве ты только что не сказал, что у тебя ещё одна важная встреча?

– Я зарезервировал время с восьми до девяти. Подумал, что к тому времени ты проснешься.

– О.

Я была важной встречей. Я прочистила горло, внезапно слишком остро осознав своё голое лицо, расчесанные вручную волосы, и безбожное количество сливочного сыра, которым я намазала свой бейгл.

– Добро пожаловать на мою встречу. Привет.

– Привет, – усмехнулся он. – Поужинаем в пятницу?

– Нет.

– Ты действительно усложняешь мне задачу.

– Ну, нет, на самом деле у меня есть планы на пятницу. У моей подруги есть небольшая роль в новом шоу Netflix, которое выходит в пятницу. Это её первая полноценная, оплачиваемая актерская работа, так что мы с друзьями устраиваем вечеринку с просмотром.

– В субботу?

– Суббота подходит, – сказала я. Подождите. Неужели я только что согласилась позволить ему приготовить мне ужин? Я слишком увлеклась переговорами.

– Это свидание.

– Не свидание!

Боже мой. Может, у него был шампунь с феромонами? Мне нужно будет проверить его ванную в следующий раз, когда я буду...Нет. Нет. Чёрт возьми, нет. Я больше никогда не переступлю порог его спальни или ванной. Что со мной было не так?

Заиграл мой телефон, и я даже не успела начать его искать, как Бэк вынул его из розетки на кухне и передал мне. Имя Паркера и глупая ухмылка высветились на экране. На этот раз мои плечи напряглись при видео его номера, и я отклонила звонок.

– Ты зарядил мой телефон, – сказала я, хотя практически могла слышать очень громкие мысли Бэка, заполняющие кухню.

– То же зарядное устройство, что и у портативной колонки, – ответил он.

Мы посмотрели друг на друга, незаданный вопрос повис в воздухе между нами, как в игре "кто моргнет первым". Дело было в том, что я не могла поговорить с Тэб или Дефне о нашей ссоре, не признавшись им, что Паркер не совсем в восторге от Бэка, не поделившись тем, что произошло на вечеринке по случаю дня рождения Гэвина Декера. Я не была готова отвечать на все их вопросы по этому поводу.

– Если я расскажу тебе, ты не можешь быть таким самоуверенным, – я указала на него вилкой.

– Что это значит?

– Ты должен быть объективен или, по крайней мере, немного беспристрастным. Никаких самодовольных ответов.

– Я не могу быть беспристрастным, когда дело касается тебя, блондиночка, – я посмотрела на него, и он поднял руки в знак поражения. – Но я могу взять себя в руки.

– Он обвинил меня в измене ему. Он думает, что я сплю с тобой в обмен на деловые услуги, – мне удалось сказать деловые в последнюю секунду, вместо того, чтобы сказать финансовые. Но Корделия Монтгомери не нуждалась в финансовой поддержке.

– Брось его.

– Бэк!

– Я говорю объективно. Я хорошо понимаю, какую роль, должно быть, сыграла в этом наша встреча в парке, однако я могу исключить себя из уравнения и всё равно увидеть проблему.

– Просвети меня, потому что я больше не знаю, что и думать. Очевидно, я не рассказала ему о вечеринке, но, думаю, это граничит с изменой, – я вздохнула и отложила вилку, потирая переносицу, пока весь этот дурацкий разговор прокручивался у меня в голове. – Но я даже не знаю, откуда взялось это обвинение.

– Чего бы ты ни достигла за последнее время, не говори мне, иначе мы отправимся в тюрьму за инсайдерскую торговлю, он не считает тебя достаточно умной или квалифицированной, чтобы достичь этого самостоятельно. Это первый страйк. Он должен поддерживать тебя, – что ж, это было не так уж далеко от того, что я поняла. Паркер не считает меня финансово ответственной. – Это приводит нас ко мне или любому другому бизнесмену, с которым ты могла бы вступить в контакт. Если не обращать внимания на комплекс неполноценности Паркера, потому что многие люди сталкиваются с этим, он всё ещё предполагал, что наше деловое соглашение сработает, только если ты прыгнешь ко мне в постель. Это говорит мне о том, какую ценность он в тебе видит. Второй страйк. И ты сказала, что он обвинил тебя, что наводит меня на мысль, что это был нездоровый разговор. Третий страйк, – он откинулся назад.