– Когда ты так говоришь, это звучит так просто, – я взяла один из двух свежих смузи, которые он приготовил, нуждаясь в чём–нибудь, чтобы унять острую боль, подступившую к горлу.

– Подожди, вот, – он выхватил смузи у меня из рук и заменил его другим – почти идентичным, за вычетом нескольких темных вкраплений. – В этом нет льняного семени.

– Разве это не должно быть полезно?

– Ты принимаешь противозачаточные?

– Да? – я нахмурила брови, глядя на него.

– Льняное семя может ослабить эффект, так что, если ты не пытаешься заманить своего парня в ловушку ребенком…

– Буду знать, – пробормотала я, хотя Паркер всё равно всегда настаивал на использовании презерватива.

У нас обоих были чистые анализы, но он настаивал. Я знала, что это было ответственно, и от этого мне становилось немного не по себе, но в конце этого разговора его рассуждения оставили горький привкус у меня во рту. Он хотел подождать, пока у меня снова не будет нормальной работы с надлежащей медицинской страховкой. В то время это казалось правильным и ответственным решением. Но разве его причина не должна была, по крайней мере, включать в себя моё здоровье, а не мою медицинскую страховку? Или, может быть, это был просто его способ выразить свою озабоченность моим здоровьем? Почему люди не могут просто сказать то, что они имеют в виду?

– Эй, – Бэк вытащил меня из моих мыслей. – Теперь, если бы ты попросила меня отнестись к ситуации с самодовольством, я бы сказал, что Паркер знает, что его красивая девушка далеко не в его лиге, и, увидев её с красивым мужчиной, который явно больше подходит ей, нажал на все кнопки.

Из моего горла вырвался тихий смешок.

– Хорошо, что ты не самодовольный, Казанова.

– Я? – он усмехнулся. – Никогда.