— Нет, — шепчу я. — Это точно ты.

Габриэль наклоняется ко мне, запустив одну руку в мои волосы, а другой рукой расстегивает сначала свой ремень безопасности, а затем мой. Он притягивает меня к себе, его глаза темные и голодные, мой рот находится на расстоянии вдоха от его рта.

— Я не понимал, как сильно мне не хватает ощущения жизни, пока не встретил тебя, — дышит он мне в губы, его голос - низкий, ноющий хрип. — Я буду помнить это всегда.

Его рот прижимается к моему, жесткий и горячий, это самый глубокий поцелуй, который он мне дарил. Он верит, что я хочу этого, верит, что я скажу ему остановиться, если не хочу, но единственное, чего я не хочу, это чтобы он остановился. Все, чего я хочу, это его рот, голодный и пожирающий мой, его вторая рука, опускающаяся к моей талии и скользящая в пространство между платьем и рубашкой, когда он стягивает ее, развязывая узел спереди, так что рубашка распахивается.

— Скажи малыш, как далеко я могу зайти, — шепчет он, его рука скользит вверх по моей груди, а язык проводит по нижней губе. — Скажи мне, чего ты хочешь.

Сейчас все, чего я хочу, это чтобы он никогда не прекращал меня целовать.

— Просто продолжай, — шепчу я. — И я скажу тебе, если это будет слишком.

Он стонет мне в рот, и этот звук вибрирует на моих губах, когда его рука проскальзывает под разрез моей юбки. Прикосновение его пальцев к моему обнаженному бедру бьет током, и я задыхаюсь, безвольно раздвигая ноги, когда его рука изгибается на моей ноге.

— Такая мягкая, — дышит Габриэль мне в рот, а его большой палец проводит по моей груди. Мой сосок напрягается на шелке, и он издает еще один дрожащий стон. — На тебе нет лифчика.

Я беззвучно качаю головой, выгибаясь навстречу его прикосновениям. Я больше не боюсь. Я хочу, чтобы его руки были везде, где только можно, и я хнычу ему в рот, умоляя о том, о чем еще не знаю, как просить.

Пальцы Габриэля скользят выше, по внутренней стороне моего бедра, почти до намокшей ткани трусиков. Он колеблется, ненадолго отстраняясь от поцелуя, чтобы дать мне время попросить его остановиться.

— Пожалуйста, — шепчу я. — Продолжай.

— Боже, Белла. — Его рука покидает мою грудь и тянется вверх, чтобы нежно переплести мои волосы. — Ты будешь моей смертью.

И тут рука между моих ног скользит вверх, кончиками пальцев касаясь передней части трусиков. Он вдыхает, его лоб прижимается к моему.

— Ты такая чертовски мокрая. Я чувствую это через твои трусики. Ты, блядь, промокла для меня.

Я киваю, мои бедра выгибаются навстречу его прикосновениям.

— В последнее время это часто случается, — слабо шепчу я, мой голос трещит от нужды, и рот Габриэля кривится в улыбке, когда он захватывает мой рот в еще один поцелуй, а его пальцы скользят по намокшей ткани.

На несколько мгновений это все, что он делает. У него терпение святого, я уже достаточно прикоснулась к нему, чтобы понять, как ему тяжело, что он, должно быть, жаждет облегчения, но он не делает никаких движений, чтобы прикоснуться к себе или побудить меня прикоснуться к нему. Он нежно гладит меня через ткань трусиков, пока я не упрусь в его руку от разочарования, и тогда он тихонько смеется, отодвигая ткань в сторону.

Первое прикосновение его пальцев к моей голой киске заставляет меня вскрикнуть. Габриэль стонет, его пальцы проскальзывают между моими слипшимися складочками с такой легкостью, что у него перехватывает дыхание.

— Черт возьми, Белла, ты такая хорошая девочка. Мне так легко проникнуть в твою сладкую киску, стоит тебе только захотеть и позволить мне, не так ли? Ты бы так хорошо ощущалась на моем члене, детка. — Его пальцы скользят по моему клитору, когда он шепчет мягкие слова мне на ухо, его губы касаются его оболочки и вызывают мурашки по моей коже, когда он нежно гладит мой клитор. Я зарываюсь лицом в его шею и хнычу, когда его пальцы скользят вниз, обводя мой вход, а затем он снова поднимает их к моему набухшему клитору.

— Габриэль... — задыхаясь, произношу я его имя, выгибаясь в его руке. — Мне нужно кончить. Пожалуйста...

— О, я знаю, — пробормотал он, все еще кружа пальцами по моему клитору. — Я чувствую это. — Он откидывается назад и снова проводит пальцами по моему входу. — Ты хочешь, чтобы мои пальцы были в тебе, детка? Хочешь вот так кончить на моей руке?

Я так далеко зашла, что не могу представить, как можно не хотеть этого. Я знаю, что это шаг, что я позволяю ему это, но я не хочу, чтобы он останавливался. И я так устала все это переосмысливать. Я хочу плыть по течению на волне удовольствия, чтобы оно захлестнуло меня. Я хочу испытать все, чего мне так не хватало.

Я беспомощно киваю, прижимаясь лбом к плечу, когда Габриэль прижимает пятку своей руки к моему клитору.

— Да, — задыхаюсь я. — Заставь меня кончить вот так. Пожалуйста.

— Я дам тебе все, что ты захочешь, — шепчет он. Кончик его указательного пальца оказывается у моего входа, и он осторожно надавливает на него. Я задыхаюсь, когда он проскальзывает внутрь, сжимаясь вокруг него, и Габриэль рвано стонет, втягивая дыхание между зубами.

— Черт, ты такая чертовски тугая, Белла. Ты будешь ощущаться идеально на моем члене, детка.

— Еще нет, — шепчу я, крошечная ниточка паники проскальзывает сквозь желание, и Габриэль кивает, поворачивая голову, чтобы поцеловать меня в горло.

— Нет, еще нет. Но у нас все получится. Сначала ты научишься брать мои пальцы. — Он проводит пальцем вперед-назад, слегка изгибая его, и меня охватывает толчок удовольствия. — Ты сможешь взять еще один?

Я беспомощно киваю, настолько захваченная ощущениями, что не могу говорить. Я чувствую, как Габриэль вводит в меня еще один палец, и он стонет.

— Боже, это так приятно. Ты, вот так обхватывающая любую часть меня. Тебе тоже приятно?

— Да, — сокрушенно шепчу я, двигая бедрами навстречу его руке. — Это так хорошо. Так хорошо... — Его пальцы двигаются быстрее, его рука качается на мне, и я уже так близко. — Я сейчас кончу, я...

— Боже, да, Белла. Кончи на мои пальцы. Кончи для меня...

Наслаждение обрушивается на меня потоком, глаза плотно зажмуриваются, я сжимаюсь и трепещу вокруг пальцев Габриэля, вскрикивая, когда я бьюсь о его руку. Все, что он делал со мной до сих пор, усиливается, достигается новый уровень блаженства, и я, сама того не желая, вгрызаюсь в его горло, скребу зубами по коже.

— Габриэль, Габриэль, о боже...

— Черт, мне нравится, когда ты стонешь под моим именем. — Его голос хриплый от вожделения, его рука крепко прижата ко мне. — Я хочу услышать это снова.

Я поднимаю голову, чтобы посмотреть на него, и в моих глазах мелькает лукавый блеск.

— Тогда сделай это, — шепчу я, и Габриэль стонет.

— Ты сказала, что пока нет, — пробормотал он, прижимаясь своим ртом к моему. — Так что сегодня этого не произойдет. Но я хочу попробовать тебя на вкус. — Его язык скользит по моей нижней губе, но я знаю, что он говорит не об этом. Мучительно медленно он вынимает из меня пальцы и подносит их ко рту.

Дрожь удовольствия пробегает по мне, когда я смотрю, как он слизывает меня со своих пальцев. Это непристойно и эротично, и я никогда бы не подумала, что это может меня возбудить, но слыша, как Габриэль стонет от вкуса моей киски, я хочу большего. Больше всего, что он может мне дать, только не до конца.

Его рука снова опускается между моих бедер, и я стону, когда он тянется вниз, расстегивая молнию на своих брюках. Одним быстрым движением он освобождает свой твердый член, и я смотрю на него, твердый, толстый и уже капающий спермой.

— Видишь, что ты со мной делаешь? — Пробормотал Габриэль. Он вынимает из меня пальцы, проводит ими по моим складочкам, пока его рука не оказывается насквозь пропитанной моим возбуждением, а затем обхватывает ими свой член, используя мою собственную влагу в качестве смазки.

Я начинаю тянуться к нему, но он качает головой, наклоняясь, чтобы поцеловать меня, а затем нежно берет мою руку и отталкивает ее.

— Я хочу заставить тебя снова кончить от моего языка, Белла, — пробормотал он, накрывая своим ртом мой. — Я хочу, чтобы эта сладкая киска была на моем лице и на моем члене, когда я кончу для тебя.

Мое сердце замирает в груди. Мысль о его теплом, влажном языке на мне заставляет меня сжиматься, а мое тело содрогаться от возбуждения. Мысль об этом делает меня уязвимой, более открытой, чем я когда-либо была перед ним, но я доверяю ему. Если он попытается, а я захочу остановиться, он остановится.

Я поднимаю на него глаза и киваю.

— Я вся твоя, — шепчу я, наклоняясь, чтобы снова поцеловать его. — Только заставь меня кончить еще раз.