— Конечно, — быстро говорю я ей. — Я просто имела в виду, что возьму тебе один, пока беру свой.

Мы все возвращаемся в дом, Сесилия и Дэнни бегут в свои комнаты за купальниками, а Клара следует за мной в мою комнату, пока я иду за своим. Она издает тихий свист, когда мы входим в комнату, и ухмыляется, когда я оглядываюсь на нее.

— Это действительно что-то, — говорит она, оглядываясь по сторонам. — Обычная комната для гостей, да?

— Ты уже бывала в моей комнате дома. — Я качаю головой, слегка закатывая глаза. — Это не так уж и безумно.

— Я просто говорю, что она примерно такого же размера, как и вся моя квартира. Я действительно подумываю о том, чтобы поискать работу няни, — говорит она со смехом.

— Вот почему я сказала, что не хочу переезжать к тебе. Представь, как было бы тесно.

— Но я бы сделала это ради тебя, — быстро заверяет Клара. — Но я рада, что ты нашла эту работу, Белла, честное слово. Я видела тебя там, когда мы играли в мяч, и ты выглядела искренне счастливой. Честно говоря, я не думала, что ты так уж любишь детей, но, похоже, ты отлично проводишь время.

— Я до сих пор не знаю, нравятся ли мне дети, — признаюсь я. — Но эти дети мне нравятся, и я думаю, что это самое главное.

Я достаю два купальных костюма, пару плавок, которые я засунула в дальний ящик. Красный с белой каймой я бросаю Кларе, так как он привлекает больше внимания, а черный с высокой горловиной и толстыми бретелями беру себе. Честно говоря, не знаю, зачем я его купила, это не та вещь, которую я бы надела в те времена, когда вообще носила купальники, но я рада, что он у меня есть. Сейчас надеть бикини было бы невозможно.

Мы быстро переодеваемся, накидываем поверх купальников свою одежду и, прихватив Сесилию и Дэнни, отправляемся обратно в бассейн. Клара испускает завистливый вздох, когда я открываю ворота в бассейн, и тут же опускается в шезлонг и начинает намазывать ноги кремом для загара.

— Я и забыла, как мне не хватало возможности приходить к тебе домой и пользоваться бассейном. Да и день для этого просто идеальный.

Это был идеальный день для бассейна. Пальцы немного дрожат, когда я начинаю стягивать футболку через голову, но ничего не остается, как раздеться до плавок. Сесилия и Дэнни уже намазались кремом для загара и бегут в воду. Клара деловито заканчивает наносить лосьон на руки, чтобы сделать то же самое. Если я буду продолжать медлить, то это приведет к тому, что я вообще не смогу остаться в купальнике.

Я быстро обвожу взглядом периметр дома. Вокруг никого нет. Я сжимаю пальцами подол рубашки и стягиваю ее через голову.

О, Боже. Ветерок обдувает мою перегретую кожу, и я знаю, что прохладная вода будет не менее приятной. Я стараюсь не обращать внимания на слабое ощущение ползания по коже от того, что я так обнажена, и расстегиваю пуговицу на джинсах, стискивая зубы от паники, которая, как я чувствую, начинает разгораться прямо за пупком.

Никто на тебя не смотрит, напоминаю я себе. Никто не собирается причинять тебе боль. Людей, которые могли бы это сделать, здесь нет. Они не видят тебя. Ты в безопасности. Клара здесь, и только мы с ней и двумя детьми прекрасно проводим время в бассейне. Все в порядке, - повторяю я про себя, делая глубокий вдох и спуская джинсы с бедер.

Я складываю одежду, чтобы выиграть еще немного времени, прежде чем позволить кому-то увидеть выражение моего лица, желая еще немного успокоиться. Я кладу их на шезлонг и наконец поворачиваюсь к Кларе, которая закрывает бутылку с солнцезащитным кремом.

— Можно мне немного?

— Конечно. — Она бросает его мне с ухмылкой. — Увидимся в воде!

Я смотрю, как она идет к доске для прыжков в воду и аккуратно ныряет в нее, гладкая, как рыба. Сесилия хлопает в ладоши, на ее лице появляется сияющее выражение, и я вспоминаю, как она говорила, что хочет попробовать себя в школьной команде по плаванию. Надо бы рассказать об этом Габриэлю, если он еще не знает, думаю я, размазывая по рукам солнцезащитный крем, и ощущаю при мысли о нем поразительное покалывание. Не то беспокойство, которое я ощущала секунду назад, пока раздевалась, а что-то другое. Что-то похожее на то, что я чувствовала прошлой ночью.

На кратчайшие мгновения я представляю его здесь, с нами. Представляю, как он смотрит на меня, когда я растираю крем для загара по бедрам, следуя за длинной линией ног, окидывая взглядом мою фигуру в облегающем цельном купальнике. Я представляю, как его взгляд останавливается на моих бедрах, груди, поднимается вверх и смотрит на мои губы, как он делал это прошлой ночью, и на мгновение я чувствую себя нормально. Мысль о том, что он смотрит на меня, не приводит меня в ужас, как это обычно бывает, когда я ловлю на себе взгляды мужчин на публике. Мысль о том, что он хочет меня, не кажется мне чем-то страшным.

Но потом я представляю, как он подходит ближе, берет у меня из рук солнцезащитный крем и выливает немного на свою ладонь. Я представляю, как он проводит рукой по моей спине, прикасается к моей коже, и все во мне на секунду замирает, дыхание становится резким, учащенным, я прижимаю руку к груди и пытаюсь удержаться от приступа паники.

— Эй, Бел, ты в порядке? — Клара говорит из бассейна, выбивая меня из колеи. — Мы все ждем тебя!

— Да, я в порядке! — Кричу я в ответ. — Просто слежу, чтобы не пропустить ни одного места. Не хотелось бы обгореть на солнце.

Я решительно вытесняю из головы все мысли о Габриэле, наношу последние капли солнцезащитного крема и иду к ним троим в бассейн.

Вода в нем такая же блаженная, как я и предполагала. Я давно не плавала, с прошлого лета, и это невероятное ощущение. Я опускаюсь в прохладную воду, наслаждаясь контрастом между палящим солнцем и кристально чистой водой, омывающей мою кожу, и делаю медленный вдох.

Я столько всего упускаю, - немного грустно думаю я. Я должна найти способ поправиться.

Мой психиатр сказал, что прошло всего несколько месяцев. Что на исцеление от того, что со мной произошло, уходят годы, и что, возможно, полного выздоровления не будет. Что мне следует ожидать, что у меня всегда будут сохраняться остатки посттравматического стрессового расстройства, которое мне диагностировали, что я должна научиться жить с этим. Депрессия, тревога, кошмары, вздрагивание от теней, страх перед любым прикосновением или физической близостью, все это теперь часть моей жизни. Я должна научиться сосуществовать с ними, если они не исчезнут.

Это правда, что прошло всего несколько месяцев. Но мне от этого не легче. Эти несколько месяцев кажутся мне целой жизнью. Я не хочу и дальше терять куски своей жизни из-за этого, снова и снова задаваться вопросом, не буду ли я чувствовать себя оболочкой самой себя в течение многих лет. Вдруг мне уже будет за тридцать, и я окажусь в ловушке брака без любви и собственных детей, прежде чем начну чувствовать себя лучше или, что еще хуже, если принуждение к этому действительно сделает меня уверенной в том, что я никогда не смогу восстановиться. Вдруг я всегда буду чувствовать себя так, потому что будущее, которого хочет для меня отец, можно только отложить, но не избежать совсем?

Я хочу больше таких моментов. Чувствовать себя счастливой, свободной, плескаться в бассейне с моей лучшей подругой и двумя милыми детьми, о которых я должна заботиться, и впервые в жизни ощущать, что у меня есть цель и направление.

Мы остаемся в бассейне до тех пор, пока Агнес не зовет нас на обед, и я заставляю Сесилию и Дэнни вытереться, все мы переодеваемся в свою одежду и идем в дом, чтобы пообедать сэндвичами с лимонным куриным салатом и картофелем фри. Клара как минимум дважды хвалит Агнес за ее стряпню, что, как я могу сказать, немного смягчает отношение пожилой женщины к ней, а затем я веду детей наверх, чтобы они поспали.

Когда я спускаюсь, Клара уже в гостиной.

— Здесь действительно очень мило, — говорит она, подворачивая ноги под себя, когда садится в кресло. — Здесь больше похоже на дом, чем в доме твоего отца. — Она морщится. — Прости, если я не должна так говорить, но...

— Нет, я понимаю, что ты имеешь в виду. Я чувствую то же самое. Мой дом всегда казался таким холодным. Он похож на место для жизни, а не на дом. Этот дом совсем не похож на него.

— Как долго ты собираешься здесь оставаться? Габриэль что-нибудь говорил об этом?

Я качаю головой.

— Я думаю, это что-то вроде неопределенности. — От одного только произнесения этого вслух, от его непостоянства у меня сводит живот. — Думаю, сначала он просто хотел узнать, нравится ли мне эта работа. Смогу ли я нормально устроиться. А потом... думаю, многое зависит от моего отца. В конце концов, если он скажет, что хочет, чтобы я вернулась домой, я должна буду это сделать. В противном случае он меня отлучит, и... — Я пожимаю плечами. — Я не знаю, что бы я тогда делала.

— Но ты работаешь на Габриэля, — заметила Клара. — Ты уже сказала, что он с пониманием относится к твоей ситуации, верно? И что, если твой отец прикажет тебе вернуться домой до того, как Габриэль захочет, чтобы ты перестала на него работать? Разве он не мог бы просто заплатить тебе напрямую, если бы твой отец отрезал тебя от работы?

Я прикусила губу. Честно говоря, я об этом не думала. Я даже не рассматривала возможность того, что смогу договориться с Габриэлем отдельно, если наступит день, когда отец захочет, чтобы я ушла, а Габриэль захочет, чтобы я осталась. Мысль о том, чтобы взять ситуацию под свой контроль, пойти на такой риск, пугает меня больше, чем немного. Но я отбрасываю эту мысль, потому что она кажется мне малейшей толикой возможности, - как что-то, что может сработать, если и когда придет время.

— Об этом стоит подумать, — медленно говорю я. — Не знаю, так ли все просто. Но такая возможность точно есть.

Мы отдыхаем в гостиной, пока Сесилия и Дэнни не закончат дремать, болтаем о работе Клары и о том, чем она занимается в городе. Как только мы собираем детей, я показываю ей кинозал, от которого она в восторге, и мы устраиваемся в нем, чтобы посмотреть один из списка документальных фильмов о природе, которые Сесилия и Дэнни обещали посмотреть.