Но Кормак был зрелищем, достойным того, чтобы его запомнили. Кровать стояла перед окнами, и сквозь неё струились огни города, превращая его в сияющего бога. Его волосы рассыпались по подушкам. Его аристократические черты во сне казались мягче, длинные ресницы походили на веера. Его тело было произведением искусства. Сухожилия и мускулы, обёрнутые золотистой кожей, мягкой, как шёлк.

Он был неотразим. Так что я не сопротивлялся ему.

С беспомощным вздохом я убрал пряди его волос со щетины на подбородке.

Изольда наблюдала, как я ухаживаю за ним, и её голос был тихим — почти благоговейным, — когда она сказала:

— Когда ты обращался в Разротии, ты был голым.

Я знал, о чём она спрашивает, и улыбнулся, проведя кончиками пальцев по его обтянутому кожей бедру.

— Он единственный дракон, который может так одеваться. Я не уверен, как ему это удаётся. И самое смешное, что он тоже этого не знает.

— Правда?

— Да. Полагаю, это просто один из его даров.

Она на мгновение замолчала.

— Он собирался напасть на тебя сегодня вечером. Когда пришли демоны.

— Знаю.

— Он пытался напасть на меня, когда впервые отнёс меня туда.

Я ожидал именно этого. И мне давно пора было рассказать ей правду о Кормаке. Сон не мог длиться вечно, и я понятия не имел, чего ожидать, когда он проснётся.

Я протянул ей руку.

— Давай я приготовлю тебе ужин. Тогда я расскажу тебе историю о Безумном Короле.