Выражение ужаса, промелькнувшее на лице Уилла, было бы комичным, если бы я не могла понять смысл.

— Что?

— Да, она загнала нас с Лолой в угол на твоей кухне и начала рассказывать нам, как ей нужны дети, пока она не стала слишком старой, чтобы играть с ними. Она даже, как будто, по-настоящему помешана на этом. Как будто мы каким-то образом отстали от графика в дарении внуков.

Его кожа приобрела болезненный оттенок зелёного.

— Дети, правда? И кто всерьёз готов к такой ответственности? Мы должны быть не в своём уме, чтобы планировать детей, я прав? Я имею в виду... сейчас... с "состоянием мира". И этот бар. Как это вообще сработает? Нельзя же взять и принести ребёнка в бар. И меня просто не будет дома каждую ночь? Это же всё равно, что никогда не быть частью жизни ребёнка? Как бы Лола вообще справилась с ролью мамы со всеми её нынешними обязанностями? Ребенку пришлось бы расти в детском саду и с нянями и никогда не быть со своими мамой или папой. И...

— Чёрт возьми, — вмешалась я, прежде чем у него начинается настоящая паническая атака. — Извини, я не хотела тебя провоцировать.

Он схватил чистый стакан и выстрелил из пистолета прямо в него. Жидкость забурлила по стакану, пока не перелилась через край. Затем он бросил пистолет и залпом выпил воду. Она расплескалась по всей передней части его рубашки.

— Всё в порядке, — заверил он с дикими глазами и нервничая. — Я в порядке.

Что с ним происходит? Неужели он действительно так боялся заводить детей?

— Мама, однако, нет. Это твой ответ, я имею в виду. Хотя она бы присмотрела за ребёнком, чтобы вы всё ещё могли сохранить свою работу, — я подумала о том, что сказала, и быстро добавила. — Не то, чтобы мы с Чарли уволили тебя из-за того, что у тебя был ребёнок. Очевидно, что всё должно было измениться. Но на это была бы веская причина. Мы бы с этим разобрались. Боже, Уилл, успокойся. Не похоже, что тебе нужно беспокоиться об этом какое-то время.

Если такое возможно, то он выглядел более взволнованным. Затем он вышел из-за стойки, зашагал прямиком через парадную дверь и направился вниз по кварталу. Куда он направлялся? Почему он уходил? Какого чёрта?

Кейс вошёл в бар через пару минут. Я всё ещё не сдвинулась со своего места в баре, где в данный момент размышляла, не нужно ли привлечь к ответственности обоих моих братьев.

— Эй, ты готов? — спросила я его вместо приветствия.

Он поднял блокнот официального вида.

— Готов. Моя цель: быть полностью укомплектованным к выходным.

— Подожди, сколько сотрудников ты планируешь нанять сегодня?

Он сделал нервное лицо.

— От четырёх до пяти?

— Ты серьёзно?

Его рот расплылся в усмешке.

— Я просто шучу, босс. Я буду счастлив чему угодно. Частичной занятости. Полной ставке. Маленькой крысе в поварском колпаке. Я не привередлив.

— Рататуй?

Я догадалась по его намёку. Для меня это был самый последний мультфильм в списке любимых детских фильмов, но буквально каждый шеф-повар, которого я знала, чертовски любил его и постоянно ссылался на него. Это было определение следования культу.

Он кивнул.

— На какое время запланирован первый сеанс?

— Примерно через десять минут.

Он снова кивнул, и в его глазах я увидела, как его разум мысленно планирует свой день.

— Хорошо, я собираюсь начать кое-какие приготовления, но вернусь через десять минут, — он направился к кухне, бормоча: — Мне следовало прийти раньше.

Его стресс заставил меня почувствовать себя лучше из-за этого найма. Честно говоря, было удивительно, что мы продержались так долго только с Кейсом. Чувство вины пронзило меня за то, как много мы от него просили. Но также и удивление тому, как много он мог выносить так долго. Он был очень впечатляющим шеф-поваром. И если нам всё-таки удастся кого-то нанять, он определённо заслуживал повышения.

Как и я. Но я выжду с этой битвой ещё один день.

Я устроилась за одним из столов с высокой столешницей рядом с баром и достала свои заметки и блокноты. Я была помешана на блокнотах и, как правило, покупала новый, как минимум, раз в две недели. Иногда я заполняла их полностью, а затем сохраняла для... ну, кто знает зачем. Но иногда я приобретала их для одной единственной цели, например, для собеседования с несколькими потенциальными кандидатами, а затем носила с собой от недели до десяти дней, прежде чем купить новый и забыть о нём.

На моём телефоне запищало сообщение. Я посмотрела вниз, ожидая увидеть Джону, но вместо этого это был Чарли. Я была удивлена, так как он только что был в моём кабинете и мог легко выйти, чтобы поговорить со мной. Ну, пока я не увидела содержание сообщения.

Это был чёрно-белый видеоклип. Через несколько секунд я поняла, что это была запись с камер наблюдения нашего бара.

Беспокойство пронзило мой живот, когда я попыталась понять, почему Чарли прислал мне это. Что-то случилось? И будет ли это дорого стоить?

Однако чем дольше я смотрела короткий клип, тем больше понимала, что это размытое изображение двух людей. Два человека целовались в переулке за баром.

О, боже мой, это были Джона и я. В ту ночь, когда он заступился за меня, и мы вернулись к нему домой.

Мы вышли через чёрный ход и мимолётно поцеловались. Даже не было полноценного сеанса поцелуев. Мы даже умудрились не снять одежду.

Но вот кадры, ставшие достоянием гласности благодаря кольцевой системе безопасности нашего бара. Следующим последовало сообщение Чарли.

Чарли: Сама хочешь сказать ему? Или могу я? Ну, пожалуйста? Это изменит всю мою грёбаную жизнь.

Он имел в виду Уилла. Он интересовался, хочу ли я признаться, или он может покичиться над Уиллом и помучить нас всех?

Очевидно, что последнему предложению никогда не суждено было сбыться. Но я также не хотела, чтобы случилось первое.

Честно, Чарли.

Я: Откуда у тебя вообще это?

Где-то в первый год после открытия "Крафта" Уилл назначил Чарли ответственным за безопасность. Это был утешительный приз после того, как мы лишили его обязанностей бармена. Но всё, что происходило в баре, записывалось и хранилось в облаке. Так что, если бы что-нибудь когда-нибудь происходило, мы могли просто вернуться и посмотреть отснятый материал. До сих пор нам довольно везло. Несколько драк в баре, несколько сомнительных сотрудников и одна откровенная кража, но в остальном камеры были, по сути, сдерживающим фактором.

Ни Уилл, ни даже я не ожидали, что Чарли будет продолжать регулярно просматривать записи с камер. И, возможно, он не занимался этим до одного вялотекущего дня в конце февраля, когда я предложила ему свой офис, потому что он плохо себя чувствовал.

Фу, глупая, Элиза. Это было глупо.

Чарли: Кто-то украл искусственную ёлку из магазина Шарма. Ту, которая загорается. Моз попросил меня посмотреть, не засняли ли что-нибудь наши камеры. Боже, они и засняли. Только не похитителя деревьев.

Магазин Шарма находился на другой стороне переулка от "Крафта". А Чарли просто был милым соседом. Но теперь на свет показались записанные кадры, на которых мы с Джоной вели себя гораздо более чем дружелюбно в переулке "Крафта". Боже мой, я в жизни это не переживу.

И бедняга Уилл. Если его реакция только что была неким показателем того, как он справлялся со стрессом... Ну, чёрт возьми.

И мне нужно было быстро научиться безвозвратно удалять что-либо со всех устройств.

Верный своему слову, Кейс вернулся через десять минут, как раз когда прибыл первый интервьюируемый. Я выключила экран и перевернула телефон, решив не обращать внимания на весь этот бардак до поры до времени. Займусь этим позже, гораздо позже. Как минимум, через два-три года.

Следующие несколько часов были заполнены тремя фактическими собеседованиями, пятью неявками, одним вызовом по болезни и одним возможным кандидатом. До ночного открытия оставалось полчаса, и я чувствовала себя так, словно только что проработала восемьдесят часов подряд. Почему собеседование было таким душераздирающим?

Более того, почему люди не пришли на свои собеседования? Было бы прекрасно, если бы они решили, что эта работа не для них, но почему бы не сообщить? Почему наша потребительская культура так невнимательно относилась ко времени и усилиям других людей?

— У меня болит голова, — пробормотала я Кейсу, положив её на стол и закрыв глаза.

— У меня тоже. Это была гигантская трата грёбаного времени.

— Где были твои друзья?

Один из его приятелей появился, но двое других попали в категорию больных и в список "дерьма", которое не появилось.

— Думаю, что Энджел на самом деле болен. Он не из тех парней, которые просто бросают всё это.

— И... — я посмотрела на свой список кандидатов. — Маурисио?

— Менее надежный. Но чертовски хороший повар.

Я пожала плечами.

— Послушай, если он отличный шеф-повар, я-то могу справиться с ненадёжностью. А вот ты будешь страдать. Ты хочешь, чтобы я связалась с ним и узнала, перенесёт ли он встречу на новую дату? Или ты хочешь обойтись малой кровью?

Он скрестил руки на груди и серьёзно задумался над моим вопросом. Наконец, он сказал:

— Да, давай прекратим это невыгодное дело. Я бы с удовольствием открыл для него эту дверь, но не уверен, воспримет ли он это всерьёз, — он на секунду задумался. — Пока. Он может к этому придёт. Он просто... молод.

Я улыбнулась, и это был первый раз, когда мои губы двинулись вверх за несколько часов.

— Да? Ты что-то знаешь об этом?

Он ухмыльнулся в ответ.

— На самом деле, я сам был таким. Я имею в виду, посмотри на меня сейчас.

Мы на скорую руку просмотрели наши записи. Я знала, что ему нужно вернуться на кухню, но я не хотела, чтобы это висело над нашими головами. Я очень надеялась на решение сегодня, чтобы я могла разобраться с остальными нашими кадровыми проблемами.

— Тогда, я думаю, мы оба можем согласиться, что единственный реальный вариант здесь, это та девушка. Эм... как её зовут... Джоуи?