ГЛАВА 33

ЭМЕРИК

— Итак, могу ли я рассчитывать на вашу поддержку, мистер Бейнс? — улыбка Роберта Холлоуэя так хорошо отрепетирована, что от нее веет напускной неискренностью.

Он ничем не отличается от других политиков, с которыми мне пришлось столкнуться во время моего восхождения на вершину. Они восседают на своих высоких пьедесталах и изображают из себя морально высших людей, которые не посмеют запачкать руки. На самом же деле они такие же коррупционеры, как и я. На протяжении четырех поколений Холлоуэи скрывали свою порочность за блестящей завесой религии и симулируемого альтруизма. Но я знаю правду и знаю, как им удавалось так долго обладать политической властью.

Его улыбка сходит на нет, когда я безучастно смотрю на предложенную им руку. Он изо всех сил старается это скрыть, но трепет, который он испытывает в моем присутствии, очевиден как день. То, как он моргает чаще, чем нужно, а его горло подрагивает, выдает его.

Роберт строил и развивал свою политическую карьеру с тех пор, как бегал за студентками в колледже. Можно подумать, что после стольких лет он стал более искусным в сдерживании своих эмоций. Жалко. И этот парень хочет управлять страной?

Изначально я был приятно удивлен, что у него хватило смелости подойти ко мне после того, как Риона отлучилась в туалет. Но мое удивление уже превратилось в пепел, и теперь мне просто не до смеха. Скоро должна вернуться моя жена, и как только она вернется, мы разнесем этот политический ларек с мороженым.

Я ухмыляюсь, когда он неловко возвращает руку на бок.

— Я бы не стал задерживать дыхание, Робби, — говорю я ему, небрежно засовывая руки в карманы брюк. — Я не заинтересован в том, чтобы итальянская мафия Западного побережья оказалась в овальном кабинете. Вы же понимаете, как это может негативно сказаться на мне и моих личных интересах, не так ли?

У меня ушло почти десять лет на то, чтобы зацепиться за игроков в правительстве Соединенных Штатов. Как и все остальное, что я делаю, это была тщательная игра в стратегию и планирование. Я тщательно расставлял людей на властных постах, чтобы они служили мне и моим целям. Если ходячая, говорящая кукла Кен, стоящая передо мной, окажется в Вашингтоне, он здорово испортит то, на что у меня ушли годы. Особенно если ему на ухо настучат итальянцы, выклянчивающие у Холлоуэев услуги, которые они собирали все эти годы.

Роберт откашлялся, а затем изобразил фальшивую усмешку, в то время как его темно-синие глаза метались по сторонам, чтобы убедиться, что никто не подслушал мои слова.

— Мистер Бейнс… если вы намекаете, что я не просто преданный муж и отец, а скромный слуга Соединенных Штатов Америки, то вы сильно ошибаетесь, — он подходит ближе и тихо добавляет: — Ради всего святого, я не член мафии.

— Мне уже наскучило это общение, — с досадой вздыхаю я. — Использовать линию компании в отношении меня — это не только ошибка, но и колоссальная трата нашего времени. Ты знаешь, что я за человек, а я знаю, что ты за человек. Давай просто пропустим ту монотонную часть, где мы притворяемся, что не знаем, хорошо? — я уже увидел то, ради чего пришел сюда сегодня вечером, и теперь готов забрать свою жену домой. Того, что я попробовал с ней перед отъездом, было недостаточно, чтобы насытить меня. Этого никогда не бывает достаточно. В итоге я всегда хочу ее больше. — Холлоуэи и преступная семья Валентино сосут друг у друга члены уже почти сорок лет. Это не секрет.

Лицо Роберта напрягается и сжимается вокруг глаз и рта. Его блестящий лоб не вздрагивает, но это нормально для него. С такого близкого расстояния видны крошечные шрамы возле ушей, оставшиеся после подтяжки лица много лет назад.

Моя рука снисходительно похлопывает его по плечу.

— Осторожно. Сегодня повсюду камеры. Мы же не хотим, чтобы завтрашние заголовки гласили: "Подающий надежды кандидат в президенты выглядит напряженным во время беседы с человеком, известным тем, что заставляет своих врагов носить кишки как стильный шарф", не так ли?

Краска исчезает с его лица, но он снова натягивает на себя одну из этих фальшивых улыбок на миллион долларов.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, но разве один из ваших кузенов не женился на представительнице этой так называемой "преступной семьи"? Я бы подумал, что вы поддерживаете любые деловые отношения моей семьи с ними, раз уж у вас тоже есть родственники.

— Вы ошиблись в своих предположениях. Двоюродный брат, с которым я не общался несколько десятилетий, не перевешивает необходимость моего бизнеса держать свой оплот в столице страны. Если вы здесь не для того, чтобы поддержать мое дело, то зачем вы здесь, мистер Бейнс?

Я обвожу взглядом комнату и замечаю несколько знакомых лиц.

— Я хотел воочию увидеть, чьи жизни мне придется испортить, чтобы они отказались от поддержки вашей надоедливой кампании, — честно говорю я ему. — Вы утверждаете, что преданы своему богу и стране. А я предан нуждам моей империи, — и моей жены, — это все, на что мне не наплевать, и я не позволю, чтобы ваша гнусная задница и непродуманная политика хоть как-то угрожали ей.

В его глазах вспыхивает негодование.

— Вы уважаемый бизнесмен, и ваша власть огромна, мистер Бейнс, но вы не настолько сильны, чтобы изменить исход президентских выборов.

— Вы так думаете? — я наклоняю голову в сторону, медленно изучая его расчетливым взглядом. — Ну, я полагаю, если я не могу повлиять на голоса, я всегда могу просто устранить проблему.

— Ты... — прошипел он, не обращая внимания на пару молодых людей, сигнализирующих ему, чтобы он присоединился к ним возле сцены. — Вы только что угрожали казнить сенатора Соединенных Штатов?

— Удачи вам с речью, сенатор, — я одариваю его последней знающей ухмылкой, после чего киваю головой на прощание и отворачиваюсь от заглядывающего в глаза мужчины.

Удовлетворенный тем, что моя задача на эту ночь выполнена, я обыскиваю комнату в поисках следов жены. Она уже должна была вернуться, но Каллан сказал, что Офелия была здесь. Может, она нашла свою подругу по дороге из уборной? Хотя это очень большая вероятность, моя интуиция подсказывает мне, что нужно продолжать поиски. Когда Холлоуэй начинает свою речь, толпа присутствующих протискивается к сцене. Я не обращаю внимания ни на одно его слово. Все мое внимание сосредоточено на том, чтобы найти среди собравшихся людей ее рыжие волосы.

Напряжение пробирается по позвоночнику, а в животе образуется камень. Сжав челюсти, я прокладываю себе путь через болтающих посетителей и пробираюсь через весь зал к туалетам. Она бы не сбежала, особенно после того, как узнала правду о моей истории с Козловыми. Риона не стала бы так рисковать своей безопасностью. Больше не будет.

Камден с ней. Я видел, как он провожал ее. Охранник молод, но он хорошо справляется со своей работой. Я бы не поручил ему это задание, если бы не думал, что он с ним справится. Парень также знает, каковы будут последствия, если он потеряет мою жену. Он не станет рисковать моим гневом.

Обойдя каменную колонну у входа в экспозицию, где проходила вечеринка, я обнаруживаю, что Матис, озабоченный, как неоновая краска, спешит в мою сторону. То, как он судорожно говорит в свою рацию, подтверждает, что кто-то сегодня умрет от моих рук.

— Начинай говорить, — выдавливаю я из себя, прежде чем он успевает что-либо сказать. — Где моя жена?

Он качает головой.

— Я не знаю.

Я хватаю его за лацканы пиджака и злобно кручу его, пока его позвоночник не ударяется о ближайшую стену. Матис не сопротивляется. Я поднимаю его, пока он не встает на цыпочки, и все равно он не сопротивляется. В коридоре пусто, потому что все поглощены речью сенатора. Это хорошо, потому что мне не нужны свидетели возможного убийства, которое я собираюсь совершить.

— Если ты хоть раз произнесешь эти три слова в моем присутствии, я позабочусь о том, чтобы они стали последними в твоей жизни, — прорычал я, приблизив угрозу к его побледневшему лицу. — Так что позвольте спросить еще раз: где Риона?

Он снова качает головой.

— Мы нашли Камдена на лестнице у запасного выхода. Похоже, кто-то набросился на него. Они сломали ему шею и бросили там, — в моей крови разгорается пламя ярости, но я не могу заставить себя оплакивать унесенную молодую жизнь. Не сейчас, не сейчас, пока Риона отсутствует. — Мы обыскали лестничную клетку и ванную комнату в поисках миссис Бейнс, но ее не было ни там, ни там. Мы пытаемся провести более тщательный обыск, оставаясь при этом незаметными, но это трудно сделать, когда в здании так много людей.

Привлекать внимание к нашим незаконным сделкам в таком публичном и людном месте было бы глупо. Люди моей профессии живут в тени. Когда в нашу сторону направлено слишком много света, тогда все идет наперекосяк.

— Тогда очисти это чертово здание, Матис, —я возвращаюсь туда, где стоит Матис с широко раскрытыми глазами. — Найдите мою гребаную жену.

Металлическая дверь архивной комнаты хлопает о стену за ней. Я крепче сжимаю пистолет, который забрал у мертвого Кэмдена, когда мое внимание фиксируется на выброшенных туфлях на полу.

Риона здесь. Или она была здесь.

Комната огромна и похожа на лабиринт из-за рядов полок. Я вхожу внутрь, Матис и Йейтс обходят меня с двух сторон. Две другие команды по три человека обыскивают другие части музея. Позади себя я смутно чувствую, как Йейтс сообщает двум другим командам, обыскивающим разные части музея, о нашем местонахождении.

Нова и другие люди направляются к нам для подкрепления, но мы работаем в условиях дефицита времени. Забрав оружие Кэмдена, я отправил сообщение комиссару полиции города и предупредил его, чтобы он как можно дольше держал своих людей и пожарную команду подальше. Всегда найдется какой-нибудь молодой полицейский, считающий, что его блестящий значок — это синоним плаща супергероя, и он проигнорирует приказ, бросившись на место происшествия. Если это случится и они увидят, что происходит сейчас в этом здании, то, по сути, досрочно завершат свою карьеру и, возможно, жизнь.