Я замедляю свои толчки, когда она выходит из оргазма, даже когда мой пресс сжимается, а яйца напрягаются в нетерпении моего собственного освобождения. Ее пальцы ослабляют хватку на простыне, и она приподнимается на трясущихся руках.

— У тебя так хорошо получается, Муза. — Я выскальзываю из ее киски, просовывая палец внутрь, чтобы заменить свой член. Она тихо хнычет, и как только мой палец покрывается ее влагой, я провожу им между ее ягодиц.

Она напрягается и начинает отстраняться от меня.

— Ни в коем случае не...

Я останавливаю ее, кладя руку ей на плечо, неподвижно прижимая палец к ее запретной дырочке.

— Ты мне доверяешь?

Молчание, пока она, наконец, не признает:

— Да, но...

— Если ты мне доверяешь, то позволишь мне трахнуть твою задницу, Браяр. Ты позволила мне доставить удовольствие каждой другой части твоего тела. Позволь и мне насладиться каждым дюймом.

Хотя я знаю, что ей это понравится, я жду ее вздоха согласия.

— Хорошо. Мы можем попробовать. Но как только наше стоп-слово слетит с моих губ, тебе лучше, блядь, остановиться, или я буквально отрежу тебе член.

— Вот для чего существует наше слово, муза.

Я просовываю второй палец в ее киску, чтобы размазать влагу до ее ануса, размазывая месиво между ее ягодицами, прежде чем медленно погружаю палец внутрь нее. Она напрягается, но не возражает.

— Расслабься.

По приказу она сосредотачивается на том, чтобы расслабить свои напряженные мышцы. Ее стенки ослабевают вокруг моего пальца, и я плюю ей на задницу, вводя еще больше смазки в ее тугую дырочку.

— Ммм. — непрошеный стон вырывается из ее горла.

— Да, — выдыхаю я, нежно трахая ее задницу пальцем. — Тебе это понравится. Тебе понравится все, что я тебе дам, и ты будешь умолять меня о большем.

— Это мы еще посмотрим. — Но она уже снова стонет.

Одних ее звуков почти достаточно, чтобы сперма брызнула из моего ноющего члена. Мне нужно быть внутри нее, но сначала я должен подготовить ее. Я плюю на свой член, чтобы добавить к смазке из ее киски. Мы должны быть достаточно смазаны, чтобы сделать это приятным для нее. Потому что после этого я буду хотеть брать ее задницу так часто, как только смогу.

Я вытаскиваю палец, играя с ее клитором, чтобы она оставалась расслабленной и влажной для меня, пока я толкаю свой кончик в ее девственную дырочку.

Она снова напрягается подо мной, собираясь с силами.

— Расслабься, — снова успокаиваю я. — Ты знаешь, что можешь мне доверять.

Она заставляет свои мышцы расслабиться, сосредотачиваясь на удовольствии, нарастающем от ее набухшего, измученного клитора.

Медленно я толкаю кончик своего члена в ее попку.

Я замираю, позволяя ей привыкнуть к непривычному ощущению того, что я растягиваю там. Она глубоко дышит, расслабляя напряженные мышцы, и ее стенки медленно расслабляются, растягиваясь вокруг меня.

— Ты делаешь чертовски невероятные вещи, муза.

— Я знаю, — выдыхает она.

— Хочешь остальную часть моего члена?

— Да. — Ее ногти снова впиваются в простыню. — Трахни меня.

— С удовольствием. — Я стону, медленно проталкивая каждый дюйм своего пульсирующего члена в ее задницу. Она вскрикивает, не останавливаясь, пока я не погружаю свой твердый член по самую рукоятку, ее ягодицы прижимаются к моему тазу.

— Он такой большой, — хнычет она.

— Я знаю.

Она замахивается, чтобы ударить меня, но я вне досягаемости, а мой член, заполняющий ее задницу, удерживает ее на месте.

Я слегка отстраняюсь, прежде чем снова войти в нее, на этот раз сильнее. Она вскрикивает и выгибает спину, но ее клитор, пульсирующий под моим пальцем, говорит мне, что ей нравится все, что я с ней делаю.

Когда я останавливаюсь, она кричит:

— Продолжай.

На этот раз, когда я вынимаю член, я оставляю только кончик в ее заднице, прежде чем снова войти. Ее задница прижимается ко мне, и все ее тело сжимается, когда она кричит.

Влага стекает с ее киски на мою руку, потирающую ее клитор. Ее руки снова разжимаются, когда она с криком вжимается в матрас, и я полностью отдаюсь ей, скрипя зубами и колотя ее по заднице. Шлепанье кожи о кожу почти заглушается ее криками и моими хриплыми стонами.

Как только ее задница сжимается на моем члене, а ее киска пульсирует в моей руке, когда она кончает, я позволяю себе последовать за ней. Каждый мускул в моем теле напрягается, прежде чем разом расслабиться, когда поток спермы вырывается из моего члена и заполняет ее. Мои глаза закатываются, и рев, вырывающийся из моего горла, оглушителен даже для моих ушей, небывалое удовольствие захлестывает меня.

— Сейнт! О, мой гребаный бог!

Она продолжает кончать после того, как я полностью излился в нее, выкрикивая мое имя в бесподобном экстазе, пока все ее тело корчится.

Мое сердце бешено колотится, шея и спина скользкие от пота. Мои руки слабеют, и если я не вытащу их в ближайшее время, то могу рухнуть на нее и не смогу пошевелиться до рассвета.

Как только она, наконец, выходит из состояния оргазма, и мы оба тяжело дышим, я медленно выхожу из нее, унося с собой немного своей спермы.

Она падает на матрас, совершенно измученная, и никогда еще не была так прекрасна.

— Сейнт?

Я убираю прядь волос с ее губ, пока она смотрит на меня из своего положения ничком на матрасе своими большими голубыми глазами.

— Да, муза?

— Клянусь богом, если ты разобьешь мое гребаное сердце, я убью тебя.