Дрожащими пальцами я толкнула его на спину и оседлала его бедра, чтобы провести пальцами по неровностям и мускулистым изгибам его туловища. Синклер был крепкого телосложения, но худощавым, как бегун, и я благоговейно провела пальцами по карте его мускулов. Вскоре этого стало недостаточно, и я наклонила голову, чтобы нарисовать языком текстуру его пресса. Его пах вибрировал под моими губами, и я улыбнулась ему в кожу, крепко обхватив его твердую длину одной рукой.

Я была удивлена тем, как сильно мне хотелось взять его в рот, но я сдержалась, медленно, но уверенно проведя рукой по его длине несколько раз, прежде чем щелкнуть языком по головке. Его кулаки сжались на одеяле, когда я раздвинула губы и толкнула его в рот. Было невозможно охватить его целиком такой позе, но я все равно пыталась, расслабив горло и сглотнув, чтобы побороть рвотный рефлекс, но в основном я водила языком по его бархатной головке и даже слегка царапала зубами по его основанию.

Я чувствовала, как мое собственное желание стекает по внутренней стороне бедер, и к тому времени, как он оторвал меня от себя, я была опасно близка к оргазму, а он даже не прикоснулся ко мне. Поэтому, когда он наконец устроился между моими ногами и врезался в меня, я закричала от удовольствия. Я даже не представляла, как буду чувстовать себя пустой ,даже спустя менее двенадцати часов без него внутри меня. Это не предвещало ничего хорошего, если я так отчаянно нуждалась в нем всего через четыре дня, когда наш неизбежный конец мчался навстречу нам.

Он изменил наклон моих бедер и схватил обе мои руки в свои, прижимая их над моей головой. Чувство беспомощности, прикосновение его жестких волос на груди к моим ноющим соскам и огонь, который он так умело разжигал между моими ногами, прогнали все рациональные мысли. Я откинула голову и застонала.

Синклер смотрел на меня горящими глазами. Его напряженная челюсть и капельки пота на лбу были единственными признаками того, что он не полностью контролирует ситуацию. Он наклонил голову и взял один из моих пиков губами, сильно посасывая. Мои ноги напряглись, скрестившись с его сгибающимися ягодицами, пока острые кончики моих каблуков не впились в его нежную плоть. Он зашипел на моей коже и нежно взял мой сосок зубами. Невыносимый жар пробежал по моему телу, и я стиснула зубы, отчаянно пытаясь избавиться от напряжения.

Почувствовав мою потребность, свободная рука Синклера скользнула по моему влажному животу к мягким локонам внизу, безошибочно найдя кнопку удовольствия в моем центре. Я ахнула, когда он толкнул меня.

Я была так близко, что перед моим взором вспыхнули звезды.

— Синклер, пожалуйста, — умоляла я, моя голова тряслась из стороны в сторону от множества ощущений, которые он вызывал в моем теле. Я была так близко, но мне хотелось – нет, нужно было – чтобы он позволил мне упасть через край.

— Да, — прорычал он мне в грудь и, все еще держа мой сосок между зубами, почти злобно сжал его.

Я издала хриплый крик, когда части моего тела разошлись, и меня настигла жестокая кульминация. Отпустив меня, Синклер поднялся на ноги и начал двигаться самостоятельно, нанося мне короткие, сильные удары, загоняя меня все выше и выше. Когда он наконец застонал и освободился внутри меня, я была тяжела и пропитана наслаждением, не в силах даже опустить освободившиеся руки над головой.

Он рухнул рядом со мной, его дыхание было неровным, а его смуглая кожа была покрыта слоем пота, так что он, казалось, светился в мягком свете лампы. Было поздно, я чувствовал себя больше жидкостью, чем человеком. Мои веки весили десять тонн, но я так любила смотреть на Синклера, особенно когда он этого не осознавал. Я заметила слабую щетину на его острой челюсти и лениво подумала, как бы я хотела, чтобы ожог от бороды окрасил мою чувствительную кожу. Мысль о том, что он заклеймит меня, заставила мое недавно высказанное желание всколыхнуть сонную голову.

Словно почувствовав мои мысли, он слегка улыбнулся, закрыв глаза.

— Ты ненасытна.

— Откуда ты знаешь, о чем я думаю? — Я смеялась.

Он приоткрыл один глаз, обнажив ярко-голубую радужную оболочку, искрящуюся юмором.

— Возможно, я не очень хорошо тебя знаю, но я знаю твое тело. — Его левая рука скользнула по изгибу моего бедра, и я повернулась на бок лицом к нему. — Я знаю, как сильно я тебя завожу.

Я покраснела, но он усмехнулся и мягко похлопал меня по подбородку.

— Нечего стыдиться. Во всяком случае, я польщен. — Его губы скривились, как будто он сам не мог в это поверить. — Я знаю, что не в твоем характере быть такой смелой.

— Нет, — согласилась я, теребя край шелковистой наволочки. — Я не была уверена, что тебе понравится.

Он поднял бровь и указал на свой удовлетворенный орган.

— Несмотря на доказательства обратного.

Я улыбнулась, но застенчивость снова подняла свою уродливую голову, и было трудно уложить ее обратно в постель. Кроме того, хотя я, возможно, и не очень хорошо его знала, я знала достаточно о его доминирующих пристрастиях, чтобы задаться вопросом, действительно ли ему нравилась моя напористость.

— Ты мне не веришь, — сказал он, и, хотя я не смотрела на него, я чувствовала, как он нахмурился.

— Ну, я знаю, что тебе нравится держать ситуацию под контролем, — пробормотала я. Внезапная тишина была густой и напряженной. Я не ожидала, что он так сильно отреагирует на мое простое замечание, и когда я посмотрела на него, он, казалось, застыл, глядя стеклянным взглядом в потолок.

— Я не хотела обидеть, — сказала я тихо, но мне было не особо жаль, потому что то, что я сказала, было правдой.

Я вспомнила, как Козима рассказывала мне о мире секса и игр, умалчивая о мелких деталях, но все же слишком хорошо осведомленная, чтобы быть неопытной в своем искусстве. Она упомянула доминирование и подчинение, удовольствие, которое некоторые люди получают от наказания и контроля над удовольствием другого. Я не была уверена, насколько далеко зашли извращения Синклера, но я была почти уверена, что он в какой-то степени увлекался БДСМ.

Он тяжело вздохнул и провел рукой по лбу, как будто хотел прикрыть от меня глаза.

— Я слишком остро реагирую. Это я сказал, что в нашей постели не должно быть секретов.

Легкое волнение от того, что он назвал кровать «нашей», пробежало по моей спине.

— Я… — Он провел рукой по лицу. — Много лет назад я участвовал в БДСМ—сцене, но когда я встретил Е… Когда я встретил свою нынешнюю девушку, я бросил это. Ей это было неинтересно. — Он резко рассмеялся. — На самом деле, ее это оттолкнуло.

Нежность разлилась в моей груди, и я осторожно потянулась, чтобы коснуться его руки.

— Большинство людей боятся того, чего не понимают.

Он повернул голову и посмотрел на меня с жестоким выражением лица.

— Ты ничего об этом не знаешь.

— Нет. — Я медленно кивнула. — Но мне бы хотелось.

Его темные брови взлетели вверх, но глаза оставались настороженными.

— Ты не знаешь, что говоришь.

Настала моя очередь вздыхать. Я оперлась на одну руку, чтобы посмотреть на него сверху вниз.

— Я готова. Мы уже нарушили столько правил, твоих и моих. Если мы собираемся устроить курортный роман, почему бы не воплотить в жизнь эти фантазии? Не могу сказать, что много обо всем этом знаю, но мне любопытно. — Я посмотрела на смятую простыню, внезапно смутившись, но не желая этого признавать.

— Мы здесь не о сквоше говорим, Эль. — Теперь он был зол, его голос был ровным и стальным. — БДСМ — это не то, чем можно баловаться. Чтобы быть в безопасности, тебе нужно полное доверие и честность, а ты меня едва знаешь.

И не должна доверять мне, — прочитала я в его взгляде. Да, — думала я упрямо, Я могу.

— Я не говорю, что хочу, чтобы ты связывал меня и затыкал рот мне каждый раз, когда мы спим вместе. — Моя кожа пульсировала горячими и холодными уколами похоти и страха. — Я даже не говорю, что хочу сделать это для тебя. — Он поднял бровь, но позволил моей белой лжи остаться неоспоримой. — Я так долго была застенчива и несчастна из-за этого, отказываясь от всех поблажек, которые встречались мне на пути, потому что думала, что не заслуживаю этого. — Я вскинула подбородок и попыталась удержать желудок от нервного трепета. — Это то, чего я хочу, Синклер, то, что мне нужно.

Он долго смотрел на меня, пока у меня не заболел локоть из-за моего неловкого положения и кожа не остыла. Я наблюдала за его неумолимым выражением лица, пытаясь найти жесты, которые теперь мне так знакомы. Только глаза выдавали его; насыщенные синие глубины были темны от тревожных мыслей.

Наконец он заговорил, но губы его были странно неподвижны, так что я сначала даже не поняла, что он говорит.

— Это интимно, Эль. Для некоторых пути назад нет.

Его глаза были прикованы к моим, подчеркивая свою точку зрения. Я моргнула от удивления, потому что мысль о том, что я могу перейти к такому образу жизни, мне не пришла в голову.

Он кивнул, и я задумалась, говорила ли я вслух.

— Ты действовала импульсивно, но на самом деле не продумала это. Как человек, очарованный зовом сирены, позволь мне хотя бы предупредить тебя, прежде чем ты сделаешь решительный шаг.

— Покажи мне. — Когда он поджал губы, чтобы спорить со мной, я приложила ладонь к его рту. — Как я могу знать, понравится мне это или нет, если ты мне не покажешь?

Я так мало знала о том, что делать, что последовала за своим желанием, опустившись на колени и придвинулась ближе к нему. Взяв его угловатое лицо в ладони, я расслабила лицо и надеялась, что прозвучу неотразимо.

— Я хочу подчиниться тебе.

Почему то,что я произнесла это вслух, так возбуждало? Я почувствовала, как сила этих уязвимых слов отвела мои плечи назад и вспыхнула в глазах.

Он коснулся моего подбородка, слегка сжав его пальцами. Я спокойно ждала, пока он изучал меня, и почувствовала, как меня пронзил трепет, когда он содрогнулся от согласия. Мои глаза закрылись, пока я ждала, что он меня поцелует, каким-то образом восхитит, но его смешок заставил их открыться. Он улыбнулся мне с чем-то близким к нежности, проведя двумя пальцами по моему горлу, зависая над моим пульсом.