— Ты обещал мне семь дней. — Я прочистила горло, но мой голос остался хриплым от нервов и желания. — Ты не похож на человека, который может отказаться от своего слова.

— Я дал обещание женщине, которая ждёт меня дома, — возразил он, но его голос был тихим, как будто даже он не хотел слышать правду о своем заявлении.

Я медленно кивнула и раскрыла ладони, чувствуя каждую рябь воздуха на своей голой коже.

— Я знаю и уважаю это.

Мне казалось таким нереальным вести этот разговор на открытом воздухе, в одних скромных трусиках.

Его взгляд еще раз скользнул по моей обнаженной коже, прежде чем остановиться на моих глазах. Он долго смотрел на меня, выражение его лица стало неуверенным. Я сохраняла свои черты открытыми и честными, излучая простое желание, которое испытываю к нему, и позволяя некоторым другим чувствам – тем, которыми я была слишком напугана, чтобы анализировать – проскользнуть мимо. Наконец, он, казалось, нашел в моем лице что-то, что отчаянно искал, и прерывисто вздохнул.

Чувствуя себя храброй, я положила руку на его слегка заросшую щеку.

— Я хочу тебя.

Его стон разнесся по неподвижному ночному воздуху, и прежде чем я успела пошевелиться, его губы оказались на моих, его язык уверенно провел по сомкнутому шву моих губ, пока я не открылась для него. Он наклонился и схватил меня за бедра так, что я оказалась в его объятиях. Мои неистовые руки нырнули в его густые волосы до подбородка и потянули его, притягивая его еще ближе к себе, в то время как руки, обхватившие мой зад, восхитительно сжимали его. Я смутно осознавала, что мы сейчас находимся в его комнате, дверь за нами захлопнулась и что он быстро вел нас к кровати. Когда он мягко уложил меня на матрас, я протестующе пробормотала ему в губы, когда он отошел.

Я смотрела на него откровенно умоляющими глазами, мое тело дрожало от желания к нему. Его глаза горели, когда он смотрел на меня сверху вниз, и мне было приятно видеть, как волна желания сжимает пах его брюк.

Он неосознанно облизнул нижнюю губу, заставив меня ахнуть.

— Ты славная.

Его слова вселили в меня чувственную уверенность, и мое сердце билось хаотично, и я позволила сомкнутым коленям разжаться, обнажив прикрытый нижним бельем центр. У него перехватило дыхание, но он мягко оттолкнул мои руки, когда я потянулась к нему. Я вопросительно наблюдала, как он опустился на колени на плюшевый ковер и провел руками по внешней стороне моих ног к ягодицам, чтобы притянуть меня ближе к краю кровати. Я оперлась на локти, чтобы посмотреть, как его пальцы пробежались по одной из моих ног, подняв ее в воздух.

Может быть, дело в том, что мое соблазнение сработало, или в том, что я никогда раньше не видела такой похоти во взгляде мужчины, но я чувствовала себя увереннее и бесконечно сексуальнее, чем когда-либо прежде.

Я вздохнула, когда он поцеловал свод моей стопы.

— Думаю, мы оставим это, — прохрипел он, слегка проведя языком между моей обнаженной ногой и возмутительно высокими, высокими каблуками.

Его глаза встретились с моими, и я глубоко вздохнула, осознавая злое намерение. Поднявшись вверх по моим ногам, его взгляд остановился на моих, и он слегка вонзил зубы в мягкую кожу внутренней части моего бедра. Моя голова упала на плечи, и я вздрогнула от стона.

Я зажмурилась, когда он приподнял мою задницу, чтобы снять нижнее белье и еще больше раздвинуть мои ноги. Возможно, я открылась ему у двери, но мысль о том, что он смотрит на самую интимную часть меня, все равно заставляла меня сильно стесняться.

Палец скользнул сквозь мои влажные складки, и его дымный голос приказал мне:

— Посмотри на меня.

Я сделала, как он просил; мои глаза расширились от опасения, когда они остановились на его лице,которое было всего в дюйме от моей ноющей сердцевины.Он дунул на меня прохладным воздухом и прошептал:

— Ты прекрасна. — Все мое существо покраснело и покрылось мурашками от смущения, но его сильные пальцы сжали мои бедра, пока я не перестала извиваться. Его язык мелькнул над самой чувствительной частью меня, и желание пронзило мою нервную систему. Желая прикоснуться к нему, я захныкала и схватилась за его сильные плечи, чтобы притянуть его к себе, но он сопротивлялся, и нежное царапание его зубов по моей мокрой коже было предупреждением, чтобы он мог продолжать. Но воспоминания о нем на моем языке, его уникальный вкус и чудесная сила, которую я почувствовала, беря его в рот, подстегивали меня.

— Я хочу тебя попробовать.

Он застыл от моих слов, а затем застонал напротив меня. Я взвизгнула, когда он поднял меня на руки и перевернулся, чтобы лечь на спину на кровать. Он легко поднял меня над собой и развернул так, что я оказалась над его лицом. Меня охватила паника и я начала бормотать о своем нежелании, но его твердые руки дернули мои бедра ниже, пока я не почувствовала, как его язык скользит по моему клитору. Я задрожала и положила руки на его нижнюю часть живота.

Я чувствовала напряжение стальных мышц под его кожей, когда он двигался подо мной, и следовала за сужающейся V—образной формой его живота к своей награде. Его возбуждение давило на его живот, и когда я провела большим пальцем по его кончику, он был влажным от желания. Я застонала, когда наклонилась, чтобы лизнуть его, его бедра под моими ладонями согнулись в ответ. Я начинала думать, что нет ничего, чего я жаждала бы больше, чем близости и силы, которую давало его присутствие во рту.

Я никогда не делала это для Марка. Он уважал мою сдержанность, и единственный раз, когда я до этого делала это, был с Кристофером. Мои мысли сомкнулись вокруг его имени, и я с силой выкинула его из головы, но не раньше, чем напряглась из-за Синклера.

Почувствовав мое отвлечение, он осторожно оттянул меня в сторону и повернулся, чтобы лечь рядом со мной на противоположном от подушек конце кровати. Он облизнул губы и прижался ко мне, просунув руку мне под голову, чтобы поддержать, и мои глаза проследили за его твердым ртом. Я наклонилась, чтобы поцеловать его, но он слегка потянул меня за плечи, и я не смогла.

— Что случилось? — спросил он, его голос все еще был чистым сексом, но в его выразительных глазах мелькнула озабоченность.

Я пожала плечами.

— Я не знаю, что ты имеешь в виду.

Гнев стиснул его черты, превратив лицо в отстраненную, холодную маску.

— Я не собираюсь спать с женщиной, которая хранит от меня секреты.

Я не могла не фыркнуть на это.

— Между нами нет ничего, кроме секретов, Синклер.

Он нахмурился, и кожа между его каштановыми бровями сморщилась, что мне начало казаться странно очаровательным.

— Не здесь. В моей постели я хочу, чтобы ты была со мной честна. — Что-то вроде боли отразилось на его лице, прежде чем он смог это скрыть, и я уже не в первый раз задумалась о его партнере дома. — Мне нужно, чтобы ты была честна со мной.

Он перекинул мою ногу через свое бедро и присел еще ближе ко мне, так что его твердая длина прижималась к моему теплу. Мое дыхание перехватило и высвободилось в прерывистом вздохе. Это то, что мне нужно, поняла я, глядя в его прекрасное лицо, эта близость. Большую часть своей жизни я была лишена мужского комфорта, и то, что кто-то вроде Синклера желал меня так, было за пределами моих самых смелых фантазий, моих самых сокровенных мечтаний.

Он слегка прижался ко мне, так что только кончик его тела оказался внутри меня. Я прижала его к себе, и огонь, пылавший в его глазах, разблокировал мою сдержанность, чтобы говорить.

— Я же говорила тебе, что я не девственница, — прошептала я, закрывая глаза, чтобы не видеть его реакцию. — И я говорила тебе правду.

Он остановился напротив меня и погладил меня по волосам в молчаливой поддержке.

— У нас был друг семьи, почти как дядя, который помогал нам материально. Мы жили довольно бедно, особенно какое-то время, и он был почти как ангел-хранитель. Когда он начал встречаться с моей сестрой, я думаю, семья испытала облегчение, хотя он был достаточно взрослым, чтобы быть ее отцом. Он был красивым, милым и все такое. — Я сильнее зажмурила глаза, пока пятна не прервали воспоминания, игравшие на моих веках. — Я вообще ничего об этом не думала, когда он начал меня соблазнять.

Синклер стоял рядом со мной так тихо и тихо, что я не знала, что с этим делать, поэтому медленно взглянула из приоткрытого века. Он смотрел на меня, его челюсть подергивалась, а глаза так сверкали голубым светом, что я снова закрыла свои.

— Он старался не причинить мне вреда и был очень добр, но мы кое-что сделали…— Ужасно, отвратительно, аморально, унизительно? —… Неприятные вещи вместе. Никто так и не узнал об этом, и когда мои мать и сестра переехали в Америку, они оставили его. С тех пор я его не видела, но, — я указала между нашими телами, — мне странно на самом деле хотеть сделать что-то из этого с тобой.

— Тебе не нужно ничего делать… — начал он говорить, но я открыла глаза и прижала ладонь к его рту, чтобы он замолчал.

Мое горло болело от горя, но я была благодарна своим сухим глазам, когда прошептала:

— Ты не понимаешь. Я так сильно хочу сделать это с тобой, что дрожу.

Я показала ему свои слегка дрожащие пальцы и прижала их к его твердой груди, ведя ими по его коже, пока не достигла его все еще полутвердой эрекции.

Я обхватила руками его основание и крепко сжала. — Мне нужно это. — Когда я снова посмотрела ему в глаза, они светились пониманием и, к счастью, желанием. Его не оттолкнули ни мое беспокойство, ни обрывочные факты из моего прошлого и я вздохнула с облегчением.

Не зная, что мне теперь делать, я была благодарна, когда он сказал:

—Попробуй меня, Эль. — Когда мои глаза расширились, он кивнул, и его тон стал суровым. — Возьми меня в руки, между губами и делай со мной, что хочешь. Заставь меня кончить.

Доминирование в его голосе не оставляло места для споров, но по нежному прикосновению его руки к моим волосам я поняла, что хотя я и буду доставлять ему удовольствие, это касается и меня тоже. Он приказывал мне преодолеть свои страхи и сделать то, чего я отчаянно и тайно хотела. Он кивнул мне, видя понимание в моем выражении лица.